— Не расстраивайтесь, дорогой Теодор, — пропела принцесса. — Я уверена, госпожа Одеон не держит на вас никакого зла и давно простила эту маленькую оплошность.

— Ничего страшного, — показательно простила я противного старика вместе с его оплошностью (как было не простить, если принцесса просит?), — я все понимаю. Мой дедушка примерно ваш ровесник и тоже вот страдает маразмом.

Две одинаково мерзкие улыбочки слетели с одинаково непривлекательных лиц. Жорик хихикнул, а Анжер кашлянул.

— Значит, вы поддерживаете отношения с семьей? — удивилась Анна. — Не думала, что для пифии это возможно.

— Леди Гвиневра всегда была на особом положении, — ответил за меня эльф и уселся на стул у самой двери. Наличие рядом принцессы его нисколько не смутило, и он продолжил нести околесицу с тем же вдохновением. — Даже во время учебы ей в отличие от остальных послушниц разрешали не только встречаться с родными, но и жить дома. Каждое утро специальный кортеж отвозил ее за несколько десятков верст. Потому что нет ничего важнее душевного спокойствия для провидицы такой силы.

— Да, — икнула я.

Анжер кивнул, комендант проникся и попятился спиной к выходу, и только принцесса недовольно поджала губы. Папа король — ей и провидица не страшна.

— Профессор, я искала вас, чтобы поговорить о будущей экспедиции в Пустоши, — резко перевела тему Анна. — Батюшка выделил запрашиваемую на исследования сумму, и даже сверх того.

Не быть в центре внимания ей было непривычно и неуютно, поэтому она выбрала очень правильную тему — наука и деньги на эту самую науку.

— Он просит вас также взять с собой пятерых лучших студентов, молодые умы должны служить на благо родины уже сейчас. Все это при условии достаточного сопровождения, конечно.

— Благодарю вас за проделанную работу, Анна! — громко и с чувством поблагодарил дракон.

Желаемого принцесса добилась. Обрадованный дракон резко потерял ко мне интерес, подошел к ней и с маниакальной настойчивостью принялся трясти ее правую руку, выражая благодарность способом, самым нелепым для девушки, ожидающей как минимум поцелуя этой самой зажатой в тисках руки.

Да… ученый мужчина — не самый лучший для отношений вариант.

— Пойдемте же скорее к ректору! — бросился Анжер к выходу, утаскивая за собой почему-то коменданта.

— Красивое на вас платье, — сказала мне Анна в дверях. — Желтое, и топазы желтые, совсем как я люблю. Ну надо же, какое совпадение, — прищурившись, добавила она и закрыла за собой дверь.

— Прошу тебя, нет, я тебя умоляю, только не говори мне, что платье ты взял у принцессы, — я практически рыдала.

— Ты за кого меня вообще принимаешь? — возмутился друг. — Я все-таки благородный эльф, а не вор.

Я облегченно выдохнула.

— Не у принцессы, у ее портнихи, — разъяснил благородный эльф. — Мы с госпожой Зариной давно знакомы. Она мне никогда не откажет в такой малости, как подарить платье. Я ей вообще-то давным-давно эскизы рисовал. И вот это желтое — моя модель, кстати.

Все ясно. Все еще хуже, чем я думала. Украсть платье было бы безопасней. Что может быть ужаснее для не слишком симпатичной, богатой, родовитой девушки (то есть той, которая стремится компенсировать отсутствие красоты дорогими тряпками), чем лишиться выбранного наряда, да еще если его увела более успешная конкурентка?

Хуже обиженной женщины может быть только обиженная женщина с широкими возможностями отомстить обидчику.

То есть лучше бы мне бежать из страны.

— Куда это ты собралась? — не понял друг. — Комнату я себе отдельную нашел, на работу тебя устроил, дракон уже практически у нас в кармане, а ты собралась бежать? Что из тебя за магичка будет, если ты такая трусиха? — пенял мне Жорик, развалившись на стуле.

— Ты прав, — расправила я плечи и выдвинула вперед симпатично нарисовавшуюся в эксклюзивном платье грудь.

Зеркала в комнате не было, поэтому я подошла к незанавешенной части окна и с удовольствием оглядела свое отражение. Хороша! Прямо настоящая принцесса! Да в этом платье я не хуже романической Инессы. То-то Анжер меня на ужин пригласил.

— Отступать глупо, — сказала я и себе, и эльфу, — мы уже на полпути к цели. И вообще… я тут столько уже напророчила, что или держать лицо до конца, или сразу топиться, потому что одно дело за личную жизнь драконов отвечать, и совсем другое — за конец света.

Что-то сзади меня с грохотом упало. Я обернулась и посмотрела на друга, распластавшегося на полу и потирающего ушибленный лоб.

— Что ты напророчила? — поднял он и себя, и стул.

— Конец света, — повторила я собственные слова.

— Знаешь, Гвеня, — восхищенно промолвил эльф, — а ведь ты, кажется, уже превзошла своего учителя. Я тобой горжусь.

— Это как же я теперь? — сидела на соседней кровати Мила. — Это я теперь с преподавателем живу, получается? — и она снова недоверчиво осмотрела нашу комнату.

Поскольку жить с эльфом, не оформив должным образом отношения, я отказалась (хотя Жорик в мужьях — это как-то чрезмерно жестоко), а оставаться одной благодаря тому же эльфу мне было нельзя, теперь моей соседкой была единственная на весь университет девушка, не побоявшаяся делить комнату с припадочной пифией.

На самом деле других я не спрашивала. Во-первых, мне нравилась Мила, во-вторых, мне хотелось скрыть от большинства студентов свою маленькую, но очень необычную особенность.

— Мила! — позвала я ее на пороге чердака.

Отдышалась, все-таки седьмой этаж, и с интонацией заехавшего в деревню торговца залежалым и никому не нужным товаром заявила:

— У меня есть предложение, от которого ты не сможешь отказаться!

Далее последовала эмоционально окрашенная, очень убедительная речь. Купите, то есть переезжайте прямо сейчас, и вы получите множество дополнительных скидок, то есть всяческих плюсов. Ну и о необходимом присмотре сказала как бы между прочим. Тут я была честнее торговцев, они-то просто быстренько линяют, до того как покупатели примерят одежду или нальют в белый как бы фарфор чая.

Естественно, нежнейший шелк рвется еще при примерке, а фарфор и чай делает белым. Одним словом, аферисты.

«Почти как я, — промелькнуло в голове, — но я все-таки честный аферист».

— А ты не дерешься? — с опаской оглядела меня худенькая Мила.

Наверное, прикидывала, справится ли она со мной в случае чего.

— Нет, — покачала головой. — Просто падаю на пол замертво, — заверила я ее.

Комплекции мы с Милой были примерно одинаковой, я даже немного ниже, поэтому, прикинув что-то в уме, наверное, приемы самообороны, она быстро согласилась.

— Тогда ладно. И тебе присмотр, и мне веселей, ну и бытовые условия значительно лучше, — сказала она самой себе.

Конечно, в комнате было тепло, имелись две кровати и собственный санузел. До этого ей приходилось спускаться на два этажа ниже, чтобы воспользоваться общими удобствами.

Вот за что она мне нравилась, так это за гармоничное сочетание хозяйственности и доброты. Идеальная соседка.

— Да, — села я напротив девушки, — ты теперь, можно сказать, привилегированная студентка.

— Пойду опробую ванную, — решила она воспользоваться своей привилегированностью.

— Иди, — кивнула, — хотя нет, подожди, только проверю, нет ли там эльфа, — и я направилась освобождать помещение, втайне надеясь, что Жорика в ванной не окажется.

Друг поселился рядом, буквально по соседству. А помещение это было подсобкой. Занимать комнату в другом конце коридора он отказался напрочь. Кровать ему туда поставили, а больше ничего и не влезло. Окна в подсобке не было, ванны тоже, и я хорошо понимала, что жить мы с Милой будем втроем.

В ванной шумела вода, эльф наводил красоту. Все-таки занял, тут я не была удивлена, мы же собирались в общественное место.

«Беги и прячься, но от моей любви не убежишь», — донеслось из-за двери.

Влюбленный Жорик — это, наверное, еще хуже, чем Жорик обиженный.