Гоблины запаниковали. Волчонок не стал церемониться со следующим: у зеленокожего карлика, размахивающего серпом, провалилась глотка. Вовнутрь, оставляя на месте шеи сочащуюся багрянцем дыру.

Наконец гоблины сообразили, что нужно убираться, и торопливо рассеялись за валунами. Я наблюдал с интересом, видя, как волчонок, предвкушая бойню, бодро рысит в тени одного из беглецов.

За валунами, где притаились остальные, началась паника. Предсмертные крики, обречённый речитатив и вопли изумления смешались в вакханалию звука. Продолжалось действо совсем недолго: секунд двадцать. Когда последний крик утих, проявленный Кусь горделиво вышел из-за камней. Демонстративно усевшись, он принялся слизывать кровь с древесных чешуек.

С гоблинами в этой галерее покончено. Всё же хорошо прокачал волка, теперь, с новым навыком, он будет атаковать не в лобовую, а из самой гущи. Эффективно, исподтишка.

В унисон с моими мыслями вырвалось:

— Отличный, Кусь, из тебя диверсант вышел.

Сбоку послышался еле уловимый шорох. Я повернул голову: нимфа.

— Да, твой волк з-аз-за-а-а-мечательно себя проявил, — в прекрасных глазах Цинии читалась неприкрытое восхищение питомцем. И в то же время, несмотря на полный бар жизни, соратницу немного трясло. Руки мелко дрожали, хоть нимфа и пыталась всеми силами это скрыть. Бесследно для неё события последнего часа не прошли.

Надо было сразу её в инвентарь сложить. Там и Селеста, и наши. Я увлёкся местью вместо того, чтобы помочь той, которая пострадала.

– Циния, в Хранилище залезай.

Соратницу перестало трясти, она шумно вдохнула.

– А… А ты как?

– Нормально. Нашим скажи, что нежить на закате придёт, пусть готовятся.

– Там от меня толку не будет, – продолжала упираться нимфа.

– Здесь тоже. А Двухсотого надо проинформировать. Ну, кто лучше всех справится?

Совсем на мгновение лик Цинии просветлел, а затем она вновь ударилась в недоверие.

– Но ты здесь один. А их много. Нас так быстро схватили, что я не уверена…

– Прекращай, – я начал уже понемногу выходить из себя. – Ты сейчас полезешь в Хранилище. Будешь упираться, Вор мне поможет. Слушай внимательно. – Нимфа встрепенулась. – Доложишь всё лешему. Скажешь ему, что здесь я справлюсь и сам. Будет нужна помощь – как знак отправлю через Хранилище питомца. Кстати, предупреди кого-нибудь из фей, чтобы рядышком караулили, не прохлопайте. – Соратница усиленно закивала. – В крайнем случае, через шесть-семь часов перерожусь. Всё поняла?

– Да, – немногословно ответила нимфа.

– Тогда лезь, – я махнул в сторону грибной сумки.

– Интересно, чего от нас гоблины хотели? – зачем-то пробормотал я не совсем уместный вопрос.

– Ограбить да сожрать, – отозвалась Циния, подходя к инвентарной бездне. – Насчёт себя не знаю, а вот тебя бы точно зажарили. – Изящно воспарив вверх, нимфа коснулась шляпки Хранилища хрупкими стопами и начала медленно, эффектно погружаться. На прощание даже воздушный поцелуй успела послать. – Я буду тебя ждать.

Как только макушка девы исчезла в недрах гриба, открыл инвентарь и выбросил нимфу к Древу. Теперь можно безбоязненно исследовать остальное. В галерее, куда меня затащили гоблины, помимо моей камеры находилось ещё одиннадцать клеток. Из них пустовала половина.

Пара лосей по разным камерам уныло жевала сено, брошенное им под ноги. Шестеро кабанчиков в клетках по трое лениво дрыхли. Были среди узников и два гоблина с подозрительно умными выражениями лиц. Они не кричали и не вопили, но внимательно наблюдали за моим передвижением. Нарочно не стал обращать на них внимания.

Меня привлекло кое-что другое, заставив на мгновение забыть обо всём остальном. Не знаю, на что было похоже ЭТО…

Серо-розовое существо заполнило собой каменный мешок. Только под потолком оставалась немного незаполненного пространства. Так как клетки были здесь почти одинакового размера, около семи квадратов, вообразил масштаб биомассы.

«Лорэй, Гриб-Созерцатель, уровень 108

Здоровье 42917/6850»

Не понимая, как так получилось, проморгался и перепроверил цифры.

– Здравствуй, друид, – мягко, тянуче поприветствовал Созерцатель.

– И тебе хорошего дня, – немного опешив, ответил я. Взгляд шарил по необъятному телу. На пузе, вываливающимся через решётку отчётливо виднелся свежий, ровный срез. Рядом валялись здоровый кухонный нож и разделочная доска с корзинами, наполненными искромсанной мякотью.

– Они от тебя отрезают куски? – увиденное повергло меня в замешательство, наряду с чувством жалости, которое я начал испытывать к Созерцателю.

– Да, они меня едят, – невозмутимо сказал узник. – Говорят, если в углях зажарить, вкусно получается. – Во мне всё сжалось. Примерил на себя подобное существование: когда от тебя отрезают плоть и жрут, жрут, да ещё и не стесняясь нахваливают угощение.

Меланхоличный гриб, выдержав паузу, добавил:

– Мне даже иногда в радость быть пищей этим убогим и глупым созданиям.

– И давно ты здесь? – поинтересовался я, переключая рычаг с подъёмным механизмом. Решётка заскрипела как по пенопласту, скользя по животу гриба.

– Три года уже, – отозвалась биомасса. – Ты не думай, мне даже не больно, когда они меня режут, – будто оправдывая гоблинов, спокойно вещал Лорэй. – Здесь не столько отвратительно, сколько скучно. Уже очень давно не выходил из клетки, хотя мне лучше менять места обитания каждые шесть лун.

– Сочувствую. – Видя, что масса не торопится протискиваться в проём, спросил: – Ты не можешь выйти?

– Нет, я слишком сильно разросся.

– Как бы тебя подцепить да вытащить? — я расхаживал взад-вперёд, перебирая в голове варианты рычагов, которые могла бы сформировать тентакля.

– Ты меня не сможешь вытащить, – заметил Созерцатель. – Хм, – многозначительно всколыхнулась биомасса и начала кряхтеть. Видимо, Лорей всеми силами налегал на выход, но дальше десяти сантиметров за границу проёма он протиснуться не смог. – Друид, а тебе не составит труда отрезать мне голову? Её будет вполне достаточно, чтобы я сохранил жизнь.

Я бы, конечно, в удовольствием, вот только где она, эта голова?

– Лорэй, ты не шутишь? – уточнил я, сомневаясь в том, что метод рабочий.

– Нет. Головы вполне достаточно, а потом я уже смогу восстановиться.

– Охотник, действуй, – приказал тентакле и пет бросился, протискиваясь под сводом.

– Ахахаха, щекотно, – трясясь, смеялся Созерцатель.

Не прошло и минуты, как из камеры протиснулась тентакля в человеческом обличье. В обеих руках она удерживала безволосую голову Лорэя.

«Лорэй, Гриб-Созерцатель, уровень 108

Здоровье 4833/6850»

Пока я заряжал каст за кастом лечение, из шеи Созерцателя начало расти новое тело. Мне пришлось потратить значительное количество маны, чтобы восстановить здоровье нового знакомого до предела. По итогу мы получили низенького улыбающегося пухляша на коротеньких ножках, выглядевшего до безобразия мило.

Я призвал Гриб-Хранилище, ленясь идти к оставленному в двадцати метрах.

– Залазь туда, Лорей, сейчас я тебя перекину в безопасное место. Ты можешь жить с нами, под Древом, чай не чужие, – вспомнив, что всё же я друид двух царств, изрёк я. – Станет скучно, сменишь место обитания, никто тебя насильно держать не будет.

– Благодарю покорнейше, – склонился в полупоклоне толстяк и медленно подошёл к порталу в инвентарь, нелепо карабкаясь на шляпку. Словно бревно, ухнул головой вниз и через секунду исчез в недрах грибной сумки.

Я открыл инвентарь, чтобы перекинуть Лорэя к Древу.

Ба! Вот так сюрприз! Пуча глаза и с мечом в руке на шести клетках покоился Гай Рон.

Глава 36

Вытащил грифона из инвентаря. Едва жгуты спали с тела Рона, тот приподнялся и, не задерживаясь на месте, соскочил на каменный пол, озираясь по сторонам.

– Э куда тебя затащили эти черти мелкие. Ну и вонища!

– Я тоже, Гай, рад тебя видеть.