Вблизи света почти не было. Маккек любил, чтобы Сет оставался закутанным в тень. Под плащ Сет надел черный, туго обтягивающий костюм, нижнюю часть лица закрывала плотная маска; все это Маккек сделал сам. Плащ был слишком велик, костюм слишком обтягивал. Ужасный наряд для убийцы, но Маккек требовал драмы, а Сет делал то, что требовал хозяин. Всегда.

Возможно, в драме есть что-то полезное. Во всяком случае, глаза и лысая голова Сета нервировали людей, проходивших мимо. Глаза сина, слишком круглые, слишком большие. Местные считали их похожими на глаза ребенка. Почему же они так волнуются?

Недалеко сидела группа мужчин в коричневых плащах; они негромко переговаривались, потирая большие пальцы об указательные. Между их пальцами поднимались клубы дыма, слышался слабый треск. Говорили, что человек, трущий огнемох, более восприимчив к мыслям и идеям. Как-то раз Сет попробовал, получив головную боль и два покрытых волдырями пальца. Говорили, впрочем, что, если нарастить мозоли, можно впасть в эйфорию.

Посреди круглого притона находился бар с великим множеством напитков по самой разной цене. Барменши были одеты в фиолетовые платья с большим вырезом, открытые по бокам. Их безопасные руки были обнажены, что у бавлендеров — народа Ворин по происхождению — считалось исключительно вызывающим. Так странно. Это только рука.

По периметру притона люди играли в разные игры. Открыто азартных игр не было — никто не бросал кости и не переворачивал карты. Играли в брейкнек, в сражения мелких крабов и — очень странно — в «угадайку». В народах Ворин была одна странность — они избегали открыто угадывать будущее. В игре вроде брейкнека надо было бросать и тянуть, но они не ставили на результат. Вместо этого они ставили на номер, который будут иметь после бросков и жеребьевки.

Бессмысленное различие, на взгляд Сета, но его корни глубоко уходили в культуру Ворин. Даже здесь, в одной из самых смрадных дыр города — где женщины ходили с открытой рукой и мужчины вслух обсуждали преступления, — никто не рисковал оскорблять Герольдов, стараясь узнать будущее. Даже предсказание сверхштормов заставляло многих поежиться. И, тем не менее, они вообще ни о чем не думали, идя по камню и используя Штормсвет для освещения. Они не обращали внимания на духов предметов, живущих вокруг, и ели, что хотели, в любой день, когда хотели.

Странно. Очень странно. И, тем не менее, это была их жизнь. Совсем недавно Сет начал задавать себе вопросы о некоторых запретах, которые когда-то неукоснительно выполнял. Как могли эти Восточники не ходить по камню? В их земле нет почвы. Если не ходить по камню, как вообще ходить?

Опасные мысли. У него остался только его жизненный путь. Если он усомнится в Каменном Шаманстве, тогда почему бы не усомниться и в его сущности как Не-знающего-правду? Опасно, очень опасно. Хотя он навек осквернил душу грехами и убийствами, после смерти она все равно вернется в священные камни. Он продолжит существовать. Наказанный, с вечной болью, но его не сошлют в никуда.

Лучше существовать с болью, чем исчезнуть полностью.

Появился сам Маккек, на каждой его руке висело по женщине. Его худоба исчезла, а лицо начало медленно округляться, как зреющий фрукт, политый дождем. Рваные разбойничьи лохмотья заменила роскошная шелковая одежда.

Товарищи Маккека — те, вместе с которыми он убил Тука, — давно были мертвы, убиты Сетом по приказу Маккека. И только для того, чтобы спрятать тайну Клятвенного камня. Почему эти восточники так стыдятся способа, при помощи которого управляют Сетом? Быть может, они боятся, что оружие, которое они так безжалостно используют, обратится против них самих?

А возможно, он боится потерять свою репутацию, если люди узнают, насколько легко управлять Сетом. Сет не раз слышал, как бандиты рассуждали о загадке кошмарного телохранителя Маккека. Ведь если создание вроде Сета служит Маккеку, значит, сам хозяин еще опаснее.

Маккек подошел туда, где прятался Сет, одна из женщин на его руке звонко рассмеялась. Маккек взглянул на Сета и коротко кивнул. Сет тоже наклонил голову в маске, соскользнул со своего места и спрыгнул на пол, его слишком длинный плащ взвился за спиной.

Игра мгновенно прекратилась. Люди, пьяные и трезвые, повернулись к Сету, который прошел мимо трех людей с огнемхом, их пальцы безвольно повисли. Большинство людей в притоне знали, за кем сегодня отправился Сет. Человек переехал в Борнуотер недавно и открыл собственный игровой притон, бросив вызов Маккеку. Скорее всего, новоприбывшего не устрашила слава призрачного убийцы Сета. Что ж, у него была причина на верить толкам. Действительно, молва ошибалась.

Он был намного опаснее, чем предполагали все кругом.

Он вышел из игрового притона, спустился по лестнице, пересек темную прихожую и вышел во двор. Проходя мимо фургона, он бросил туда маску и плащ. От плаща только шум, а маска — зачем закрывать лицо? Он — единственный син в городе. Тот, кто увидит его глаза, сразу поймет, кто он такой. Однако облегающую темную одежду менять не стал — слишком долго.

Борнуотер был самым большим городом в этой области. Игорному бизнесу Маккека потребовалось совсем немного времени, чтобы перерасти объемы Стаплинда.

Сейчас он говорил о переезде в Книспайк; там находилось поместье местного лендлорда. Если это действительно произойдет, Сета ждут месяцы кровавой работы: найти и убить каждого вора, головореза и владельца игорного притона, который откажется подчиниться Маккеку.

Ну, до этого еще далеко, а сейчас впереди приезжий, человек по имени Гавашоу. Сет крался по улицам, не используя ни Штормсвет, ни Клинок Осколков, рассчитывая на свою ловкость и умение оставаться невидимым. Он радовался своей недолгой свободе. В последнее время ему редко удавалось вырваться наружу из продымленных притонов Маккека.

Скользя между зданиями — быстро и бесшумно, мокрый воздух приятно холодил спину, — он чувствовал себя почти как в Синоваре. Здания вокруг были не из богохульственного камня, а земляные, выстроенные из глины и почвы. Он слышал тихие звуки, но не приглушенные радостные вопли из одного из притонов Маккека, а топот и ржание диких лошадей, пасшихся в полях.

Но нет. В Синоваре никогда так не пахло — здесь отбросы неделями мариновались на улицах, отравляя воздух. Он не дома. Для него нет места в Долине Истины.

Сет вошел в одну из более богатых частей города, где между домами было больше места. Борнуотер располагался в лайте, защищенный высоким утесом на востоке. Гавашоу нагло поселился в одном из больших особняков в восточной части города. Особняк принадлежал лендлорду провинции, Гавашоу пользовался его милостью. Лендлорд слышал о Маккеке и его быстром возвышении в преступном мире и решил поддержать соперника, чтобы проверить настоящую силу Маккека.

Особняк лорд-мэра оказался трехэтажным, высокая каменная стена окружала компактный аккуратный парк. Сет приближался, скорчившись чуть ли не вдвое. Здесь, на окраине города, землю усеивали похожие на луковицы камнепочки. Растения шелестели, когда он проходил мимо, оттягивали назад лозы и летаргически закрывали раковины.

Он добрался до стены и прижался к ней. Время между двумя лунами, самый темный период ночи. Злобный час, так называют его люди, потому что в это время боги не смотрят на них. По стене ходили солдаты, сапоги скрипели по камню. Гавашоу, вероятно, считал себя в полной безопасности — здание охраняли стражники могущественного светлоглазого.

Сет вздохнул, заряжая себя Штормсветом из сферы, лежавшей в мешочке. Он начал сиять, с его кожи стал подниматься светящийся дым. Достаточно заметно, особенно в темноте. Эта сила никогда не предназначалась для убийства. Волноплеты сражались при свете дня, бились с ночью, но никогда не завертывались в нее.

Но это не место Сета. Он должен только позаботиться, чтобы его не увидели.

Через десять ударов сердца после ухода стражников Сет Сплел себя со стеной. Направления поменялись, и он легко вбежал «вниз», прямо на верхушку каменной стены. Оказавшись там, он мгновенно Отвязался, прыгнул вперед, Сплел себя с внутренней поверхностью стены и встал ногами на камни, лицом к земле. Потом быстро сбежал вниз, прыжком преодолев последние несколько футов.