— Что я? Я сказал тебе всю правду! Как есть! Да, я был ублюдком! — выкрикивает он с отчаянием. — Да, вначале ты была лишь средством достижения цели! Но теперь всё по-другому! Ты стала для меня… — он замолкает, а потом выдыхает: — Всем! Ты стала для меня всем, Лиз! И ты всё ещё можешь верить мне.

Игнат протягивает руку. Нежно проводит подушечкой пальца по моей щеке.

— Ты напугана, Лиз… В замешательстве… Злишься и имеешь на это право, — его палец скользит вниз к подбородку, а потом к шее. — Но давай просто поужинаем и поговорим.

Я вновь прикрываю глаза. Аппетита нет. Голос охрип от напряжения. Кожа плавится в тех местах, где касается Игнат.

— Лиз… — вновь зовёт меня парень. — Просто подумай хорошенько. Твой работодатель поступил нечестно. Ян всего лишь заберёт то, что ему принадлежит, и мы уйдём. И ты уйдёшь. Вместе со мной! Никто не пострадает, Лиз.

Я горько усмехаюсь, открыв глаза, скидываю руку парня, которая успела спуститься к груди, и быстро поднимаюсь с пола. Игнат тоже вскакивает.

— Давай так… — начинаю расхаживать по комнате, ощущая накатившее отчаяние.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Даже если бы поверила… Даже если бы согласилась… Я не смогу уйти с Игнатом. А он не возьмёт меня с собой, потому что я родственница их врага!

— Я пущу вас в дом. И у вас будет десять минут! После чего вы уйдёте, — замерев посреди комнаты, смотрю на парня снизу вверх. — И ты забудешь обо мне так же, как я забуду о тебе.

— Лиз… — выставляет руки вперёд.

— Нет! Это ещё не всё. Через десять минут я вызову полицию и скажу, что в дом пробрались. Вам придётся взломать замок, чтобы всё выглядело правдоподобно.

Я и сама не верю в то, что говорю. Не верю в такую подлость, которую готова совершить. Но в то же время есть истина в словах Игната. Виктор Иванович поступил плохо. И я всего лишь помогу Яну вернуть то, что принадлежит ему по праву.

— Ты согласен? — отступив на пару шагов назад, спрашиваю у парня.

Его взгляд темнеет на глазах, и он уверенно приближается. Схватив за щёки, нависает надо мной.

— Я не отпущу тебя, Лиз, — произносит тихо, но уверенно. — Ни за что тебя не отпущу…

Отстранившись, выпутываюсь из его рук и отхожу к кровати. Сажусь на самый край, ссутулившись, обнимаю голову руками, ощущая, как она сейчас взорвётся.

— Тебе придётся, — говорю еле слышно.

Потом скидываю обувь и ложусь, уткнувшись носом в подушку. Всё, чего хочу — это чтобы ночь поскорее закончилась. А потом день. И наши отношения.

И я сама себе не верю…

Три года назад

Сокол

— Лиз…

Осторожно сажусь с нею рядом и зову по имени. Она не реагирует. Всхлипывает, уткнувшись в подушку, отчего моё сердце сжимается от тоски. Я не хочу быть причиной её слёз. Ровно так же, как не хочу отпускать.

Да какого хрена я должен её отпускать? Нам хорошо вместе… Я люблю её… А всё остальное просто не имеет значения. Поступок, который хотим совершить, почти кристальный, разве что проникновение в дом незаконное. Да и какое это имеет значение? Старик переживёт это, я уверен! Он и так уже нажился на земле Яна.

— Лиз! — зову настойчиво и сжимаю её плечо. — Ты не хочешь расставаться со мной, поэтому плачешь! Я прав?

— Откуда столько самоуверенности? — она резко поворачивается и обжигает меня обиженным взглядом.

— Я всегда был самоуверенным, — пытаюсь выдавить неуместную улыбку, но она такая же фальшивая, как и моя реплика.

Нет, самоуверенности у меня не отнять, но только с Лизой я ни в чём не уверен. Знаю, что она может покинуть меня, и я не смогу её остановить. Могу упасть к ней в ноги, если потребуется, однако вряд ли это поможет. Лиза не из тех, кто будет слепо следовать за мной. За почти месяц наших отношений я успел в этом убедиться. Несмотря на вроде бы скромную и покладистую натуру, внутри мышки целые лабиринты противоречий. Именно поэтому я в неё влюблён! Потому что она не хочет бездумно подчиняться! Потому что обладает характером! И я не вправе его ломать.

Ссутулившись, упираюсь локтями в колени и закрываю ладонями лицо. Тру его в попытке отогнать уже принятое внутри решение, но у меня не получается. Слова сами рвутся наружу.

— Ты можешь идти, — говорю, тяжело выдыхая. — Прямо сейчас можешь встать с кровати, и я отвезу тебя домой… Правда, это не твой дом! И тот человек тебе никто! Но если ты выберешь его, я приму твой выбор и больше давить не стану.

Воцаряется тишина. Я всё сказал. А она…

Она просто вскакивает с кровати, быстро проходит к двери. И тут я понимаю, что ничего не значу для неё. Готов уже болезненно рассмеяться, но мышка удивляет меня снова своей импульсивностью. Она с грохотом захлопывает дверь и возвращается ко мне. Садится на колени и обхватывает моё лицо ладонями. Смотрю на неё. Вижу чёрные разводы косметики под глазами и блестящий решимостью взгляд серо-голубых глаз.

— Я впервые в жизни чувствую ощущение потери… Господь очень рано забрал мою маму, а отец просто отказался от меня. Я привыкла не привязываться к людям и не доверять им. Чувствовала себя прекрасно в своём собственном мире, а сейчас меня разрывает на части. Мой мир рухнул… Стал другим, потому что я тебя подпустила слишком близко. Ты спросишь, жалею ли я об этом? Да!.. Потому что не хочу испытывать боли от разлуки. Но в то же время не жалею, потому что ты дал мне то, что никто прежде не давал.

— Тогда не усложняй, Лиз, — почти взмаливаюсь. — Просто сделай, как я прошу, а потом мы уедем… Я знаю, что прошу от тебя слишком много, но уже объяснил причины своей просьбы. Иначе я не могу!

Она зажмуривается. Едва заметно качает головой, её ладони соскальзывают с моего лица и повисают, словно плети.

У меня есть лишь один, самый последний шанс её убедить, и я хватаюсь за него. Порывисто опускаюсь на пол и сжимаю мышку в объятьях. Покрываю поцелуями её лицо, а когда припадаю к губам, она с жадностью отвечает на поцелуй. Её пальцы цепляются за ворот моей кофты. Но Лиза не отталкивает меня, наоборот, притягивает к себе ближе. Мы синхронно поднимаемся с пола, не разрывая поцелуй. Мои руки уже живут своей жизнью. Пальцы торопливо забираются под подол её платья и хватаются за тонкие лямки трусиков. Я немного стягиваю их с бёдер девушки, а потом накрываю ладонью клитор, сразу углубляя палец в лоно. Лиза на взводе. Она горячая и влажная внутри. Она всё ещё хочет меня, несмотря на ложь и отрицание.

Разрываю тесный поцелуй, жадно глотая воздух ртом, стягиваю кофту через голову и быстро спускаю джинсы и боксёры. Лиза избавляется от платья и трусиков. Мы оба обнажены. В каких-то жалких сантиметрах друг от друга. Застыли как вкопанные. Тяжело дышим и шарим глазами друг по другу. Адреналин вскипает в крови, член стоит колом, но вожделение — это ещё не всё. Какая-то ненормальная болезненная связь удерживает меня рядом с этой девчонкой. Серой мышкой, которую смог полюбить всем своим очерствевшим сердцем.

Мы набрасываемся друг на друга одновременно. Наши тела сплетаются воедино и летят на кровать. Лиза оказывается сверху и сразу седлает меня. Схватившись за член рукой, водит им по клитору, с блаженством закатывая глаза. Она прекрасна, чёрт возьми! С размазанной по щекам косметикой девушка выглядит так, что я никогда не видел ничего сексуальнее.

Лиза направляет член в себя и медленно опускается до основания.

— Да-а… — срывается с её губ.

Дааа, чёрт…

Её стенки сжимают меня, даря невероятные ощущения. Схватив за бёдра, помогаю ей подняться, но Лиза перехватывает мои руки, сплетает наши пальцы и прижимает к подушке над моей головой. С решительным взглядом начинает двигаться. Всё быстрее и резче скачет на мне. Её тело покрывается испариной, и мы громко дышим в унисон.

— Ты прекрасна, — говорю хрипло и, дёрнув бёдрами, усиливаю проникновение.