- Папа! О чем ты говоришь? Да он вор и мошенник! Да как ты можешь такое говорить!

- Остыть и послушай меня, - Морохир повысил голос. Анариэль замолчала и удивленно посмотрела на отца, - где произошел инцидент?

- Недалеко от Нарицианда. Они пошли в сторону Проклятого леса. Я послала за ними следить двоих рейнджеров, а сама, через портал, примчалась сюда.

- Я только что получил донесение. В окрестностях Нарицианда разразился ураган огромной силы. Хорошо что там был архимаг Нарамакил, иначе не знаю чем бы все закончилось. Нарамакил утверждает, что буря вызвана магически. Им пришлось встать в кольцо Жизни, чтобы общими усилиями успокоить стихию. Троих эльфов сейчас спасают целители. Думаю что тут не обошлось без твоего Алекса, либо его друидки.

- Он не мой! Я его ненавижу. Ты видишь, он приносит беды народу эльфов. Его нужно срочно убить! Мне нужен отряд боевых магов и мы его ...

- Нет, - перебил дочь Морохир, - этот человек однажды провел вас как детей. Ты так не чему и не научилась? Его там уже нет, и твоих соглядаев он давным-давно обманул и скрылся. Ты хочешь еще один позор на свою голову?

Анариэль сникла и стояла чуть не плача. "Жестковато я с ней", - подумал Морохир и обнял дочь:

- Мы его найдем. Но не сейчас и не там где ты думаешь. Иди спать. Завтра утром мы всё обсудим и наметим план действий. Поверь моему опыту, такие люди не исчезают бесследно... И знаешь, Анюта очень красиво звучит...

- Папка... Да ну тебя! Я спать! Спокойной ночи!

- Спокойной ночи, хороших снов, - Морохир задумчиво смотрел вслед уходящей дочери.

На территории Империи.

Дорога в Озерск.

Алекс.

День начался как обычно. Подъём, лёгкая разминка, под восхищённым взглядом Милёны, завтрак и в дорогу. Чертовски приятно, когда женщина смотрит на тебя такими глазами. Сразу хочется совершить что-нибудь великое, или глупое, на худой конец!

Путешествие явно подходило к концу: ещё вчера вечером, мы наткнулись на заброшенную дорогу. А раз так, значит, скоро будет и нормальная дорога, а там и людские поселения. Да и лес стал редеть. Теперь это был просто лес, деревья теряли свою монументальность, но были еще довольно-таки высокими.

Трое суток проведенные с Милёной многому научили меня. Лес для меня, если и не стал домом родным, то, по крайней мере, теперь я в нём точно не пропаду, и на такую страхолюдину, как Харгл, не наткнусь! Запасы продовольствия подходили к концу, и теперь мы один раз в день останавливались не только, чтобы передохнуть и дать возможность Зубатику поохотиться, но и самим позаниматься собирательством ягод и готовкой мелкой дичи, которая изредка встречалась нам.

К обеду, наконец, мы выехали на хоженую дорогу. Ну, теперь дело пойдет быстрей. Дорога шла на северо-восток, это практически в нужную нам сторону.

Ехали не торопясь, упражняясь в орочьем языке, когда впереди показалась небольшая стоянка. Справа стояла телега и рядом худющая лошадь. Травы везде навалом, а они скотину голодом морят! Как же они умудрились до такого состояния лошадь довести?

- Что случилось? - спросила Милёнка. Иногда мне казалось, что она слышит мои мысли, настолько тонко она различала оттенки моего настроения.

- Да вон, стоянка странная, - проговорил я.

- И что в ней странного?

- Пока не знаю.

- Как ты думаешь, кто это? - спросила девушка.

- Нам-то какая разница? Крестьяне видимо. Подъедем - увидим, заодно и сориентируемся на местности. А то у меня ощущение, что этот лес никогда не кончится! - проговорил я, - Странно, почему так тихо и не слышно людской речи?

- Так далеко ещё.

- Ну да, - кивнул я, чтобы не нарваться на очередные расспросы: "Что, да как, да научи меня".

Дорога медленно текла под копытами герувина. По сторонам проплывали высокие и разлапистые деревья. Тут были и суровые сосны, и мягкие березы, и тревожные осины. Красивый, смешанный лес.

Мы поравнялись со стоянкой, и я присвистнул от удивления: в стороне от телеги горел небольшой костерок, около которого хозяйничала девчушка лет восьми-девяти. Рядом с нею сидел мальчонка годика три, и ни одного взрослого вокруг.

- Да-а, странная стоянка, - повторил я, спрыгивая с Зубатика. На шум обернулась девчоночка, чумазая и лохматая. Мальчик сжался и тревожно смотрел на меня. Волна страха неприятно толкнула в солнечное сплетение.

- Можно к вашему костерку? - доброжелательно спросил я, рассматривая детей.

- Проходите, дяденька, места не жалко, - смело проговорила маленькая хозяйка.

На детей жалко было смотреть: нечёсаные волосы торчали во все стороны. У девчушки было подобие косы, с запутавшимся в ней репейником. У нас цыганчата на вокзалах краше ходят.

Сзади подошла Милёна, от неё волнами исходило удивление и сострадание.

- Откуда-ж вы такие едете, бедолаги? - спросил я.

- Поголельцы мы, к лодне едем, - пробурчал мальчик.

- Сами, что ль едете? - спросила Милёна, - а родители где?

- Сироты мы, тётенька, с дедом Нахором едем, - пояснила старшая.

Подошёл Зубатик, с интересом рассматривая детей. Чтобы пресечь его гастрономические поползновения, я хлопнул герувина по морде ладошкой:

- Беги, поохоться. Давай, дергай отсюда. Не пугай детей, - Зубатик фыркнул и гоголем скрылся в лесу.

- Дядь, а он не убезыт? - уже смелее спросил мальчонка.

- Нет, не убежит, - улыбнулся я, - меня Алекс зовут, а её - Милёна. А вас как величают?

- Я - Флора, - бодро сказала девочка, - а он - Полян.

- Флора, детка, кто там? - раздался старческий, скрипучий голос из телеги.

- Путники, дедушка, к огоньку попросились, - крикнула Флора.

- Пусть проходят... - дед закашлялся.

- Заболел дедушка, - грустно проговорила девчушка, теребя краюшек сарафана, - третьего дня под дождь попали, он и слёг.

Мы переглянулись с Милёной.

- Пойду, посмотрю, - сказал я, - а ты тут помоги...

- В рюкзаке остался ещё один..., как его..? Сухпаёк ... - сказала девушка.

Я скинул рюкзак и передал ей.

- Ну, и что мы тут готовим? - поинтересовалась она у Флоры.

- Да вот, тёть Мил, я два земляных корня нашла, да травку кое-какую, похлебку варю.

- Умничка, показывай...

Я подошел к телеги, в которой лежал мужчина. Дед выглядел совсем древним. Измождённое лицо с глубокими морщинами обрамляли седые волосы и косматая борода.

- Доброго дня, дедушка, меня Алекс зовут. Мы вот увидели стоянку вашу, попросились на постой.

- Доброй дороги, сынок! - прохрипел дед, - в город едете?

- Да, отец, туда.

Я посмотрел на старика в истинном зрении. Меня поразило, что дед ещё был жив.

- Дед Нахор, я не лекарь, но кое-что могу. Разреши посмотреть на твою хворь?

- Смотри... коль есть... охота... - тяжело дыша, ответил дед.

"Диагностика", - дал я команду себе. Медленно провёл ладонью над немощным телом старика.

"Нарушение кровообращения головного мозга, возможно повреждение участков лобных участков и серединных зон. Наблюдается обширное поражение микроорганизмами лёгких, лимфатической системы, костей, суставов, мочеполовых органов, кожи, глаз, нервной системы. Организм в крайне запущенном состоянии. 99,6% вероятность фатального исхода. Рекомендуется срочная имплантация поврежденных органов, с глубокой очисткой кровеносной системы, лимфосистемы в условиях стационара, статуса три ноля пять. Прогнозируемое время до начала необратимых процессов не более 18 часов".

Я медленно опустил руку. Вот так дела. Дед-то, почти, мертвец.

- Ну что сынок.., плохи мои дела? - с трудом проговорил дед, - Можешь... не говорить... По лицу... вижу.

- Держись, дед, - попытался я подбодрить старика, - Время у нас ещё есть, - но подумалось другое, - "Не жилец дед, не жилец..."

- Ну что, дела идут? - стараясь не показывать тревоги, спросил я, подходя к костру.