— Ну, вот вам стремянка… — Таркевин притащил из угла и расставил алюминиевую лестницу. Ольга подтянула ее ближе и заглянула на антресоли. Конечно, там ничего интересного не могло быть, за исключением тех самых проводов, коснуться которых означало доставить себе несколько неприятных мгновений. Точилова вскрикнула, пошатнулась.

— Что случилось? — не без тревоги спросил стоящий внизу Таркевин.

— Ничего, — переводя дух, сказала Ольга. — Там что-то острое… Не страшно. Хорошо, спускаюсь. Я не нашла то, что хотела.

Точилова слезла вниз.

— Ну ладно, а вторая причина? — серьезно спросил Марек.

Ольга прислушалась. В ментальном мире царила полная тишина! Не сработали даже проверенные двести двадцать вольт! В чем же дело? Неужели способности пропали совсем?! Стоп! А что, если это феназепам? Вчера, прежде чем заготовить лекарство на случай ненужного пробуждения среди ночи, Ольга прочла инструкцию. И одна фраза ей хорошо запомнилась: «уменьшает возбудимость подкорковых структур головного мозга (лимбическая система, таламус, гипоталамус)»… Гипоталамус. Уж не принятая ли ночью таблетка виновата в том, что она не может «включить» телепатию по своему желанию?

В чем бы ни крылась причина, Ольга сейчас находилась в равных условиях со всеми другими людьми планеты. Но вмиг появившееся чувство тревоги усилилось.

— Вторая причина? — переспросила Ольга, вдруг поняв, что выбрала себе не самого лучшего союзника. — Вторая причина в том, что за задней стенкой этого гаража находится еще один бокс. И я очень серьезно подозреваю, что в нем происходит неладное…

Она резко повернулась к Таркевину:

— Марек, понимаете, это касается и меня лично.

Тот, кажется, понял.

— Вы что — хотите разобрать общую стенку и проникнуть в соседний гараж?

— В идеале, — натянуто улыбнулась Ольга, — мне бы хотелось именно этого.

— Что ж… — задумчиво проговорил Таркевин, поворачиваясь к Ольге спиной. — Пожалуй, мы можем что-то придумать.

Он произвел пару непонятых движений, а потом развернулся, сделал быстрый скачок в сторону Точиловой и прижал к ее лицу тряпку, остро пахнущую какой-то химией. Ольга взмахнула руками, надеясь отбить внезапное нападение, и даже вроде бы куда-то попала. Но через секунду ее руки ослабли, перед глазами появилась темная пелена, и Точилова словно провалилась в черную яму.

— Клим, — сказала Света, показывая коллеге оранжевые волоски искусственного меха. — Если это не вещдок, то ты — не мистер Вселенная по версии Интерпола!

— Твоя агентура работает, — согласился Столетов. — И даже очень неплохо. Но ты понимаешь, что именно сейчас почти невозможно направить туда людей. Все либо на задании, либо проверяют другие сигналы… Есть версия, что маньяк окопался на заводе, а жертв утаскивает на его территорию. Там несколько заброшенных цехов и корпусов. Площади нереально огромные. И что в них происходит, сейчас никто толком не знает…

— Убийца прячется в одном из гаражей.

— Если мы не найдем потрошителя в ближайшие дни, то будем вскрывать все боксы подряд… Но не сейчас. И только с разрешения прокуратуры, и только в присутствии владельцев.

— Не надо все подряд, Клим! Надо вскрыть сто тридцать четвертый!

— Это значит, надо брать Петровича с генератором. А Петрович болеет.

— Ты что, болгарку в руках никогда не держал, викинг?

— Болгарку — нет. Вот белорусок — бывало… Хороших и разных.

— Болтун. Я тебе серьезно говорю — нужно что-то делать. Не надо никаких болгарок. Возьмем обычный свертыш.

— Позвони пока своему агенту. Чем он занят?

— Сердцем чую, он сейчас в опасности, — проговорила Света, набирая номер Точиловой.

Мелодия мобильника доносилась словно из-под воды. Точилова попыталась дотянуться до сумочки, но ничего у нее не вышло. Руки почему-то не действовали. Да и тело казалось скованным. Ольга чувствовала себя словно после прыжка в воду с большой высоты, когда медленно поднимаешься к свету сквозь водяную толщу. Правда, дышать было можно. И на том спасибо. И даже глаза открыть…

Находилась Ольга в том же самом гараже, когда-то принадлежащем ей. Видимо, странный обморок длился не очень долго. Обморок? Как бы не так — ведь «почтмейстер» усыпил ее чем-то вроде эфира. Морщась от боли в висках, Ольга оглядела себя. Результат осмотра оказался весьма мрачным: женщина была посажена на стул — тяжелый, ибо сваренный из кусков металлических труб, — и привязана к нему скотчем. Плечи и грудь прижаты к спинке, бедра — к сиденью, каждая голень примотана к передней ножке. Руки надежно схвачены сзади, возможно, тем же скотчем… Ушел, наверное, целый рулон, подумала Ольга. Поразительно, конечно! Она искала союзника в поиске убийцы, а наткнулась на самого маньяка…

Точилова попыталась подпрыгнуть вместе со стулом. Он лишь неохотно покачнулся, ибо весил прилично. Откуда этот «железный трон» тут взялся? Ольга изо всех сил повернула шею в сторону двери гаража — заперта. И притом изнутри. Понятно. Вернее, непонятно. А где же «почтмейстер»? Но этот вопрос неглавный. Главный вопрос теперь звучит так: что ее, Ольгу, ждет в ближайшее время? И ответ на него вряд ли будет добрым…

В задней стенке гаража колыхнулась брезентовая завеса и оттуда появился Таркевин с табуреткой в руках. Убедившись в том, что Ольга пришла в себя, он подошел ближе, поставил табуретку в метре от нее, сел сам. Закурил, выпустил клуб дыма.

— Не хочешь ничего спросить? — произнес он.

— Я думаю, ты мне уже показал, что я хотела узнать. Проход между гаражами ты прорубил и без моего совета.

— Да.

— Что там?

— Ты это скоро узнаешь.

— Девушки?

— Они были там… Сейчас только то, что от них осталось.

— Понятно.

— Теперь твоя очередь.

— Но почему?

— Долго объяснять… Хотя, знаешь… Тебе, пожалуй, можно объяснить. Время пока есть… Нет, скажем по-другому. Время у тебя еще есть. Скоро оно для тебя станет другим. Очень долгим. Каждая минута за год будет идти.

Ольга сглотнула.

— Я тебя не боюсь, — сказала она, несмотря на то, что ощущала дикий страх.

Таркевин вздрогнул.

— Ты врешь, — сказал он.

— Нет. Это ты меня боишься, Таркевин. У таких как ты, страх перед женщинами на уровне рефлексов.

Марек вскочил, опрокинув табуретку и заорал:

— Что ты знаешь о страхе?! Ничего! Что ты знаешь об отчаянии? Тоже ничего? Ты, которая идет по жизни, просто беря от нее все!..