— Да? — в изумлении хлопаю глазами. Такого мне ещё не говорили. Восемьдесят процентов людей, которые со мной знакомы, скажут, что я скрытная.

— Да, правда! — он продолжает ухмыляться, и я вновь любуюсь его губами. — Почти незаметная морщинка между бровями выдаёт в тебе задумчивость, — перечисляет парень. — Ты прячешь взгляд — значит, раздумываешь над ответом. Или потираешь пальцем кончик носа — смущаешься. Сейчас ты хочешь спросить меня о чём-то, верно?

Он встаёт прямо передо мной и начинает наступать, вынуждая присесть на капот. Ставит руки по обе стороны моих бёдер и смотрит прямо в глаза. Его холодный взгляд, если честно, пробирает до костей. Он не виноват в этом. Вероятно, и сам не знает, какой силой обладает над девушками, стоит ему просто посмотреть.

— Так ты хочешь меня о чём-то спросить? — понижает голос до шёпота, обдавая жаром мои губы, ведь его лицо слишком близко. — Или желание меня поцеловать перевешивает всё остальное?

Боже…

— Я не… не… — начинаю заикаться, чувствуя себя дурой.

— Что? Не хочешь? Неужели мне просто показалось?

Похоже, он играет со мной. Тон именно такой — игривый. Он прекрасно знает, что ему не показалось.

Наши губы в жалком сантиметре друг от друга. Воздух между нами становится раскалённым, огненным…

Я не подаюсь вперёд, как бы сильно этого ни хотела. Игнат тоже замер. Не считая того, что большими пальцами легонько проводит по моим бёдрам. Его взгляд неторопливо скользит по моему лицу и опускается к губам.

Чёрт… Как мне хочется, чтобы он поцеловал меня! Всё тело дрожит от предвкушения. Сердце стучит так громко, что мне кажется, он тоже его слышит.

— Сейчас ты нервничаешь, — тихо, очень-очень тихо говорит парень, почти задевая мои губы своими. — И я тоже нервничаю, потому что начав, уже не смогу остановиться…

Боже…

Он пугает меня. Своими словами, своим поведением… Такого со мной ещё не случалось. Да, я с лёгкостью ответила на поцелуй Яна, но сейчас совсем другое. Игнат не станет меня целовать, в этом я почти уверена. А если я сама его поцелую, то словно подпишу себе смертный приговор — вот что рисует возбуждённое сознание. Этот парень — как желанный грех. Порок! Связавшись с ним, я тоже стану порочной.

Немного смещаюсь назад, а Игнат резко втягивает воздух через нос и порывисто выпрямляется, оставляя мои бёдра в покое. Оба молчим. Слишком долго…

— Я действительно хочу тебя спросить, — мямлю, стараясь заполнить неловкую паузу.

— Я весь во внимании, — он скрещивает руки на груди, взгляд становится ещё холоднее, чем прежде. Словно злится на то, что я не поцеловала его.

— Твоя сестра… — громко сглатываю и убираю волосы за уши нервным жестом. — Она сказала, что ты привёл очередную жертву… Что это значит?

Игнат смотрит на меня удивлённо, а потом его взгляд меняется и становится снисходительным.

— Ты зря думаешь об этом, незолушка. Люди болтают обо мне многое. Будешь слушать сплетни?

— Но она же твоя сестра.

— Мы не очень близки, — пожимает плечами. — И она обычно всячески старается меня задеть.

— Ясно, — смиренно киваю, потупив взгляд и рассматривая свои пальцы. Уверена, что он не расскажет мне о себе и о своей жизни, но не виню его за это. Он обо мне тоже ничего не знает.

Обняв себя за плечи, вдруг начинаю дрожать. Не знаю, либо ночь действительно прохладная, либо просто нервничаю в присутствии этого парня.

— Ты замёрзла, пошли в машину, — настойчиво говорит Игнат.

Я подчиняюсь, отчётливо понимая, что в машине тесно и слишком интимно для нас двоих. Нужно было соглашаться на такси…

Три года назад

Сокол

Она слишком умна… Непорочна… И её не интересуют мои деньги. Очевидно!

Она не стала меня целовать, хотя я знаю, что хотела этого. Неужели ей проще поцеловать Яна в моём присутствии, чем меня, оставшись со мной наедине? Ответ напрашивается сам по себе — она боится! Меня или собственных эмоций, которые я в ней вызываю. И мне надо притормозить… Иначе Мышка спрячется в доме старика и больше не покинет эту безопасную «норку».

А нам нужно её доверие. Чтобы впустила в дом!

— Расскажи о себе, — прошу я, лениво развалившись в кресле.

Мельком бросаю взгляд на часы на приборной панели. Со звонка Ренату прошло уже сорок минут. И он появится ещё нескоро. Я попросил его особо не торопиться. Хочу выяснить лимит её времени и то, насколько она близка со стариком. Он отличается скверным характером и вряд ли позволит обычной прислуге возвращаться ночью или под утро. К тому же, поездка на заправку, которая оказалась закрытой, была санкционирована. Я знал, что она закрывается на технический перерыв именно в это время.

— О себе? — переспрашивает Лиза, немного хмуря брови. — Что ты хочешь знать?

— Лиз, мы не составляем твоё резюме, — бросаю с усмешкой. — И у меня нет каких-то подготовленных заранее вопросов… Просто расскажи, что считаешь нужным.

— Хорошо, — соглашается она, облизав губы. — Я сирота. Росла в детском доме, потому что моя мать давно скончалась, а отец решил меня бросить.

Вероятно, на моём лице отражается что-то сродни шока, потому что Лиза вдруг протягивает руку и неловко сжимает моё плечо.

— Прости, — выдыхает смущённо. — Наверное, речь шла о чём-то другом, да? Может, любимый цвет или хобби?

— Нет, расскажи мне всё! — резко подаюсь вперёд и хватаю за подбородок, вынуждая смотреть себе в глаза. — Как это было? Расти совсем одной?

— Я не была одна. У меня просто не было родителей.

Я не был готов к такому повороту событий. Думал, что Лиза из обычной семьи, и родители воспитали её скромницей. А оказывается, у неё вообще не было семьи…

— Закончила школу с отличием, поступила в университет и переехала жить в общежитие, — продолжает она, когда я убираю руку с её лица. — А в этом году решила перевестись в город покрупнее, потому что, честно сказать, я просто устала от нашей глуши.

— На кого ты учишься?

Она лукаво улыбается.

— По-моему, это очевидно, — бросает взгляд на море. — Управление и гостиничный бизнес, конечно же.

Я с пониманием киваю. Мышка решила идти по пути наименьшего сопротивления, выбрав самую востребованную профессию в нашем городе.

— Это здорово! — пытаюсь говорить с энтузиазмом. — Почему ты не поселилась в общаге? Как попала в тот дом?

Но стоило только спросить о работе, как Лиза напрягается всем телом и ловко переводит тему:

— А ты учишься?

— Уже закончил, — бросаю я и тянусь к замку зажигания, чтобы завести мотор. Однако вспоминаю, что бензина нет.

Чёрт… В машине становится прохладно. На мышке только майка, и её кожа очень быстро покрывается мурашками. Не хватало ещё, чтобы она заболела… Тянусь на заднее сиденье, хватаю свою ветровку и протягиваю ей.

— Надень, а то совсем замерзла.

— Где твой друг? — спрашивает она, оглядываясь по сторонам.

— Наверняка уже в пути, — убеждаю её.

Лиза берёт из моих рук ветровку и с блаженством на лице кутается в тёплую вещь. Украдкой подносит ворот к носу и тихонько вдыхает.

Мне сносит крышу от такого простого действия.

Всё дело в том, что девчонки моего круга думают, как задрать юбку повыше, или не испортилась ли причёска. Будь на месте мышки одна из них, она бы не переставая смотрелась в зеркало. А Лиза ни разу не посмотрела на себя. И выглядит совершенно естественно и очень мило в моей куртке. И да, сексуально… Потому что дело не в мегакоротких юбках или суперпричёсках… Эта девчонка сексуальна от природы, просто сама этого ещё не знает.

Член встаёт колом. В этом слишком тесном пространстве мне становится не по себе от пробудившихся желаний. Во мне вдруг просыпается голодный хищник, и я никак не могу его обуздать. Не помню, о чём мы говорили. Шарю взглядом по её лицу, волосам, небрежно убранным за уши, ненадолго сосредотачиваюсь на огромных серо-голубых глазах. Потом мой взгляд падает вниз. Скользит по собственной куртке на её теле, по коленям и бёдрам, обтянутым чёрной тканью брюк…