1553 год, 2 августа, поместье Андрея на реке Шат

Татары готовились к штурму самым решительным образом.

Войдя в лес, они срубили восемь жердей. И лыком навязали на них короткие поперечные перекладины. То есть, слепив на скорую руку четыре лестницы.

Особой высоты в них не было, да и не требовалось. Для форсирования рва, вала и частокола достаточно и пяти метров. Штуки получились тяжелые и не очень надежные, но вполне годные. А главное – их удалось сделать быстро. Часа не прошло, как все еще разъяренные перепалкой татары пошли на приступ.

Ворота почему-то их не заинтересовали. Андрея бы они тоже не привлекли. Все-таки толщина бревен мостка выглядела довольно неприятной. Такие тараном быстро не сломаешь.

Андрей так же времени зря не терял.

Он сделал вывод из предыдущего боя и теперь готовился к контратаке. Только уже с умом. И не пешей, а конной.

Поэтому пять из шести меринов к началу штурма оказались уже оседланы и приготовлены к бою. А рядом с ними находились и копья, и запасные щиты, чтобы не метать в поисках инвентаря в случае чего. Ну и вообще – выносили из помещений сулицы, самострелы, болты и прочее, прочее, прочее. Все, что может пригодится в бою. Размещая это так, чтобы брать можно удобнее, проще и быстрее. Почему пять? Потому что Устинка и Егорка верхом сидели как корова на заборе. И использовать их в конном бою было бы глупостью. Во всяком случае, сейчас. Вот он и решил ограничиться теми, кто умеет хотя бы верхом сидеть нормально.

Кроме того, за собой, Кондратом, Федотом, Акимом, Петром и Устинкой с Егоркой молодой помещик закрепил по ребенку. В качестве этакого эрзац-оруженосца. В дело пошли и мальчики, и девчонки. Драться ведь им не требовалось. А притащить при случае стрелы или сулицы они могли.

Женщины же получили в руки самострелы и по два десятка болтов. Примерно. Они должны были действовать от колодца, пуляя из своих агрегатов в тех недругов, что перелезут через частокол. Ведь от Андрея и его людей не укрылся тот факт, что татары вяжут лестницы.

Защитники подготовились быстрее.

Поэтому они смогли перед штурмом прекратить суету и просто сесть на попу ровно, да дух перевести. Успокоиться.

Молодой же помещик встал на боевую площадку и начал напряженно вглядываться через смотровые щели, пытаясь разгадать план неприятеля. Откуда они зайдут? Всеми ли силами? Пойдут ли на приступ эти воины или они отправят только новичков?..

И вот – момент истины.

Татары пошли на штурм.

Несмотря на ожидания Андрея они не стали распылять силы, и атаковали эту маленькую крепость лишь с одной стороны. Единым фронтом. Сразу таща четыре лестницы к одному пролету куртины.

В этом был свой резон.

Видимо воины неприятеля догадались о низкой продуктивности каждой отдельной боевой площадки. Какой-никакой опыт имелся. И они пришли к выводу, что если ломиться всей толпой на одном участке, то не все у них получится.

Воины, кстати, сами не пошли в атаку. Они, взявшись за луки, решили ее поддержать самым естественным образом. То есть, бить по бойницам и не давать защитникам отстреливаться. Чтобы нападающие могли бы перебраться через стену и задавить их массой в рукопашной схватке.

Почему нет? Хорошая тактика при условии, что тебе на «мясо» наплевать. А тут, видимо, этот случай и был. Из-за чего «дядьки» так пренебрежительно относились к своим подопечным Андрей не знал. Но и не парился.

Главной угрозой этого боя были лучники. Те самые три воина, которые слезли со своих коней, чтобы получить лучшую устойчивость. И держали луки с наложенными на них стрелами наготове.

- Открывай, - скомандовал Андрей.

И младший сын кузнеца нажал на педаль, открывая указанную ему бойницу.

Вжих!

И в стену за открытой бойницей вонзилась стрела. Андрей догадывался, что так будет. Вон как «пасли» их гости. Поэтому не стал вставать напротив бойницы, находясь чуть в стороне.

Легкий гул от вибрирующего древка еще не прекратился, как парень шагнул в сторону. Оказавшись напротив бойницы. И выстрелил.

Чтобы с улицы не было ничего толком видно внутри боевых площадок, Андрей завесил входы в них циновками, сплетенными из листьев рогоза. Просто, дешево и быстро. А главное – внутри теперь полутьма, из-за которой с улицы сложно разглядеть что-то в бойнице.

Стрела молодого помещика преодолела двадцать метров и ударила в грудь татарского воина. Он был защищен кольчугой надетой поверх стеганого халата. Вполне достойная броня выходила по местным меркам. Однако у Андрея были стрелы с бодкинами – четырехгранными шиловидными наконечниками. В данном случае – гранеными и даже вощеными для лучшего проникновения в мишень. Поэтому с такой дистанции стрела из обычного степного лука, каким пользовался парень, вполне надежно проткнула кольчугу, разорвав одно ее кольцо, пронзила стеганый халат и хорошо так углубилась в тело. Прямо в грудную клетку.

Воин упал.

Захрипел.

И задергал ножками.

Жив, но угрозы не представлял более.

Щиток тем временем, закрылся. Сразу после выстрела Андрея. От греха подальше.

Легкая передышка.

И Андрей, наложив новую стрелу, вновь скомандовал парню открывать щиток. Мгновение. И в стену воткнулась вторая стрела.

- Махни, - произнес молодой помещик.

И в бойнице мелькнула рука.

Свистнула стрела и вонзилась рядом со своими товарками.

Шаг в сторону. И Андрей выпустил вторую стрелу. В этот раз чуть поспешил или рука дрогнула – не ясно, но стрела, пробила супостату бедро. Насквозь. Выйдя своим игольчатым наконечником у него чуть ниже попы. Там из всей защиты оказался только стеганый халат, который для бодкина не препятствие.

- А-а-а-а! – заорал раненый воин, заваливаясь на раненую ногу.

Щиток закрылся.

И мгновение спустя вскрикнул третий воин. Так как дядька Кондрат, сидевший в соседнем «скворечнике» правильно оценил обстановку и засадил в него стрелу. Бодкинов у него не имелось. Он использовал стрелы с более привычными для территории наконечниками. Поэтому не надеялся пробить кольчугу. Вот и целился в голову, прикрытую легким открытым шлемом с бармицей.

И попал.

Неудачно, правда, но попала.

Воин был развернут лицом к «скворечнику» Андрея, находясь боком к Кондрату. Поэтому стрела скользнула у него по скуле и, снеся часть носа, улетела в траву.

Это больно.

Больно и очень обидно.

Поэтому, Андрей, чтобы не мучать человека, тремя секундами спустя, всадил в его тушку свой бодкин. Аккурат куда-то под лопатку, так как он отвернулся от крепости и наклонился, зажимая руками лицо.

Раз.

И вскрикнув он повалился лицом вперед.

На все про все ушло меньше минуты. А штурмующие крепость ребята тем временем успели добраться до стены и поставили лестницы. Они что-то кричали. Поэтому за создаваемым шумом не заметили потери своей поддержки. Полные воодушевления они с максимальной энергией ринулись наверх.

При этом лезущие по крайним лестницам держали щиты. И, достигнув бойниц, остановились, перекрыв их. Тем самым стараясь защитить коллег от обстрела. Щиты ведь эти вполне себе держали стрелы, выпущенные из лука. Понятно, что в обычном виде ничего бы не получилось. Поэтому ребята связали «бутербродом» по паре легких степных щитов и теперь держали их напротив бойниц. Чтобы точно не пробили.

Остальные же, по центральным двум лестницам, рвались вверх с особой энергией. Без оглядки.

Андрей, поняв, что «окошко» закрыто, вышел за циновку на ступеньки. И начал оттуда стрелять по гостям. Стрел у него было немного, но это лучше, чем ничего. Просто не успели еще наделать.

Кондрат поступил также. А Федот, Аким и Петр наоборот забежали по лестницам на наиболее удобные боевые площадки. Чтобы встречать перелезающих стрелами.

Был еще лук, но давать его было некому. Поэтому он покоился «про запас». Стелы же забрал себе Андрей, немного их попускав в мишень и пообвыкнув.

Женщины по команде взвели свои самострелы и взяли их наизготовку. У них был простой приказ – стрелять только в тех супостатов, что целиком перелезли через частокол на гребне вала.