Спустя этот час Аделаф явно задумался. Его лошадь устала. А мы нет. Добрались до гор. Не тех, что долину окружали, а небольших скальных выступов и холмов. Среди которых виднелся военный лагерь. Туда и направились. Хмурый Аделаф провёл внутрь, показал, где будем спать (в палатках), потом нам выдали форму приглашенных учеников.

— Чтобы не возникало вопросов, что вы тут делаете. За мной. То, что вы выносливее моей лошадки, я уже понял, — хмыкнул Аделаф, — Не ожидал от варваров.

Варвары было сказано не в оскорбительном тоне, а с иронией.

— Мы с войны пришли, — ответил я. — Где бегали по горам, охотились, убивали и проливали свою кровь. Вот он, — указал я на Резано. — В одной из вылазок потерял руку и пару дней назад закончил её отращивать. Что не помешало человеку пройти путь от раба до успешного охотника.

— А остальные что? — с интересом, по-новому на нас глядя, спросил Аделаф.

— Лучше не знать, — усмехнулся я. — Но бегом нас не умотать.

— Посмотрим, на что ещё способны. Идёмте на полосу препятствий.

***

Полосы препятствий, что нам показали, — одно загляденье. Сразу видно, строили их с умом. Именно их — полос — я насчитал десяток штук.

— Там самая простая, — пояснил нам Адалаф, указав налево. — Там, — перевёл он руку в другую сторону, — самая сложная. С какой хотите начать, дети войны?

А вот теперь прозвучала откровенная насмешка. Не впечатлили его мои слова. Что закономерно. На его месте логично при таком представлении подумать: да что там за воины у варваров? Кидались камками грязи друг в друга? Зря я, конечно, так подставился. За слова придётся ответить. Зато, если выдюжим, заработаем толику уважения.

— Кто последний пройдет, тот угощает выпивкой. Начинаем с первой. Разомнемся, — предложила Кая.

— Становитесь в очередь, — широким жестом указал Аделаф, улыбнувшись.

Чем заслужил пристальный взгляд от другого мастера-десятника. Который как раз стоял рядом с первой полосой препятствий и командовал десятком новобранцев. Те бегали, прыгали, спотыкались и страдали.

— Это ты кому экскурсию устраиваешь? — спросил мастер-десятник.

— Да записались в обучалку. Хотят проникнуться духом гвардии. Говорят, с войны пришли. Варвары. Выносливые как лошади.

— Пусть в очередь становятся. Посмотрим на них, — бросил на нас колючий, оценивающий взгляд мужчина.

На мне задержался. Мы с ним одного поля ягоды, с парой десятков лет разницы. В смысле он тоже собой представлял гору мышц и грубых черт лица.

— Эрано, ты первый. А то знаю я тебя, — шепнула Кая так, что все услышали.

Как десятники, так и новобранцы, что возвращались справа от полосы обратно. Тянулась она шагов на сто. Были рвы, натянутые сетки, стены и другие прелести.

Что удивило, второй десятник стоял… с часами в руке. Настолько сложных механизмов я пока здесь не видел.

— Норматив у гвардейца на первой полосе — тридцать секунд, — пояснил он мне, заметив взгляд.

Я хрустнул шеей, встряхнулся и повернулся к тем, кто бежал, просчитывая путь.

Нашли, чем пугать.

— Пошёл! — рявкнул десятник, когда настала моя очередь.

Я не сорвался с места. Сошёл. Через десяток секунд оказавшись на той стороне. Короткая заминка — и за мной следом побежала Кая. Перепрыгнула через ров, пролетела над землей метров десять, оттолкнулась от барьера, ещё столько же пролетела. Секунд в пятнадцать точно уложилась. Могла бы и быстрее, но не стала напрягаться.

Хала выступила чуть хуже. Не хватало ей грации Каи. Зато дури много было. Она промчала из конца в конце, тупо игнорируя препятствия, а через барьер сиганула одним прыжком. Так же выступил и Резано. С единственным отличием, он помогал себе призрачными руками. Иногда прямо с помощью них и шагая.

Когда вернулся к десятникам, меня встретили два суровых взгляда. А когда следом подбежала Кая и невинно спросила, как прошло и когда начнутся нормальные тренировки, в головах обоих гвардейцев что-то закоротило.

— Рядовой! Ты и ты! — прокричал лужёной глоткой второй десятник. — Принесли утяжелители, в количестве четырех комплектов! Живо!

Наивные. Мы или гвардейцы, сейчас узнаем.

***

Самые тяжелые утяжелители оказались на сотню килограмм и достались мне. После чего нас ответили на четвертую полосу, которая и тянулась дальше, где-то на триста шагов, и представляла собой куда более замысловатое стремление поиздеваться над практиками.

Глубокие ямы с кольями не впечатлили. Покров защитит. А другие устройства, такие, как крутящиеся бревна, тоже с кольями, приводили в движение… Рабы. Не как мы раньше, а самые настоящие, с ошейниками на шеях. Выглядело это куда интереснее. Всё же бегать по статичной полосе нет никакого смысла. Нам, имею в виду. А так, когда тебя норовят сбить, хоть какой-то азарт появляется.

— Посмотрим, что вы из себя представляете. Норматив — минута, без ошибок, — сказал нам второй мастер-сержант, который даже от занятий оторвался и с нами прошёл.

Все полосы были расположены в ряд, далеко топать не пришлось.

— С кандалами? — уточнил я.

— По желанию. Не один ты такой крепкий. Чего встал? Пошёл!

Этот полигон сейчас был свободен, ждать не пришлось.

Десятники на нас точно обиду затаили. Что поделать, не удержались мы, посмеиваясь, когда кандалы надевали. Иронично, что совсем недавно я такую же тренировку нам всем устроил. Многонедельную.

Прошёл я полосу за минуту и семь секунд, не уложившись в норму. Один раз прилетело в бок бревном, и я проверил покров на прочность. Подошла расплата за самомнение. Так я думал, пока не вернулся. При мне второй мастер-десятник спросил.

— Вы точно варвары? Что-то не похоже. У нас по четыре месяца тренируются, чтобы пробегать эту полосу.

— Я уже говорил мастер-десятнику Аделафу, что мы не обычные слабаки, которых отсылали за ненадобностью. Нам пришлось постараться, чтобы прийти сюда.

— До меня доходили слухи. Рад увидеть, что они оказались правдивы, — кивнул мастер-десятник. — Аделаф, думается мне, стандартная программа не подходит для этих кандидатов. Учи их нормально. Вы не думали вступить в армию?

— Пока нет. Совсем недавно мы были рабами и так далеко не заглядывали, — ответил я аккуратно, чтобы не давать жесткий отказ.

— Подумайте. У нас вы карьеру точно сделаете. А ты чего встала? — глянул он на Каю. — Пошла!

Кая с заданием справилась неплохо, но тоже не уложилась. Никто не уложился. Я бы справился, но без груза.

— Чего встали? — окинул нас взглядом Аделаф. — Пошли на ещё один круг. Сами же утверждали, что надо размяться.

Так и пошло дальше.

До конца дня нас старательно гоняли по всем дисциплинам. Пару часов на полосах. Забеги на скорость и выносливость, рукопашный бой, ради чего мы ушли в другое место и подрались сначала с новобранцами, а потом и мастер-сержантами. Отхватив знатных люлей от последних. Были и спарринги с оружием, и с применением таинств. Где мы снова отхватывали. По полной, без всяких поблажек. С оружием вышла небольшая заминка, которую никто, кроме нашего отряда, не заметил. Резано согласился взять в руки меч. Хала даже рот приоткрыла и зависла так, пока ей Кая по подбородку не щёлкнула.

Резано и меч. Которым он владел на отлично. Не идеально, в первые минуты посредственно, но с каждой секундой он всё больше походил на наследника семьи лучших мечников урсувайцев.

Неожиданно.

В бою есть несколько дисциплин, которые определяют, кто победит. По ним мы и прошлись. Основа — это выносливость и закалка. Включающая в себя и физическую подготовку. С этим у нас всё было отлично, на уровне самих гвардейцев. Не новобранцев, которые перед этим успели послужить на войне и сейчас проходили «дополнительные курсы», а именно гвардейцев, уже состоявшихся.

Если честно, я сам не ожидал от нашего отряда таких успехов. Не зря гонял, ох не зря.

На этом хорошие новости заканчивались. В рукопашной нас делали. Не хватало именно технической базы. То, чем владели мы, и то, чем владели гвардейцы, было как небо и земля. Техника принципиально иного уровня. Всю мою силу и хитрость легко сводили на нет, как бы я ни старался. С оружием — аналогично. Просто их школа была в сотню раз лучше, чем то, чему обучали у урсувайцев.