Мужчина жестом показал Ольге выйти на улицу, и та вышла на широкое, со щербатыми ступенями, крыльцо отделения связи. Появился Таркевин. Поздоровался. Ольга ответила.

— Чем обязан? — поинтересовался Марек.

Ольга взглянула ему в лицо. Нет, вроде глаза как глаза, нормального цвета и не бегают… Возможно, в тот раз ему было по какой-то причине некомфортно общаться. Интересно, а как сейчас он отреагирует на предложение?

— Вы недавно купили мой гараж, — сказала Ольга.

— Ваш? — переспросил Таркевин.

— Да, мой.

— Но со мной общался другой человек… Он что — ваш представитель?

— Нет. Он — «перекуп».

— Тогда понятно… Понятно, почему в договоре стоит женское имя… Это же вы — Точилова Ольга?

— Ну, конечно.

— Тогда будем знакомы, — Марек улыбнулся. — Хотя ваш паспорт я уже успел изучить еще раньше. Полагаю, что и вы знаете, как меня зовут.

— Конечно.

— Хорошо. Тогда слушаю вас дальше.

— Вы не могли бы проводить меня в ваш гараж? В смысле — в мой бывший?

Казалось, этот вопрос ввел Таркевина в состояние легкого ступора. Ольга видела, что под его черепной коробкой происходит сложная череда вычислений, и пожалела, что не щелкнула себя сейчас конденсатором. Вероятно, придется это сделать позже. Если что, можно будет сразу схватиться за двести двадцать — там из стены над воротами торчат два почти незаметных оголенных провода…

— Да, наверное, мог бы… Если не секрет — зачем?

— Причин две. Первая — как мне кажется, на антресолях все еще лежит некая вещь, которая особой ценности не имеет, но дорога лично мне как память. Хотелось бы проверить. Ну и вторая — если я найду эту вещь, нам тогда будет смысл поговорить и о ней.

— Загадками говорите, — улыбнулся Таркевин. — Впрочем, ладно. Я заканчиваю в семь. Подходите… — Он вдруг задумался. — У меня же тут ключей с собой нет… Давайте встретимся на углу Второй Сосновой и Колосникового переулка. Я там заберу ключи от гаража. Знаете, где это?

— Представляю, — ответила Ольга.

— Хорошо. Тогда до вечера?

— До вечера.

Скоротать время до встречи с новым хозяином гаража оказалось нетрудно.

Для начала Ольга решила обязательно посетить фитнес, куда из-за нагромождения событий в последние дни ходить было некогда. После чего, конечно, необходимым делом оказался обед, который Ольга давно не готовила, по причине все той же нехватки времени, но теперь наварила себе еды сразу на несколько дней.

Затем пришло время общения.

Во-первых, на связь через мессенджер вышел Кирилл. В процессе довольно фривольного разговора взаимная симпатия подтвердилась полностью, равно как и обоюдное желание очутиться в одной постели. Попутно научный сотрудник сообщил, что «кирлианограммы» оказались великолепного качества и необычного вида, но грамотно расшифровать их смогут только в Москве. Файлы были отправлены непосредственно профессору Виноделову, а пока придется ждать, что он скажет.

Во-вторых, активизировалась группа «Свободный полет». Все пятеро учеников, видимо, договорившись заранее, пусть с некоторым запозданием, но устроили красивый виртуальный флеш-моб по случаю согласия Ольги задержаться в школе. Ольга потратила почти полчаса, чтобы достойно поблагодарить всех и каждого.

В-третьих, Точилова по своей инициативе написала Ирине в Нижнеманск, сообщая, что у их общего знакомого (и любовника) вроде дела пошли на поправку и, возможно, его даже скоро выпустят. Ирина тут же ответила и не преминула поинтересоваться: нет ли у Ольги каких-то планов насчет Сергея. Точилова сказала уверенно: никаких. Все осталось в прошлом.

В-четвертых, Ольга написала новое письмо Виноделову. В принципе, оно уже было заготовлено пару дней назад, но сейчас, после съемки в институте, Точилова решила, что пришло время отправить его по адресу.

В-пятых, Ольга попыталась дозвониться до Светы, но та, как и вчера, не могла откликнуться. Ольга написала эсэмэску, посмотрела на часы и начала неспешно собираться.

…Угол Второй Сосновой и Колосникового переулка оказался довольно запущенным местом — здесь когда-то была проложена трамвайная линия, но после того, как трамваи на окраинах кому-то показались нерентабельными, рельсы частично закатали в асфальт. Теперь днем тут «отстаивались» маршрутки, вследствие чего пятачок был предельно замусорен одноразовой посудой, пластиковыми бутылками и полиэтиленовыми пакетами. Сейчас тут стояла только одна машина — но то была не маршрутка, а обычная легковушка — белая «хонда ортия». Вышедший из нее Марек помахал Ольге рукой, и женщина, прибавив шагу, подошла к автомобилю. Таркевин галантно усадил Точилову на переднее сиденье, сам сел рядом за руль и плавно нажал на газ.

— … Сэмэн, — сказал Гена Иванов, обращаясь к однокласснику. — Не кажется ли тебе, что наша Ольга только что села в белую «хонду» с усатым мужчиной за рулем?

— Ну и что? — спросил Семен Савлук, щелчком выбрасывая окурок на замусоренный газон. — Она свободная женщина, живет в свободной стране, и имеет полное право проводить свободное время по своему усмотрению…

— Это я и так знаю. Но я знаю еще кое-что. Да и ты тоже. На какой машине может разъезжать потрошитель?

— Белый «универсал»… Фигасе!

— А ты в курсе, что Ольга кому-то из ребят намекала, что потрошитель хочет добраться до нее?

— Нет… А кому?

— Должен знать кто-то из пацанов… Снежков или Гузеев, они, по-моему, уже как-то впрягались за Ольгу, когда у той были проблемы.

— У меня забит телефон Гузеева!

— Ну так звони! Чего ждешь?

Савлук вынул смартфон с потрескавшимся экраном и начал вызывать приятеля.

«Хонда», покачиваясь на кочках, плавно подкатила по знакомой дороге к знакомому боксу. Ольга выбралась из машины, потянулась всем телом. Следом вышел и Таркевин, закуривая. Пора! Еле слышно щелкнул конденсатор. Ничего не произошло! Что ты будешь делать… Походило на то, что «сверхспособности» с каждым разом требуют все большей мощности для своей активации.

Загремели ключи. Марек не спеша открыл оба замка в двери, потом потянул ее на себя (Ольга отметила, что не услышала ни малейшего скрежета), прошел внутрь. Вспыхнул свет в боксе.

— Заходите, — негромко позвал мужчина.

Ольга перешагнула порог проема и оказалась в гараже. В нем почти ничего не изменилось, хотя, конечно, новый хозяин навел тут определенный порядок и кое-то повыбрасывал.

— Где и что будете искать? — последовал вопрос.

— Мне бы подняться наверх, заглянуть на антресоли над воротами.