— Ты не игрушка, Лиз, — выпаливает он, а потом зажмуривается и сжимает переносицу двумя пальцами. — Ты… Ты нравишься мне.

И так искренне он это говорит, так проникновенно… Что у меня больше нет желания флиртовать. Лишь желание перейти от флирта к телесным контактам. Протягиваю руку и касаюсь плеча парня. Скольжу пальцем вниз по его бицепсу. Он ловит мою ладонь и сжимает в своей. Рывком притягивает меня к себе на колени, а потом, ухватив за бёдра, приподнимает и сажает так, что я седлаю его. Юбка задирается. Ткань трусиков слишком тонкая, и я чувствую степень его возбуждения сквозь плотную ткань джинсов.

— Не делай так, незолушка, — шепчет Игнат и тут же покрывает поцелуями шею и ключицу. — Я на грани, понимаешь?

Понимаю. Потому что тоже на грани!

— Ты покажешь мне свою спальню? — спрашиваю, понизив голос. Краснею от собственной просьбы, но отважно встречаюсь с вопросительным и слегка ошарашенным взглядом Игната.

— Ты не хочешь этого… — неуверенно качает головой.

— Ты же не знаешь, чего я хочу, — лукаво улыбаюсь и, отпихнув его в грудь, выбираюсь из тесных объятий парня. — Пошли.

Тяну его за руку, уже зная, куда идти.

Нет, он не знает, чего я хочу. А я пока не знаю, смогу ли сделать всё правильно… Мне просто нужно отдать ему долг.

Молча спускаемся вниз. Игнат словно позволяет мне себя вести, отдав бразды правления в женские руки. Мы проходим в спальню. Немного помедлив, замираю возле кровати. Растерянно обвожу взглядом комнату, но пока не знаю, как должна это сделать. В надежде на экспромт разворачиваюсь и сразу впиваюсь в губы парня. Торопливо хватаюсь за ширинку на его джинсах, даже успеваю её расстегнуть, но Игнат быстро останавливает меня, взяв за запястья.

— Что ты делаешь, Лиз? — в его глазах пляшут смешинки. Уголок губ дёргается, не в состоянии сдержать веселье.

Мне становится не по себе.

— Я… хочу кое-что попробовать, — произношу онемевшим языком.

— Что ж, — он отпускает мои руки. — Давай так. Ты разденешь меня после того, как разденешься сама.

К такому я не готова. Застываю, не в состоянии решиться, и испуганно смотрю в глаза парню.

— Это неправильно, Лиза, — он подаётся вперёд и шепчет возле виска. — Либо мы оба обнажённые. Либо никак.

И, похоже, уступать он не намерен. Упрямо хватаюсь за футболку и, дёрнув вверх, снимаю её через голову. Взгляд Игната падает на мою грудь, прикрытую лишь бюстгальтером. Он громко сглатывает, а потом так же порывисто снимает свою. Шарю по его груди взглядом, ощущая привычное давление внизу живота. Я не знаю, что это — пресловутые бабочки или просто похоть, но мне приятны эти ощущения.

Завожу руку за спину и расстёгиваю молнию на юбке. Она скользит по моим бёдрам и падает вниз к ногам.

— Ты! — передаю эстафету Игнату, вскинув подбородок.

Он отклеивает взгляд от моих трусиков и спускает джинсы вниз, оставаясь лишь в боксёрах. Мой взгляд тоже опускается вниз на его выпирающий член. Игнат хватает меня за подбородок, поднимая мой взгляд к своему лицу.

— Ты, — передаёт мне эстафету.

Громко сглатываю и вновь завожу руку за спину, только теперь, чтобы расстегнуть бюстгальтер. Немного медлю, уже ухватившись пальцами за замок, но всё равно его расстёгиваю, не в состоянии остановиться.

Бельё летит на пол. Кожу на груди обдаёт холодным воздухом, соски становятся чувствительными и острыми. Призывными… Взгляд Игната на моей груди ощущается почти физически.

— Ты, — говорю хрипло.

Последняя вещь скользит по его бёдрам. Обнажённая плоть, представшая перед взором, завораживает своей красотой. Его член так же красив, как и он сам. Большой, острый, гладкий… Мне хочется до него дотронуться…

— Я думаю, бессмысленно просить тебя снять трусики, — говорит Игнат тихо. — Что ты задумала, Лиз?..

— Останови меня, если что-то сделаю не так, — отзываюсь так же тихо.

Опускаюсь на колени и смотрю снизу вверх в глаза парню. Он смотрит с сомнением, но одновременно — с предвкушением.

— Ты уверена? — слышу его вопрос, но не отвечаю.

Осторожно провожу ладонью по члену снизу вверх. Задевая головку, получаю хриплый стон парня в ответ на свои действия. Обхватываю член пальцами. Вновь спускаюсь вниз, потом вверх и опять вниз. Сжав посильнее у самого основания, осторожно провожу языком по головке, словно пробуя на вкус. Мне нравится… Гладкая кожа на кончике языка ощущается терпкой и горячей. Обхватываю член губами и медленно вбираю его в рот насколько могу.

Чувствую, как рука Игната ложится на мою голову, а потом требовательно сгребает мои волосы в кулак. И он вновь стонет.

Между ног горит, а трусики становятся влажными. Я вновь вбираю его член ртом, но делаю это резче и глубже.

— Чёрт… — выдыхает Игнат. — Лиз, только не останавливайся.

Его слова и отклик его тела меня подстёгивают. Я заглатываю член ещё глубже. Делаю так, как ему нравится, и не замечаю, что начинаю сама стонать и с силой сжимать бёдра.

Ласкаю его рукой и ртом. Облизываю, сжимаю, вбираю. И так по кругу… Мои волосы всё ещё в его кулаке, и он слегка толкает бёдрами навстречу моему рту.

Поднимаю глаза и смотрю на его лицо. Он не отрывает взгляда от моих губ. В его глазах пламя. И необъятное желание завладеть моим телом. Если бы я сняла трусики, он уже был бы внутри меня. И я жалею, что их не сняла.

Прорычав, Игнат кончает, изливаясь семенем мне в рот. Быстро сглатываю, но не чувствую неприятия, к которому готовилась. Отпускаю его член, хочу подняться на ноги, но Игнат сам отдирает меня от пола. Проносит метр до кровати и укладывает на спину. Я хочу запротестовать, сжав бёдра, однако он сразу меня успокаивает.

— Сегодня мы не пойдём так далеко, Лиз. Просто расслабься и доверься мне так же, как я доверился тебе…

Он разводит мои ноги в стороны, устраивается между ними и отодвигает ткань трусиков. Намеренно не снимая их с меня.

— Ещё вчера я должен был попробовать тебя на вкус, — шепчет, обдавая жаром дыхания мою плоть. А потом сразу накрывает клитор губами…

Моё тело готово рассыпаться на миллион осколков. Его губы и язык вытворяют такое, что мне уже никогда… никогда не забыть. Теперь я прочно подсела на этого парня…

Три года назад

Сокол

— Я, наверное, пас, — бросаю другу и делаю смачный глоток пива.

Обвожу взглядом гостиную, незаинтересованно вглядываясь в лица собравшихся. Ни одной красивой девчонки… Нет, все они, безусловно, красивые. Такие… чересчур ухоженные, с фальшивыми приторными улыбками на неживых лицах, с диким блеском в глазах от предвкушения заманить в свои сети мужика побогаче… И они, блядь, не Лиза.

— Что значит «пас»? — Ян недоумённо трясёт головой.

— Я не хочу участвовать в этом, — отзываюсь нехотя. — И тебе не советую.

— Ты из ума, что ли, выжил? Какого хрена ты несёшь? Мы же всё решили!

Колесников начинает заводиться. В нём бушует отчаяние, потому что он знает, что без меня он «ноль без палочки». Кто вытащит его задницу, если всё пойдет не по плану? Ответ — никто! Даже Соболев не станет помогать, если я не попрошу его об этом.

— Нет! Это ты всё решил! — отбриваю, повышая голос. — За меня, чёрт возьми! Подсунул мне мышку. А теперь я должен грабануть дом, в котором она работает! Я не хочу, понимаешь?!

— Потому что — что? Влюбился? — восклицает Ян. — Я же, блядь, предупреждал тебя об этом!

— Я не влюбился, — начинаю отпираться. — Просто я не нуждаюсь в деньгах.

— В них все нуждаются, Сокол! Все! Старик облапошил мою семью, за бесценок скупая нашу землю… А теперь она стоит миллиарды!

— Вот именно, — с грохотом ставлю бутылку на стол. — Представляешь, насколько стальные у него яйца, раз он до сих пор жив?! Не только твоя семья пострадала.

Колесников поджимает губы и бросает с горечью:

— Все просто смирились. Я — нет!