Грей благодарно кивнул, взял кружку и хлопнул свободной ладонью по подлокотнику рядом с собой.
– Сядь. Не мельтеши.
– Да, Мастер. – Фергус принял правила игры в «послушного Греха» и опустился рядом.
– Ваша трость, кстати, – неожиданно спохватился Джек, и Эден передал трость, которую все это время держал. Его плечо все еще было туго забинтовано, и рука держалась на перевязи, чтобы его не напрягать.
– Спасибо. – Грей приподнялся, принимая трость, и, по ощущениям, все встало на свои места. Мастер с удовольствием стиснул пальцами набалдашник.
Трость, приятно тяжелая, верная, снова была с ним, и он чувствовал себя гораздо увереннее. С изумлением он осознал, что боль отступила. Она столь долго выкручивала его тело в особняке Хайнца, мешала нормально двигаться, но сейчас волшебным образом от нее осталось только неприятное тянущее ощущение. Грей чувствовал только тепло сидящего рядом Греха и тупую боль в порезанной ладони.
– Что все-таки случилось? – К ним подошел Йохим. За его спиной неизменно возвышался Вальтар в своем выглаженном костюме и с идеально уложенными волосами.
– Ты так внезапно сорвалась и убежала, Мейбл. Даже Паулина не смогла тебя удержать, – кивнул Альбрехт, прислонившись бедром к креслу.
– Ох, простите, если заставила вас всех волноваться, – виновато зарделась Мейбл, выныривая из недр полотенца, которым продолжала вытирать ее волосы Шерил.
– Она выпустила Фергуса, – проворчал Кейран. Его рубашка мокро липла к плечам, и сквозь нее отчетливо проступала нижняя майка. Йель деловито накинул на его плечи полотенце, и Монтгомери тут же стал промакивать им влажные волосы.
– И сразу прибежала к нам, – улыбнулся Михаэль.
– Это же опасно… – тихо проговорил Альбрехт, покосившись на Фергуса. Тот послал ему дружеский оскал в ответ, и Грей шлепнул тростью его лодыжку, чтобы не безобразничал.
– Ты знала, что Хайнц собирался отпустить Грея? – неожиданно прямо спросил Вальтар.
– Что? Нет, что вы, – помахала рукой растерянная Мейбл. – Я просто почувствовала…
Она замолчала, собираясь с мыслями. Несколько пар глаз обратились к ней, и девушке стало неуютно. Она поднялась с дивана, комкая полотенце на плечах, взволнованно прошла до камина и остановилась.
– Понимаете… Я знаю, что это звучит как бред, но у меня сработала интуиция. Раньше в Фордене ведьмы обучались предсказаниям. Бросали камешки с рунами на доске, рисовали собственные карты и делали расклад, – начала рассказывать Мейбл издалека. – Я не допрошла обучение, но некая интуиция у меня осталась. Не знаю, как это назвать. Иногда мне снятся реалистичные странные сны, после которых я просыпаюсь с четким осознанием, что нужно делать и что произойдет. Сегодня был такой момент. Я отпустила Фергуса, потому что знала, что он спасет Мастера Грейдена именно сегодня, но никому не сказала, потому что боялась, что мне не поверят.
– Но мы-то поверили. – Йель сложил руки на груди и притопнул босой ногой.
– Потому что я сказала, что отпустила Фергуса. В противном случае вы могли отказаться. И все пошло бы по-другому, – опустила руки Мейбл.
– Но ведь все закончилось хорошо. Разве не здорово? – оскалился Фергус.
– Может, это череда везений, – хмыкнул Кейран.
– В таком случае давайте поблагодарим Создателя за такую удачу, – выдохнул Альбрехт. – Мы думали посылать за вами подкрепление, но не знали, где вы.
– Мы рады, что вы в порядке, – сказал Йохим.
Грейден не знал, что на это ответить. Вместо этого он, словно почувствовав тревогу, оглядел их разношерстную компанию и едва не приподнялся в удивлении:
– Где Алоизас?
– Сбежал, – фыркнул Кейран. – Наверняка это он вызвал Хайнца тогда, во дворце.
– Не сбежал, а пропал! – возмутилась Мейбл.
– Когда вас забрали, он тоже исчез, – перерывая их перепалку, сказал Михаэль. – Мы обыскали императорский двор, заглянули внутрь помещения, но он как сквозь землю провалился. Даже рапиры его не нашли.
– Конечно, ведь они похитили его вместе с оружием, – упрямо проговорила Мейбл.
– Или он попросту призвал Хайнца и сбежал с места преступления, – недовольно проворчал Кейран. – Каким бы хорошим Мастером он ни был, но дважды Хайнц приходит в то место, где он находился. Это не похоже на совпадение.
– Всего лишь два раза!
– Уже два раза, милочка!
– Алоизас не связан с Хайнцем, – сказал Грейден, желая поставить точку в этом споре.
Кейран и Мейбл замолчали, уставившись на него с разным спектром эмоций.
– Я беседовал с Хайнцем. Я спросил его напрямую, и он ответил, что был лишь один договор. Он даже не знает его имени. Так что Алоизас тут ни при чем.
– Он похитил вас, чтобы поговорить? – удивился Фергус.
– Да. Этот Грех не ищет легких путей.
– Мудак в перьях, – еле слышно прошипел Грех.
– Что он хотел от вас? – Мейбл уперла руки в бедра.
На мгновение Грей растерялся, вспоминая все то, что вывалил на него Хайнц. Он не хотел скрывать это от них, но почему-то на рассказ не хватало сил. В глубине души он опасался, что Фергус знал обо всем, но ничего ему не сказал, и в то же время Грей совершенно не верил в то, что он мог быть каким-то Истинным ребенком. Кто угодно, только не он.
Мастер посмотрел на Йохима, вспоминая слова Хайнца про бастарда, и у него по рукам пробежали мурашки. Мог ли он быть его братом по крови? Диспаром? Неужели это могло быть правдой? Грей бросил взгляд на Мейбл, затем выдохнул и сказал:
– Он рассказал мне о пророчестве Крестейра. Про Истинного ребенка и его выбор. Кто-то из вас слышал о нем?
– Истинный ребенок? – удивленно переспросил Йохим.
– Где этот старый плут откопал такое? Впервые слышу, – нахмурился Фергус.
– Я что-то подобное слышал, – внезапно сказал Вальтар. Он встретил непонимающий взгляд Йохима и тут же добавил: – Прошу прощения, господин. Я слышал это от Цзиней, всего лишь раз, когда еще не был таким, как сейчас, поэтому воспринял информацию за очередной слух.
– Цзини ж не всегда только слухи разносят, – возмутился Михаэль.
– Накуренные лисы такие сказки рассказывают, что там не разберешься, что слухи, а что нет, – усмехнулся Фергус.
– Обидно вообще-то!
– Я же говорил, что ты неправильный Цзинь, – умильно заулыбался Фергус.
– Двоякое ощущение, как будто похвалил и обозвал одновременно, – фыркнул Йель, скрестив руки на груди.
– Так что за пророчество? – поинтересовалась Мейбл. – В Фордене есть только о проклятом дитя, но чует мое сердце, что это все из одной корзины ягоды. Я рассказывала вам тогда, в Флуминскриге.
Грейден кивнул в ответ на слова девушки. Он вспомнил, как подумал о том же в доме Хайнца.
– Оно гласит, что раз в несколько лет в Крестейре рождается ребенок от союза Диспаров и Охотников. Он должен сделать выбор между людьми и чудовищем, чтобы открыть врата и решить судьбу Крестейра, – рассказал Грей, задумчиво уставившись на набалдашник трости. – Хайнц утверждал, что этот ребенок я. И что я должен был выбрать его, а не Фергуса. Но это звучит как бред. Я точно не принадлежу к роду Диспар, мы с Фергусом знать не знали о пророчестве, да и смысл в этих вратах после Инкурсии? Получается, кто-то открыл их до нас?
– Действительно, звучит довольно странно, – нахмурился Альбрехт, посмотрев на пораженного Йохима. – Если только речь не о каких-то других вратах.
– Отец бы никогда… – начал было принц, но внезапно замолчал и задумался.
– Я люблю собирать разные истории и легенды, но о таком точно не слышал за всю свою жизнь, – осторожно проговорил Фергус. – Если это такое мощное пророчество, то почему никто из нас не знает о нем?
– Может, потому, что кому-то это невыгодно, и его намеренно скрыли? Или Хайнц сошел с ума, – фыркнул Кейран. – Джиан защити нас, этот мир уже прогнил до основания. Какие-то ублюдки открыли врата извне и без пророчества, чтобы пустить этих тварей и отдать им наш мир. Если кто-то намеренно скрыл возможности это исправить, то я не удивлен.