Взяв щетку-массажку, Чарльз причесался ног до головы, потом осмотрелся — все ли в порядке, не свалялся ли где мех, но нет, все было идеально. Легла на место кружевная рубаха. Рейтузы. Маттиас аккуратно затянул шнуровки, подвязки и глянул в зеркальце. Темно-зеленая ткань изумительно оттеняла глубокий, темно-коричневый цвет его шерсти. Что ж, глава гильдии Писателей должен выглядеть соответственно. Натянув камзол, Чарльз аккуратно проверил застежки, покрутил манжеты, ощутив, как подкладка шуршит по шерсти, и вновь взглянул на себя в зеркальце.

Великолепно!

Даже лучше, чем тот наряд, в котором он водил леди Кимберли на прогулку! Мех поблескивает в отсветах мечущегося пламени светильника, зеленый бархат мерцает глубокими переливами, золотая вышивка сияет.

Просто великолепно!

Маттиас в последний раз вытер нос и усы-вибриссы, вставил в петлю на ремне одну из своих праздничных палок для грызения. Потом, положив одну лапу на оголовье палки, как на ручку меча, принял драматическую позу — высоко подняв голову и выпрямившись во весь рост, хвост обвернут вокруг левой ноги, глаза глядят прямо и холодно блестят.

Настоящий джентелькрыс!

Чарльз не смог не признать, что сейчас он выглядит куда лучше, чем когда-либо в жизни. Удивительно, как подействовали Насоджевы проклятья...

И как раз в это время, часы на привратной башне пробили восемь раз. Пора. Время.

Маттиас целеустремленно шагал по коридору. Высоко подняв голову, положив лапу на оголовье палки. И пусть большинство метаморцев выше его, даже малыши, в своей самой старшей форме, пусть. В этот особенный вечер, почему бы ему немного не почувствовать себя благородным дворянином? А может быть даже принцем крови? В конце концов, он приглашен на ужин к герцогу Хассану и он не напрашивался — его просили! А он мог бы и отказаться! Ну... в принципе.

Да, сегодня особенный вечер, сегодня он представит леди Кимберли высшему обществу... Каково?! Чарльз Маттиас, сам родившийся демон знает где, бродивший полжизни по подсунутым Иудой дорогам, не имеющий ни капли аристократической крови, и ему предстоит выводить в свет благородную леди! Невероятно!

Маттиас остановился перед дверью леди Кимберли, почистил зубы, убрав едва заметную щепочку. Он не торопился стучать, по собственному опыту зная, что женщине, особенно благородной, требуется куда больше времени на сборы, чем мужчине. Это от женской природы... Ну как можно бороться с естественной сущностью? Никак. Только учесть и немного подождать. А потому Чарльз осмотрел себя еще раз. Особенно хвост — поправил несколько торчащих волосков, и теперь все было идеально, все просто сияло, в свете факела. Радость, переполнявшая все существо, прорывалась вовне, заставляя его буквально сиять.

Маттиас вспомнил, как выглядела сегодня утром Кимберли. Темно-коричневое блио, приталенное светло-коричневым жилетом. Легкий, едва ощутимый, но такой сексуальный запах молодой здоровой самки... оттененный ароматом лимонного дерева и сандала. Все в меру, все идеально подходит ей, именно ей и только ей... Он еще подумал — когда она успела принять ванну? Успела. Она всегда и все успевает... Просто идеальная Леди!

Прождав еще несколько минут, крыс осторожно постучал костяшками пальцев по двери. Похоже он рассчитал точно, поскольку из-за двери послышался торопливый шепот на два женских голоса, едва слышный смех... а потом нежным колокольчиком прозвучало:

— Входите милостивый государь!

Едва слышно скрипнула тяжелая дубовая дверь,  клацнули по теплым каменным плитам когти, когда Чарльз вошел в освещенную единственной свечой комнату. Он увидел ее, сидящую на кровати в пол оборота к двери, как мерцающий в неверном свете свечи силуэт. Она выбрала зеленый шелк — ниспадающий плавным водопадом, чуть приталенный силуэт, широкие рукава, серебряное сияние вышивки, оттеняющее светло-коричневый мех...

— О-о... — едва слышно выдохнул Маттиас.

Леди Кимберли демонстративно сложила веер, хлопнув костяными пластинами, медленно повернула высоко поднятую голову и протянула правую лапу:

— Изволит ли благородный сэр проводить меня на ужин к его светлости? Меня ждут там, но мне необходим спутник.

Чарльз, как оглушенный, взял ее лапу и глубоко поклонился:

— О да, прекрасная госпожа, почту за честь!

Закрыв за собой дверь, Чарльз повел леди новой дорогой — к роскоши и сиянию парадных залов Цитадели. Коридоры постепенно сменили облик — аскетичную простоту несокрушимых каменных стен укрыли гобелены, шершавые плиты пола скрылись под коврами, место факелов заняли масляные светильники. Вот, наконец парадная лестница, изящный каменный узор, сияющих молочным блеском мраморных перил, высокие двери, распахнутые при их приближении двумя женщинами-охранницами...

Прибыли.

Один из парадных залов Цитадели, в данном случае первый из череды залов для приемов, был... уютным. Достаточно большой, чтобы вместить три-четыре десятка гостей, он в то же время навевал невыразимое в словах, но весьма ощутимое впечатление теплых тапочек, горящего камина, свечи на столике, глитвейна в кружке и мурлыкающего кота на коленях. Хотелось погрузиться в одно из массивных кресел, в достатке расставленных по залу, прижаться щекой к шершавой обивке и забыть о бегущих минутах, протянув ноги к пылающему жарким огнем камину...

— Чарльз, его светлость не поймет, если ты проспишь весь ужин в этом, несомненно удобном кресле, — ехидный скрежещущий голос, разорвавший тончайшую паутину уюта, принадлежал... кому же еще, разумеется придворному церемониймейстеру Тхалбергу.

Проклятый крокодил-морф сегодня нарядился в ярко-алые камзол и рейтузы, разительно контрастировавшие с серо-зеленой крокодильей чешуей. Хотя, радужную перевязь, символ его придворного статуса, алый цвет оттенял великолепно.

— Итак, уважаемые гости, — при этих словах Тхалберг откровенно ухмыльнулся, показав ряд острых и почему-то более белых, чем обычно зубов. — Как я и просил, вы прибыли чуть раньше прочих. И это очень хорошо.

— Не припомню, чтобы меня о чем-то таком просили, — буркнул Маттиас, — но в любом случае, мы здесь и... ах да, леди Кимберли, этот язвительный тип — придворный церемониймейстер Тхалберг.

Ким присела в реверансе.

— В свою очередь, леди Кимберли,  баронесса Братас.

— Баронесса... — слегка склонился Тхалберг. —  Поскольку взаимные представления закончены, начну. Зал, в котором мы с вами находимся, первый из анфилады парадных залов, обычно именуемый Каминным. Примерно через четверть часа вас позовут для торжественного прохода в Танцевальный зал. Там будет музыка и небольшое угощение, а-ля фурше. Можете потанцевать, перекусить, если же утанцуете даму до дрожащих ног, сможете вернуться сюда и отдохнуть. Еще можно выйти на балкон, говорят там потрясающий вид. Хотя, что там смотреть, в темноте-то — не понимаю.

Леди Кимберли прикрыла улыбку веером и вполголоса заметила:

— Мы знаем, что там можно... рассматривать. Особенно в темноте.

Тхалберг фыркнул:

— Рад за вас. Но идем далее. Ровно в полночь вас позовут в третий зал — Столовый. Ваше место за третьим столом, в «нижней», ближней к выходу его части. Найти места будет очень легко — вместо кресел для вас поставлены два высоких стула. О том, как танцевать и как вести себя за столом, говорить не буду, разберетесь, не маленькие. Но пару советов дам. Первый танец поведет сам лорд, его лучше не пропускать. И еще — за столом его светлость скажет два или три тоста. Настоятельно рекомендую выслушать их стоя и аплодировать в конце.

— Великолепно, спасибо за помощь, — еще раз присела в реверансе леди Кимберли.

— Очень рад, — также склонился Тхалберг. — Но я еще не закончил. Итак, торжественный ужин. Будет подано шесть перемен. Закуски холодные, закуски горячие, супы, основные блюда, жаркое, десерты. Некоторые блюда в двух составах — для вегетарианцев и для мясоедов.  Поскольку вы оба всеядны, то сможете выбрать любой из составов, либо попробовать все, по желанию. Общий принцип следующий —  на золотых блюдах будут поданы блюда с мясом, на серебряных — вегетарианские. Вот теперь точно все.