Через несколько мгновений молчания, ловец призраков снова заговорил ровным голосом:

— Ты думаешь, что я поведусь на твои штучки? Я тебя всё равно к людям отведу, будь ты хоть призрак, хоть ведьма.

Гм… Ведьма? Если эта авантюра с призраком удастся, то как-нибудь можно будет повторить в образе ведьмы. А что? Идея не плохая. Этих людишек надо встряхивать время от времени, чтобы совсем со скуки не окочурились. Без меня они и про мифов забыть могут. А что? Разве ни так?

— Не отведёшь, — тихо сказала я. — Ты слишком наивен, чтобы это сделать.

Тут я не смогла удержаться от улыбки. Всё-таки, ведьму сыграть легче, чем призрака. Хотя, скорее всего, я не самая лучшая актриса.

Человек с недоумением посмотрел на меня, а потом снова схватил меня за руку:

— Не пытайся заговорить мне зубы!

Это начинало мне надоедать. Я вырвалась уже, как люди, и бросилась к реке.

— Ты куда?! А ну, стой! — услышала я за своей спиной. Парень догонял меня.

Вот всё ближе река. Сейчас, ещё чуть-чуть.

— Стой! Ты что делаешь?!

Но я его не послушала и с обрывистого берега бросилась в реку. И… едва коснувшись воды, превратилась в рыбу и уплыла в кусты.

— Что это за наваждение такое, — услышала я над собой голос ловца призраков. — Она действительно была призраком?

— Весёлая ночка, — вздохнула я, вылизывая мокрую шерсть в своей конуре. Просто я давно превращалась в рыбу и не сумела рассчитать момент превращения, так что пришлось немного поплавать в волчьей шкуре.

Повезло, что я успела высохнуть до того, как меня увидели люди. Не хочу, чтобы ошейник становился туже, он и так не слабый.

Ну, в общем, как я и ожидала, меня отпустили на день погулять. Отбежав к лесу, я прилегла в тени высоких деревьев и, естественно, заснула после такой ночи. Пробуждение наступило от того, что рядом со мной сел ещё кто-то. Я дёрнулась и открыла глаза.

— Привет, Лада, — улыбнулся Роман, местный парень, который любил больших собак и волков, поэтому часто приходил ко мне.

Я привыкла к нему и не обращала обычно внимания. Ну, хочешь гладить — гладь, хочешь рассказать что-то — говори, я всё равно слушать не буду.

Но сейчас меня будто молния ударила. Я узнала этот голос. Он был там ночью! Он! Как же я сразу этого не поняла!?

Хотя… «Чего я волнуюсь? — удивилась я мысленно. — Он же всё равно меня не узнает».

— Что с тобой, Ладушка? — удивился Рома. — Меня вдруг стала бояться?

О, да, точно. Чего это я? Ничего же не случилось. Я зевнула и улеглась поудобнее. Человек стал гладить меня и, как всегда, заговорил:

— Знаешь, а со мной вчера ночью что-то странное произошло.

— Ну-ну, конечно, странное, — фыркнула я по-волчьи.

— Что такое? Не веришь? — хихикнул Рома. — Ты не представляешь, я встретил такую девушку. Красивую, хитрую, романтически-загадочную, как я мечтал. А она… бросилась в реку и растворилась в воде. Может, это всё мне приснилось? Ты как думаешь?

Я не знаю, какого размера были в тот момент мои глаза, но… как? КАК?! Как это могло быть?! А Рома продолжал:

— Нет, определённо она мене не приснилась. Я пришёл домой и всю ночь заснуть не мог. Как думаешь: я влюбился? Жаль, что не могу никому, кроме тебя рассказать. Так хочется, чтобы она опять пришла сегодня. Я, наверное, схожу с ума.

«Кто-нибудь ущипните меня! Это страшный сон! Это страшный сон! Я напугать его хотела, а не влюбить» — проносилось у меня в голове, а всё тело дрожало.

— Да, она была права: я наивен. На столько, что влюбился в ночное видение…

Ночь. Снова ярко светит луна, а я в виде стрижа сижу на дереве, смотрю вниз на этого любовничка, который пришёл сюда встретить ту ночную незнакомку. Ну-ну, ты не знаешь, с кем связался…

Я закрыла глаза и сконцентрировалась на ощущении своего горла, пытаясь мысленно услышать свой изменённый голос при мельчайшем усилии, изменяющем голосовые связки. Итак, готово. Можно начинать!

Набрав в лёгкие побольше воздуха, я издала громкий, душераздирающий крик. Этот вопль, как я и хотела, больше всего походил на крик хищной ночной птицы, пойманной более сильным существом.

Это произвело ожидаемое впечатление. Человек пригнулся, стал быстро вертеть головой, его взгляд испуганно скользил по траве, по небу, по дереву, на котором я сидела, но тело стрижа было слишком мало, чтобы заметить его среди зелёных ветвей.

Несколько минут. Он начал успокаиваться, снова выпрямился, но продолжал оглядываться. Ладно, кричать больше не буду…

Я бросилась вниз, избегая ветвей, и у самой земли превратилась в волка. Прекрасно, трава достаточно высокая, чтобы скрыть в себе крупного зверя, она ниже только у реки, где стоял Роман, так что ему всё будет прекрасно видно и слышно…

Вперёд! Я сорвалась места и побежала по траве, этот звук, конечно же, заставит понервничать человечка. Снова превращение. Опять стриж. Шелест травы стал тише и, наверное, уже не долетал до моей цели. Это мне и нужно, чтобы зверь появился из неоткуда и исчез в никуда.

Так, я на противоположной стороне от того дерева, откуда наблюдала за человеком, снова стала волчицей, запрокинула голову вверх. Луна, чистое небо, лёгкий ветерок. Волкам в такие моменты хочется только одного. И я не исключение, не зря же оборотней в первую очередь называют волками.

— Ау-у-у-у-у-у-у….

Это действительно непередаваемое чувство, жаль, люди этого не поймут.

Ну, да… зря я это сделала. Да-да, я забыла, что я прилетела сюда пугать этого человечка, а не выть. Это я бы сделала и на цепи. Хотя там ощущения не те, но сейчас не об этом.

— А, это ты, Ладушка, — послышался надо мной человеческий голос, и тут я вспомнила…

Ну, да. Я не постоянна в своих целях. Только бы он сейчас не понял, что причиной всему мистическому и вчера, и сегодня была я.

— Ах, ты, непослушный волчонок, опять с цепи сорвалась и тут меня пугаешь, — он погладил меня, я лизнула его руку, чтобы не вызвать подозрения. — Ладно-ладно, не буду рассказывать Кузмичу, что ты по ночам бегаешь. Ты же всё-таки дикий зверь, тебе нужно свобода.

Ладно, в этот раз я провалилась. Если он придёт завтра, я уже выть точно не буду.

Не буду рассказывать, с каким нетерпением я ждала, чтобы повторить попытку и убедить в своём актёрском таланте.

На этот раз я решила обойтись только криками, ну а потом…

Я стала человеком. Голосовые связки болели, и не хотелось находить в этом теле, но не посмотреть на свою работу я тоже не могла. Рома сидел на земле, пригнувшись, и с опаской оглядывался. Похоже, этот человек не исправим.

— Вот мне интересно, станет ли нормальный, в твоём, конечно же, понимании, сидеть ночью у реки, где бродит не только призрак, но и дикие звери.

— Нормальные, может, и нет, но я всегда был влюблён в мистику, — глубоко вздохнув, Рома улыбнулся и встал. — И очень сильно хочу доказать, что ты не призрак! Я помню, что ты была на празднике. Будешь с этим спорить? — улыбка превратилась в ухмылку.

— Я с тобой не шучу! — сделав вид, что его толком не слушала, заявила я. Не хватало ещё придумывать объяснения моего присутствия на празднике. — Ты ведь не знал, что я понимаю языки зверей и это я попросила Ладу с тобой играть прошлой ночью. Жаль, что волки очень любят выть на луну и, когда начинают, забывают обо всём на свете.

Человек скептически поднял бровь, он не поверил, но я продолжала:

— Знаешь, а ведь эта волчица очень болтлива, если знает, что её понимают. Она рассказала мне всё, что слышала от тебя в мельчайших подробностях. Знаешь, а я ведь навеки обречена ждать другого, — для драматизма я отвернулась от него и пошла вдоль реки.

— А почему ты думаешь, что она сказала правду. Да и кто будет говорить правду зверю? Так что поменьше воображай, может, человеком станешь.

Либо его талант вранья намного лучше моего, либо… нет, другого варианта я не вижу: он врёт сейчас или врал тогда. Надо это проверить!