Кирилл прав, у меня вновь сносит от неё голову. А я не хочу, чтобы мой друг был прав…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Она больно вгрызается мне в губы зубами. Металлический вкус крови сразу заполняет рот. Со стоном отстраняюсь и зло смотрю на мышку. Вот она! Лиза и, мать его, её спесь! Которую не сразу разглядел в момент нашего знакомства. Мне понадобилось слишком много времени, чёрт возьми!

Сплёвываю кровь, вытираю рот тыльной стороной руки, кончиком языка чувствую рану на быстро опухающей губе.

А Лиза усмехается, подливая масла в огонь.

— Уходи, Игнат, — говорит нарочито спокойно, но продолжает глубоко дышать.

— Иначе что? — бросаю с вызовом.

— Иначе я тебе ещё что-нибудь откушу! Более ценное.

— Ммм… звучит как приглашение, — уперев руки по обе стороны от её головы, вновь склоняюсь к лицу девушки. — Это твой новый мужик сделал тебя такой уверенной?

— Ревнуешь? — выдаёт она с издёвкой.

Сжав кулак, вмазываю по стенке душевой, сотрясая всю кабину. Лиза дёргается в сторону двери, но я её перехватываю.

— Не играй со мной, мышка, — рычу угрожающе, вновь вжимая её в стену. — Не провоцируй меня… Порви со своим любовником, слышишь?

— Зачем ты приехал? — отвечает вопросом на вопрос. — Зачем притащил сюда Соболева?

— Нам нужно доделать то, что мы начали, — понижаю голос до шёпота. Почти ласково провожу кончиками пальцев по её щеке. — И ты поможешь нам в этом. Вернёшься туда, откуда сбежала, и отдашь нам то, что было так нужно Яну.

— Некуда возвращаться, — выплёвывает она с горечью. — ВЫ ВСЁ УНИЧТОЖИЛИ!

Она кричит, отшвыривая мою руку. А когда я вновь кладу её на лицо девушки, начинает стучать кулаками по моей груди. В мышке просыпается дикая ярость.

— Уходи, чёрт возьми! Уезжай к чёрту! Забудь обо мне!

Она толкается, борется со мной. Слышу, как в дверь номера начинают колошматить. Зажав мышке рот рукой, смотрю в её округлившиеся от испуга глаза и говорю предупреждающе:

— Расстанься с ним и сделай так, чтобы он не искал тебя. В нашем деле не нужны обиженные любовники. А потом напиши заявление на отпуск. Когда всё закончится, ты можешь вернуться сюда. Поверь, я не буду тебя преследовать. Мне на тебя наплевать.

Настойчивый стук в дверь повторяется ещё трижды. Отпускаю мышку, отступаю, продолжая смотреть ей в глаза. А потом вниз…

Задранное платье, уголок кружевных трусиков, прикрывающий пикантное место, стройная талия, декольте, которое под тяжестью воды съехало вниз, обнажая кружево бюстгальтера… Грудь опускается и поднимается от частых рваных вздохов. Кожа блестит от влаги… Стройная длинная шея и прилипшие к ней волосы… Чёрт, я никогда не видел ничего сексуальнее! Возможно, я садист, и кайфую от раздавленных женщин. А возможно, я просто кайфую от вида этой женщины…

Разворачиваюсь и практически заставляю себя выйти из кабинки, а потом из ванной. С меня течёт вода, заливая пушистый ковёр в комнате. Под оглушительный стук в дверь распахиваю её и смотрю в две пары женских глаз. Горничные. Вероятно, живут с Лизой по соседству. У обеих сразу пропадает дар речи.

— Трубу прорвало, — выдаю я первое, что приходит в голову. — Лиза позвонила, и я пришёл помочь.

— И как? — одна из женщин первой приходит в себя. — Починили?

— Конечно, — бросаю с обходительной улыбкой.

Практически просачиваюсь между ними в холл, а когда открываются двери лифта, сразу в него ныряю. Уперевшись руками в стену и склонив голову вниз, всё ещё чувствую, как меня трясёт. От ярости и сильнейшего возбуждения. От цвета её глаз. И от собственных противоречивых чувств.

Не думать! Заставляю себя не думать. Потому что если начать, уже не остановишься. Эти мысли могут вызвать сострадание. То, чего я не хочу. Я не стану ей сострадать. Она виновата. Виновата и ответит! Я ведь для этого приехал!

Поднявшись на пятый этаж, без стука толкаю дверь номера Соболева. Он, слава Богу, один. Сидит, склонившись над барной стойкой, допивая бутылку «Джека».

Молча сажусь рядом с ним. Забираю бутылку из его пальцев и делаю глоток. Горло, пищевод приятно обжигает. Сведённые от холода мышцы немного расслабляются.

— Ты мылся? — Кирилл наконец замечает, что с меня течёт вода, заливая пол. — И забыл снять одежду?

— Типа того, — коротко усмехаюсь. — Ты узнал, кто такой этот Артём Игоревич? — в моём голосе снова слышится ярость.

Соболев неторопливо берёт телефон в руки. Разблокировав экран, зачитывает заплетающимся голосом:

— Артём Игоревич Зеленский. Предприниматель, владелец сети загородных домов «Южный берег». Не женат.

Друг вскидывает голову и добавляет усмехнувшись:

— В сотню Форбс не входит, так что… Он пыль на моих ботинках.

Выдавливаю скупую улыбку и делаю ещё один глоток виски.

— Я говорил с ней, — признаюсь Киру.

— Да, я вижу, — он хмыкает. — Видимо, вода из её душа, — указывает на пол под ногами. — И что она сказала?

Пожимаю плечами, обжигаю горло новой порцией «Джека», зажмуриваюсь, сжав переносицу двумя пальцами, и говорю то, что он хочет услышать:

— Она всё сделает…

— Что именно, Сокол?

— Поедет к старику и заберёт то, что принадлежало Яну.

— И ты ей веришь? Только не говори, что да! Я тебя уважать перестану.

С громким стуком ставлю бутылку на стойку и смотрю на друга уничтожающе.

— А у неё больше нет выбора. Я больше не тот пленённый любовью к ней мальчик, которого с лёгкостью можно было обмануть. И она это знает!

Он снисходительно похлопывает меня по плечу. Я дёргаю им, чтобы скинуть его руку.

— Ты сам себе не веришь, — друг качает головой, поднимаясь.

— В чём?

Но он не отвечает, идя неровной походкой в сторону спальни.

— В ЧЁМ? — выкрикиваю, развернувшись всем телом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Кир замирает на пороге, бросает взгляд через плечо и всё-таки отвечает с кривой ухмылкой на губах:

— Ты всё ещё пленённый любовью к ней мальчик. Всё ещё…

Три года назад

Лиза

Ровно в десять Игнат отвёл меня к машине, и мы наконец покинули этот дом, пропитанный запахами спиртного, пота и секса. Немного захмелев от вина, я шла неуверенно, неуклюже переступая по крупной гальке. И совершенно не знала, что сказать, потому что Игнат после прихода Яна стал каким-то молчаливым и отстранённым. Сообщил мне лишь то, что Ян немного обиделся. И что никак не ожидал такого поворота событий. А я старалась даже не смотреть в сторону того из друзей, который первым проявил ко мне интерес. Мне было дико стыдно перед Яном.

— Ты не против, я на заправку заеду? — нарушает молчание Игнат, когда уже сидим в его машине. — Здесь недалеко.

Сместившись, украдкой бросаю взгляд на приборную панель. Там, и правда, стрелка лежит, демонстрируя пустой бак. Однако Игнат замечает мою внимательность.

— В чём дело, незолушка? Не доверяешь мне? — улыбается одним уголком рта.

И я, вновь залюбовавшись его точёным лицом, никак не могу отвести взгляд. Тёмные, почти чёрные волосы небрежно уложены на одну сторону. Выразительные скулы и широкий подбородок создают идеальный овал лица. А полные губы и эта его усмешка вызывают только желание улыбнуться в ответ…

— А с чего бы мне доверять тебе? Я знаю тебя всего два дня.

Он как-то задумчиво на меня смотрит, потом поворачивает руль вправо и плавно трогается с места. Извилистой дорогой выбирается на трассу и сворачивает в противоположном направлении от дома Виктора Ивановича.

— Знаешь, немного градуса тебе к лицу! — выдаёт парень, сосредоточенно наблюдая за движением других авто.

Я не сразу понимаю, что он имеет в виду, а когда до меня доходит, щёки наверняка становятся совершенно пунцовыми. И хорошо, что в салоне слишком темно, чтобы это разглядеть.