Вынул член и переставил чуть ниже. Правая рука освоилась там же: разбухший от возбуждения клитор прелестницы скользил меж пальцев, заставляя свою хозяйку в особо приятные моменты переходить на изнеможённые короткие вздохи.

Страстная реакция прелестницы на совокупность моих действий сделала этот заход лучшим за сегодня. Я вошёл в раж: по достоинству оценив влажное нутро киски и горячую узость попки, никак не мог определиться, где же лучше.

А потому, чтобы не было больно за мучительно проведенные минуты выбора, совал член в каждое отверстие попеременно. Пресытившись одним, переходил на другое.

Вздохи ведьмы перешли в крики, под которые я с огромным облегчением разгрузился в горяченную попку Хильды. Вот и всё.

Отойдя от приторной сладости наслаждения, вынул из нагрудных ножен Жертвенное Жало и разрезал путы.

Ведьма разорилась на благодарный поцелуй в щёку и, подобрав платье, которое я сорвал в начале нашего акта любви, плавной походкой ушла к своим.

Что же. Ищем следующую. Обошёл кромку леса. Никого. Никого и ничего.

Шесть дев сидели у костра. Может, остальных уже забрала тентакля?

Легко найдя питомца по звукам, подошёл на расстояние, достаточное для того, чтобы разглядеть происходящее в темноте. И когда увидел, окаменел.

Глава 32

Охотник преобразился. С первого взгляда не понял, что происходит, даже мельком подумал, что произошло вторжение в наш ритуал третьих лиц, и пора призвать Бешеного Трента, чтобы оттащить их от Хильд. Настолько неожиданно стало открытие способностей аморфного питомца.

Всё действо происходило на платформе, высотой около полуметра, образованной из тонких нитей грибного тела. Охотник поймал трёх прелестниц и методично, с расстановкой, любил каждую из них, заставляя кричать от восторга. И для этого у питомца было более чем достаточно средств принудительного удовольствия.

Судя по тому, что все девы измазаны подозрительной жидкостью, ритуал с ними исполнен, но пет никуда не спешил. Он, как всегда, искренне наслаждался происходящим.

Одну Хильду, лежащую на спине, питомец растянул в позе звезды и прочно зафиксировал толстыми щупальцами. Уж это делать Охотник научился по высшему разряду. Под поясницей ведьмы находился вал, поднимающий талию чуть выше остального тела. Фигурка плотно примыкала к возвышению, которое из собственного тела соорудила тентакля.

Несмотря на то, что девица явно пыталась вырваться, отростки держали её так, что она не могла сдвинуться ни на миллиметр. Между ног, в умеренном темпе крутился барабан, увенчанный отростками разнообразной формы, соприкасающимися поочерёдно с попкой и киской ведьмочки. Во взгляде прелестницы читались метания: похоже, странная конструкция вызывала в пленнице противоречивые чувства и желания. Соскочить и убежать или отдаться во власть грибных ласк, вызывающих неконтролируемые приливы наслаждения.

Вторая ведьма получала любовь тентакли в классическом её понимании. Стоя на четвереньках так, что её руки и колени утопали в мицелии, Хильда принимала внутрь себя похотливые щупальца, играющиеся со всем, что попадётся под их юрисдикцию. Тонкие отростки игрались с торчащими сосками девы, обвивали грудь, нежно массируя сочное тело.

Податливое нутро девы принимало в себя двойное удовольствие на экстремальную длину: Охотник не стеснялся в методах услаждения, запихивая в ведьму похотливые, влажные щупальца, доводя красавицу до исступлённых вскриков.

Для третьей девушки тентакля расстаралась вовсю: я впервые видел питомца в человекоподобной форме. И всё же Охотник имел именно форму: его воплощения были похожи на болванки, немного карикатурные и имитирующие мужскую фигуру. Чувство прекрасного у пета присутствовало: мускулистые руки и правильные пропорции отростков на дальнем расстоянии могли бы ввести в заблуждение кого угодно. Выдавали лица двух «добрых молодцев»: абсолютно гладкие, без деталей и поэтому немного пугающие. Но это не особенно отталкивало ведьму, которой, явно нравилось происходящее. Две антропоморфных формы пета деликатно держали прелестницу. Та стояла на одной ноге, а другую задрала вверх, утренним бутоном раскрываясь перед тентаклей. Один из формованных «человеков», стоящий впереди, нежно поддерживал страстолюбицу за бёдра и талию, помогая держать равновесие. Тентакля, впрочем, не упускала момента: свободной рукой антропоморф шарил по упругому телу, а его несоразмерно длиннющий член пестовал деву в переднее сочное отверстие.

Вторая человекоподобная форма пристроилась сзади. Не видя картину целиком с разных ракурсов по характерным толчкам я предположил, что Хильду сейчас обрабатывают в обе дырочки. Что же, ничего другого от тентакли я и не ожидал.

Потряс головой, словно развеивая наваждение. Какого чёрта я уставился на пета как кролик на удава? Нужно же искать последнюю ведьму. Изнутри переполняла радость: пет забрал не всех. Ибо зелье «Полуночной Страсти» ещё действовало, а напряжение требовалось сбросить.

– Эй, Охотник. Где ещё одна? – В ответ из мицелия образовалось толстое щупальце, указывающее направление. – Точно? – Отросток затрясся всеми фибрами.

Отлично. Немного помедлил, оправляясь от увиденного, и пошёл за последней ведьмой. Углубился в лес, ограничивающий поляну, на которой проходил обряд. Пробирался с опаской: под ноги то и дело стремились попасть то коряга, то камень, неизвестно откуда взявшийся среди низкого кустарника. Точно ли Охотник указал направление?

Я ушёл уже метров на десять, но никакой Хильды здесь и в помине не было.

Передо мной замаячил край оврага. Решил дойти туда, и если на глаза никто не попадётся, вернуться на поляну и приказать тентакле немедленно завершить процесс, и принести мне деву.

Слух уловил еле слышный вздох. Я резко повернулся на звук, но ничего не увидел. Осторожно зашагал туда, где по моему предположению могла спрятаться ведьма.

Ага, она притаилась за деревом. Сегодняшней ночью было достаточно экстрима на открытом воздухе. Призвал Вора, не желая бороться среди леса с тягой Хильды к немедленному побегу. Дождавшись, когда Гриб упакует девушку, и она окажется в инвентаре, зашагал назад.

Дойдя до кромки леса, остановился у большого дерева. С некоторой грустью подумал о том, что опять придётся связывать девушку. Дико хотелось комфорта и некоторой расслабленности наравне с удовлетворением желания, которое провоцировал выпитый эликсир.

– Кровать! – воззвал я и тут же получил уже знакомую мне тыкву. Залез внутрь и активировал «Нерушимое Убежище», после чего заросли все окошки и дверной проём, а внутри воцарилась кромешная тьма.

— Эх, света бы хоть немного.

Тыква на запрос не отреагировала, игнорируя мои озвученные желания. Ладно, пора деву вынимать. Далеко она из закрытой кубышки не убежит.

Лениво развалился на мягком полу-ложе. Достал ведьму из Хранилища. Судя по звукам, как только грибные жгуты опали, ведьма соскочила и в темноте припечаталась в стену кубышки. Ощупывая границы, Хильда искала выход.

— Милая, ты не там меня ищешь, я в центре.

Мой призыв ушёл в пустоту, прелестница продолжала исследовать периметр, не желая со мной сближаться. Шумно дыша, она раззадоривала желание. Пугливая как зайчонок, ей-богу. Да… Надо прокачивать харизму и дар убеждения.

Сел, на слух наметил Хильду и бросился на неё рывком. Вжав в стену так, что красотка не могла никуда дёрнуться, медленно спустил её вниз, на пол.

Не удержался и поцеловал ведьму. Та сначала зажималась, но спустя несколько секунд неуверенно приоткрыла ротик и принялась отвечать.

Эта девушка тонко пахла ванилью. Тёплые, сладкие ноты её тела кружили голову. Хильда была полностью в моей власти: её тонкие запястья я крепко фиксировал своими руками, а всё, до чего я доставал губами и языком, доставляло мне дикое наслаждение.

Моему члену тоже очень понравилось всевластие. Он начал наливаться, постепенно твердея. Для проникновения не понадобилось особых усилий: ствол, уперевшись в податливую, влажную плоть, мягко вошёл в горячее лоно.