К своему огромному удивлению, адмирал Сифрет вскоре узнал о том, что они должны быть готовы к отражению попытки атаковать сам Гибралтар! Он должен был немедленно закрыть пролив для всех судов.
Что могло настолько поставить Адмиралтейство на уши, думал он? Он не был одним из немногих избранных, знавших детали случившегося в прошлом году. Да, по флоту ходили слухи о столкновении с новейшим немецким рейдером, «чудо-оружии» и жуткой гибели американской оперативной группы. Да, он собственными глазами видел поврежденные «Принц Уэльский» и «Король Георг V», когда те вернулись в Скапа-Флоу, и знал, что заслуженный линейный крейсер «Рипалс» не вернулся. Но это случилось год назад, и вражеский корабль был потоплен — по крайней мере, так гласило официальное заявление. Он ничего не знал о продолжающемся разбирательстве в Адмиралтействе и не знал кода «Джеронимо», запустившего нынешние события.
Так в чем же было дело? Была ли форсирована подготовка к операции «Факел»? Это было единственное, что имело для него какой-то смысл, так что он немедленно начал составлять планы по дозаправке своих кораблей, чтобы эсминцы могли немедленно установить дежурство в Гибралтарском проливе, когда они доберутся туда. И, возможно, стоило пригласить адмирала Фрэзера с «Родни» на разговор. Быть может, тот мог что-то знать.
В то же самое время, как Сифрет с неохотой отдал приказ развернуться, адмирал Тови уже поднялся на борт крейсера «Норфолк» и вышел в море, вскоре достигнув своего флагманского корабля — «Короля Георга V».
Пока Ка-40 тщетно искал U-73 в ночь с 12 на 13 августа, Флот Метрополии уже мчался на юг на скорости 24 узла. К тому моменту, как Федоров завершил разговор с адмиралом, линкоры Тови уже проходили мимо Бреста. В это же время они были обнаружены немецкими разведывательными самолетами, и вскоре начали разрываться телефоны в попытках немцев понять причины выдвижения этого крупного соединения. Они уже были достаточно напуганы операцией «Пьедестал», относительно которой высказывались мнения о том, что истинной ее целью была высадка крупного десанта в Северной Африке. Должно быть, решили он, задачей этих кораблей было обеспечение предстоящей операции. Начали приниматься меры по укреплению обороны побережья.
«Киров» задержался к северу от Менорки, а U-73 тем временем тихо ускользала на северо-восток, направляясь домой. В какой-то момент они увидели подводную лодку на экранах мощного радара в надводном положении, и у Карпова появилась мысль прикончить ее ракетой. Однако он решил, что лодка просто не стоит того, и дал Розенбауму уйти. Тем не менее, он не думал о том, что могло произойти или чего не могло произойти в будущем, как и какие-либо философские вопросы жизни и смерти. Это был лишь вопрос экономии. Противокорабельные ракеты «Кирова» нужны были для того, чтобы справиться с тем, что ожидало их впереди, а не что осталось позади.
В полдень Федоров прибыл на ГКП после отдыха, и они снова провели совещание за час до того, как Карпов должен был уйти на отдых. Федоров принял еще одно тяжелое решение, и решил проинформировать об этом Карпова.
— Ситуация следующая, — сказал он. — Соединение «Z» отходит к Гибралтару. Развив полную скорость, мы сможем обойти их, но все равно разойдемся очень близко. Кроме того, нам нужно будет двигаться не менее, чем на тридцати узлах, чтобы иметь какой-то шанс. Я намеревался направиться на юг и повернуть на запад у Пальмы, но теперь предлагаю маршрут на юго-запад, к Кабо-де-Нао, откуда мы пройдем вдоль испанского побережья у Картахены, после чего войдем в Алборанское море к югу от Алмерии. К тому моменту Соединение «Z» будет находиться к западу от Орана. Если мы будем обнаружены, что более чем вероятно, учитывая воздушную активность в районе, они, вероятно, бросят авиацию против нас.
— Таким образом, мы столкнемся с этими кораблями в Алборанском море, а не у Гибралтарского пролива, — сказал Карпов.
— Верно, но в случае более логичного маршрута и нормальной крейсерской скорости он достигнут Гибралтара раньше нас. Мы могли бы задержаться в Алборанском море и проверить вариант с переговорами, о которых говорил адмирал. Тогда это будет его решение.
Карпов задумался.
— С чисто военной точки зрения я бы предложил навязать Соединению «Z» бой в открытом море, где мы сможем в полной пере использовать преимущества своего вооружения — скорость и дальность. Да, мы будем легко обнаружены, когда двинемся на юг, но и мы обнаружим их достаточно просто, и при случае сможем использовать противокорабельные ракеты. Также, возможно, мы могли бы передать им через Николина приказ отступить, и, если у них и так оказалось слишком много проблем с итальянцами, мы могли бы пройти через пролив и пойти своей дорогой.
— Я понимаю, — сказал Федоров. — Но этот курс почти наверняка приведет к бою. Будет непросто вести переговоры, обстреливая их корабли ракетами в попытке запугать. И я полагаю, что они все равно несколько опередят нас, даже если мы двинемся на полной скорости.
— Тогда к чему зря тратить время? — Сказал Карпов. — Они могут обходить нас, но с этого момента наша скорость становиться решающим фактором. Мы догоним их и обгоним, но для этого нам нужно пространство, чтобы остаться вне зоны обстрела их орудий, о которых вы все время говорите. Так что давайте вернем кораблю ход и посмотрим, сможем ли мы выиграть эту гонку!
— Я бы предложил подождать, — сказал Федоров и сразу же заметил недовольство Карпова.
— Хорошо… Товарищ капитан, я ознакомился с делом нашего немца-подводника после заступления на вахту. Он скрывался в бухте, верно? И Николин рассказал мне, что Ка-40 оказался прямо над уродов, а вы просто приказали ему вернуться на корабль. Хорошо, — он вытянулся. — Я понимаю, почему вы решили отпустить его. Я сам вскоре обнаружил эту лодку на радаре, когда она всплыла и мог прикончить ее, но не стал тратить на это ракеты. Но это — совсем другое дело. Если у нас есть шанс опередить британские корабли, мы должны им воспользоваться. Кроме того, мы можем нанести им достаточный урон, чтобы замедлить их. Они не смогут нагнать нас, и мы просто уйдем. Так чего же вы ждете?
Федоров посмотрел на него, пытаясь разобраться в сказанном.
— Но можем ли мы действительно использовать силу? Все будет очень опасно, капитан. Если у нас возникнут дополнительные трудности — еще одна подлодка, авианалет, поломка, мы не сможем разминуться с ними в Алборанском море.
— Но мы должны хотя бы попытаться, — сказал Карпов. Он заметил в глазах Федорова неуверенность и решил надавить.
— Тогда что вы предлагаете — идти к Вольскому? Сколько времени это займет — час, два? К тому времени мы можем потерять свой шанс. Теперь вы командир этого корабля, Федоров. Я знаю, что это последнее, чего вы ожидали, но эта честь выпала вам. Вольский находится в санчасти, а вы на главном командном посту. Я высказал вам свои соображения и поддержу вас при любом варианте, но подумайте. Вы правда считаете, что англичане станут вести с нами переговоры? А что мы им скажем? Сколько вопросов они зададут прежде, чем будут удовлетворены? Вы полагаете, они просто позволят нам пройти Гибралтарским проливом и весело пойти своей дорогой? Подумайте. Вы знаете этих людей. Вы всю жизнь изучали их по своим историческим книгам. Посмотрите, что они делают прямо сейчас — рискуют половиной своего флота, чтобы провести на Мальту пять грузовых судов! Это все, что нам нужно знать о них. Что они сделают, если мы подойдем к Гибралтару под белым флагом и попросим пройти? Что они сделали в Мерс-эль-Кибире? В охоте не «Бисмарк»? Провели переговоры?
Федоров опустил голову, видя правду в тяжелых словах капитана. Что Карпов точно умел, так это быть мрачным реалистом. Федоров действительно изучал эту войну и ее участников на протяжении многих лет. Это была совершенно иная порода людей. Он вспомнил, как пытался объяснить это Золкину, как надеялся отговорить Карпова от атаки на американские корабли. И теперь Карпов говорил ему то же самое — что эти люди были другими, не испытывали колебаний, не страдали уклончивостью, не хотели ничего, кроме полной победы. Они встанут у Гибралтара насмерть. Они обладали теми же качествами, в честь которых называли свои корабли — «Неукротимый», «Победоносный», «Яростный». Это была Британская империя. Это был Королевский флот. Это были люди железной воли и непоколебимой храбрости. Они не желали тратить время на тонкости и долгие дискуссии. Да, им хотелось знать, что представлял собой «Киров» и откуда он взялся, и они не удовлетворятся, пока не получат ответов. Карпов был прав. Но даже теперь, стоя на краю, он не мог принять решения.
