Эмили дернулась, вырываясь из сладкого дурмана, и вскочила со стула, задев при этом стол. Встревоженно посмотрела на яркую улыбку Яна, и ее брови сошлись на переносице.

– Не бойся, я не кусаюсь, – игриво прорычал он. – Ну, может совсем немного…

Выражение лица не изменилось.

– Ладно, ладно, – поднимая руки, произнес он. – Много и сильно. Но тебе это понравится.

– Не говори ерунды, – наконец взяла себя в руки Эмили. – А где другие оборотни?

– Тебе не нужен никто, кроме меня, – только он мог произнести эту фразу одновременно и серьезно, и с искрами в глазах. – Но если тебе интересно, мы закончили час назад. Они ушли, не став прощаться, видя тебя склонившейся над микроскопом и что-то записывающей в свою тетрадь.

– О, надеюсь, они не решили, что я не оказала им должного почета? – заволновавшись, пробормотала она.

– Это они должны оказывать тебе почет, а не наоборот! Ты – пара их беты и доктор! Так что выкинь эти глупости из своей прекрасной головки.

– Я не твоя пара! – снова взбунтовалась она.

– И опять по новой, – с вымученной улыбкой вздохнул Ян. – Милая, я отвлек тебя, потому что еду в город и хотел узнать, не нужно ли тебе чего.

– Нет, у меня все есть. Но если понадобится, я и сама могу съездить.

– Ты разве не помнишь? Ты не покидаешь пределы нашей территории без меня. Мне кажется, мы уже давно решили этот вопрос.

Лицо девушки залилось краской при воспоминании о том, как они его «решали».

– Вижу, что помнишь. Вот и отлично, – его глаза смягчились, но огонь так и не потух. – Тогда до вечера, моя пара.

И прежде чем Эмилия успела сообразить, что он собирается сделать, Ян наклонился и накрыл ее губы своими. Она не смогла оказать сопротивление, даже не пыталась. Ее губы приоткрылись мгновенно, только почувствовав приближение его губ. Ян поглотил тихий вздох и ворвался языком в глубину ее рта. Он притянул несопротивляющуюся девушку к себе, целуя жадно и собственнически. Ее руки вцепились в мужскую рубашку, и она испытала разочарование, не почувствовав под ладонями кожи. Такая преграда раздражала, но Эмили не позволила себе прикоснуться к пуговицам.

Так же внезапно, как начался, поцелуй и закончился. Ян оторвался от Эмили и расцепил ее руки.

– Такая сладкая, что я не уйду, если мы продолжим, – хрипло пояснил он.

И сделал шаг назад, любуясь последствиями их поцелуя. Нежные губы распухли, щеки раскраснелись, а в глазах пылало желание.

– Совсем скоро мне не нужно будет останавливаться. Совсем скоро…

Словно давая обещание, сказал он, после чего развернулся и покинул приемную.

Эмилия же пришла в себя только через несколько минут, когда пульс окончательно нормализировался. Девушка посмотрела на своего пациента, тот спал, безучастный к разыгравшейся возле него сцене. Боже, этот бета заставляет ее забывать обо всем на свете и это пугает до ужаса. Ей нельзя забывать. Она не может быть счастливой. Еще нет. А возможно, и никогда.

– И я до сих пор спрашиваю себя, почему согласилась на это, – с явным недоумением призналась Эмилия. – Это просто непостижимо!

– А по-моему, все достаточно просто и ясно, – с легкой усмешкой произнесла Соня, вглядываясь при этом в лежащего перед ней мужчину.

– Все просто – это когда я говорю «на одну ночь» и утром он убирается из моего дома, а не наоборот, разворачивает бурную кампанию по обустройству своего «гнездышка».

– Да он нахал! – с мнимым возмущением вскрикнула Соня и тут же рассмеялась.

– Вам смешно, «луна», а вот мне не до смеха, – в голосе Эмили прозвучала горечь, и Соня сжала ее руку.

– Мне бы не было смешно, если бы все происходило против твоего желания. Но я же вижу, что, хотя ты и упираешься, тебя тянет к нему с невероятной силой.

– Возможно, – уклончиво ответила Эмили, закусив при этом губу.

– Я лишь не пойму, почему ты упорствуешь. Ладно, я. Для меня это совсем другой мир. Мир, который я раньше считала фантазией, вымыслом, мифом в конце концов. А он оказался реальней некуда. Но ты ведь часть его. Ты знаешь все о парах. Ты знаешь, что это значит для вас, но все равно отказываешься.

– Я не могу иначе.

– Можешь, черт побери!

– «Луна»?!

– Прости, – с легкой улыбкой, но сделав при этом виноватое лицо, извинилась Соня, – просто не пойму твоего упрямства.

– Это тяжело объяснить. Давай лучше оставим эту тему, – вымученно попросила Эмили, не желая призваться «луне» в своих страхах.

Она никому не рассказывала о них, о том, что с ней случилось. Просто, спрятав все в глубины своего сознания, пыталась жить дальше. Да, для Сони их мир оказался сказочным, а вот для нее самой он был жестоким и несправедливым. Человеческой девушки никогда не понять, что принцип «выживает сильнейший» в их мире действует буквально, а не является просто слоганом. Она безумно симпатизировала «луне», видя в ней настоящую подругу, но в то же время трезво оценивала наивность девушки, которая, впрочем, вполне соответствовала ее возрасту. Эмилия знала, как возмущались волки, когда их вожак соединился с человеком. Но то, что в глазах стаи казалось слабостью, было силой девушки. Ведь именно вот такая – наивная, добрая, открытая могла смягчить суровое сердце альфы. И не только его. В мире оборотней презирали эти качества, но даже будучи оборотнями многие чувствовали их нехватку. Никто из их рода никогда не признается, но многие оборотни завидуют людям. Их открытости и возможности жить под влиянием чувств, их способности признавать свои слабости и стремлению побороть их в то время как оборотни зависимы от своей природы.

– Да, конечно, – с печальной улыбкой согласилась Соня, не зная, как помочь подруге. – Как он?

Она посмотрела на раненого мужчину.

– Восстанавливается. Сегодня я не колола успокоительное, так что скоро должен прийти в себя.

– Поэтому бета и топчется в коридоре? – шепотом спросила Соня, покосившись на закрытую дверь.

– Он переживает за тебя, «луна». Все-таки мы не знаем, как поведет себя Джеф, когда проснется. Возможно, он не сможет здраво мыслить и сразу непроизвольно превратится? Нельзя было так закрывать дверь перед носом беты.

И все же Эмилию восхитила способность Сони так просто противостоять тем, кто намного сильнее ее. Казалось, они ни капли не подавляли «луну». Возможно, в этой человеческой девушке она видела то, чего так не хватало ей, хотя по закону природы должно было быть в избытке?

– Ох уж эти нравоучения! Ян просто бесится. И не только из-за меня. В этом я точно уверена. И не стоит отводить глаза.

От дальнейших расспросов Эмилию спас стон со стороны лежащего на кушетке оборотня. Тут же резко открылась дверь, и в комнату не просто вошел, а ворвался бета. Черт возьми, ну как она могла забыть об их слухе?! Все-таки слишком долго она жила среди людей, слишком много человеческих привычек переняла.

– Отойдите от него! – быстро приказал Ян и наклонился к оборотню: – Джеф, медленно открой глаза и посмотри на меня!

Оборотень снова застонал, но бете не подчинился.

– Ян, ну что ты делаешь?! – Соня быстро оттолкнула бету в сторону и сама склонилась к мужчине, взяв того за руку.

– Джеф, все хорошо. Ты дома, в стае. Сейчас тебя лечит Эмилия, и ты находишься у нее дома. Можешь открыть глаза и осмотреться.

Как ни странно, раненый сразу же открыл глаза. Они были затуманены болью и слегка расфокусированы, но взгляд был спокойным. Ян облегченно выдохнул, зная, что альфа не спустит ему такой неосторожности по отношению к «луне». И все же стоит доложить о произошедшем, ведь в Соне в очередной раз проявилась сила детей. Ее голос словно убаюкивал, он нес в себе тепло и успокоение. И не только раненому. Даже он и Эмилия ощутили на себе его действие.

Джеф в ответ на слова «луны» слегка кивнул в знак понимания и устремил на нее доверчивый взгляд. Увидев, что пациент стабилен и полностью осознает ситуацию, Эмилия без страха наклонилась к нему. Проверив зрачки и измерив пульс, она кивнула Яну и тот мысленно отправил сигнал альфе.