— Была бы весьма признательна, — уважительно склонила голову Валконен. — Но будет ли уместно написать вашей уважаемой сестре…

Где-то поблизости раздался подозрительно знакомый писк.

— А чего ей писать? Она здесь, в библиотеке.

Спустя пару минут я безошибочно вышел в лабиринте стеллажей к месту очередного дорожно-библиотечного происшествия. Правда, в отличие от меня, Вилли всё же в кого-то врезалась.

— Прошу простить, но взор мой застил свет, а, быть может, то были происки Летнего двора…

Голос был незнаком, но определённо принадлежал девушке.

— Да ладно, ничего страшного же.

А вот эту жизнерадостную щебетунью я уже знаю…

— Вы невероятно великодушны, леди Вильгельмина. Впрочем, чего ещё ожидать от столь верного паладина Зимы? Всё-таки вы не побоялись протянуть мне руку помощи в столь трудный миг жизни…

— Ну, споткнулась. С кем не бывает?

— О, это было не просто спотыкание — это был прямой акт агрессии Летнего двора в мою сторону.

— Ну, как вариант, да.

— Разумеется, леди Вильгельмина. Нет предела подлости и мерзости наймитов Лета!

— Да ваще!

Вышел из-за очередного стеллажа и обнаружил двух ползающих по полу девушек, одна из которых была моей младшей сестрой, а вторая была мне незнакома.

— Что за шум? — поинтересовался я.

Незнакомка пискнула от неожиданности, попыталась вскочить, врезалась в стеллаж, из которого вывалился здоровенный старый фолиант.

Я поймал его буквально над её головой, а затем вернул на место. Тяжёлый, собака!..

— Осторожнее.

— Конрад, познакомься! — жизнерадостно произнесла Вилли. — Это Эля! Мы с ней тут подружились уже!

Девушка выглядела не моей ровесницей, а сверстницей Мины — лет на четырнадцать на вид, не больше. Невысокая, даже ниже не особо рослой Валконен, сероглазая и светловолосая. Платье вот у неё, конечно, приметное — чёрное, до пят, и жутко старомодное, хотя и вычурное. Или — потому и вычурное.

— Конрад Винтер, — сказала девушка. — Я думала ты старше. Но зато у тебя оба глаза и обе руки на месте. Кажется, моё внутреннее око затуманилось.

Я недоумённо моргнул.

— Меня зовут Регина Франческа Сиануквиль Вторая, Кёниген дер Райштлюсс цу Иммернахтрейх…

— Королева Приговора из Империи, где всегда царит Ночь? — улыбнулся я. — Звучит солидно. А как по-настоящему?

— А, вы знаете саксонский, — грустно вздохнула девушка. — Ну, это тогда неинтерееесно… Эльмира Юсупова я. Здрасте.

— Ого, — удивилась стоящая рядом со мной Эйла. — Неужели из тех самых, из князей?..

— Ой, нет! — Эльмира замахала руками. — Моя мама — графиня из Рязани, мы из младшей ветви рода, я не княжна. Так что давайте без лишних церемоний, хорошо?

— Ну, полагаю, что это решать всё-таки лорду Винтеру, — заметила Валконен. — Винтеры хотя и являются графами, но они из древнего герцогского рода и по родовитости не уступают большинству князей Конфедерации, поэтому формально должны считаться старшими среди нас.

— Давайте и правда без лишних церемоний, — кивнул я. — Мы не слишком большие поклонники и ценители скрупулёзного следования этикету…

— Ура! — негромко (ну, в библиотеке же всё-таки) проликовала Мина. — Эля, а что это всё-таки было-то?

Сестра скорчила предельно серьёзную гримасу и многозначительно помахала руками, изображая нечто… претенциозное.

— Ну, это я в образе, — безмятежно ответила Эльмира.

— Ясно, — сказала Вилли. — А зачем?

— Так надо, — многозначительно ответила девушка.

— Ничего не поняла, — заявила сестра. — Но очень интересно. Пойдёмте где-нибудь сядем?

Девчонки быстро перезнакомились между собой, Вилли ожидаемо завладела вниманием своих новых подруг и повела их к столам для чтения, ну а я просто держался чуть позади.

И когда нам от одного из столов помахала Хильда, я даже не удивился…

Обнаружив рядом с ней Ольгу Романович.

Какова вероятность встретить на улице… Наверное, мне пора бы освежить свои познания на предмет борьбы с кракенами, да?

— Смотрите, кого я тут встретила! — блондинка иронично покосилась на Романович. — Оказывается, принцессы тоже учатся.

— Здесь хорошая библиотека, — красноволосая дружелюбно улыбнулась. — И зовите меня, пожалуйста, просто Ольгой. Я не очень люблю все эти… придворные церемонии.

— Надо же! Какое совпадение — мы тоже. Ого, мелкая, да ты с уловом. Всем привет! Будем знакомиться?..

Я скупо кивнул Романович и отошёл чуть поодаль, вроде как чтобы не мешать общению новообретённых подружек. Принцесса, как мне показалось, проводила меня слегка грустным взглядом — кажется, она уже почувствовала, что я к ней отношусь без особой приязни.

Стоило только мне занять место в уголке, как поблизости раздался тихий вздох.

— Помешал? — спросил я.

— Если вы здесь, чтобы читать, то нет, — послышалось из-за массивного магического светильника, оформленного в виде напольного канделябра.

Из тени в небольшой нише показалась уже очередная на сегодня девушка. На этот раз для разнообразия — с карими почти до янтарной желтизны глазами и длинными иссиня-чёрными волосами. Судя по лицу — с изрядной примесью азиатской крови, но я бы сказал, что внешне она походила скорее на римлянку или иберийку…

— Мои сёстры шумны, но безобидны. Не сердитесь на них.

— Я и не сержусь. Я вообще редко сержусь. Потому что добрая.

— Конрад Винтер, сын графа Винтера, — представился я, соблюдая положенное вежество.

— Анна Югай, — нехотя ответила девушка, снова утыкаясь в книгу. — Дочь вана Югая. Спасибо, поживаю я хорошо, погода сегодня и правда хорошая, а сейчас очень занята и собираюсь продолжить читать книгу… если меня больше ничего не будет отвлекать.

— Прошу простить, госпожа, — я перешёл на корейский. — Я вовсе не хотел вам мешать.

— Вы знаете этот язык? — Анна проявила лёгкий интерес.

— И его в том числе.

— «Монстра Маре Нострум», «Симоникон»… — девушка прочитала названия книг у меня на столе. — Занятные у вас интересы, сударь Конрад. Демонология?

— В том числе. А что читаете вы?

Мне это в общем-то было не слишком интересно, но по соображениям вежливости и поддержания разговора, который всё равно вот-вот угаснет — можно и спросить, почему бы и нет. Обычный ничего не значащий околосветский трёп…

Югай подняла книгу, демонстрируя обложку.

— «Чёрная стрела»? Неожиданно.

— Я не искала здесь новых знаний — просто решила, что здесь будет спокойнее всего, — Анна посмотрела на болтающих неподалёку девчонок и вздохнула. — Но, кажется, я ошиблась.

— Спокойствие — вещь относительная, — усмехнулся я.

Письменные экзамены по ощущениям оказались куда легче, чем я опасался.

Каждый длился пять часов — с десяти утра до трёх дня, проводили их прямо в больших аудиториях при Гостином дворе.

Первой была словесность, то есть — проверка грамматики и грамотности вообще, для чего нам требовалось написать сочинение. Хотя, тема эссе мне и показалась довольно ироничной — «Не зная прошлого, невозможно понять подлинный смысл настоящего и цели будущего». Но приличных размеров рассуждение мне всё же удалось соорудить. Правда, в отличие от Вилли я не стал рисковать и писать сразу чистовик не решился — подобной уверенности я в себе не чувствовал. Сначала написал черновик, потом переписал… А Мина в это время уже очередной лист бумаги аккуратным бисерным почерком добивала. Хильда писала явно очень коряво, много чёркала и сажала кляксы, а чистовой вариант еле успела сдать — прямо перед звонком об окончании экзамена.

Арифметика тоже оказалась достаточно несложной и вполне ожидаемой — большой упор на геометрию, важную в построениях и создании магических схем, немного алгебры и совсем толика высшей математики.

Зато история и литература сполна расквитались и доказали, что расслабляться рано. Сначала пришлось погрузиться в бездну античности, причём разбирая не только довольно общеизвестные вещи вроде «Илиады» и «Одиссеи», но и куда менее известные «Андромеду» или «Алкмеон в Коринфе». А затем из пучин древности пришлось вернуться практически в новейшую историю и дать собственный взгляд на недавно отгремевшую войну за Бургундское наследство.