— Вот. Распишитесь, — деловито, без всяких «здрасьте».

Бланк доставки. Ручка в специальном газыре на бейсболке. Выдернула из-за уха, протянула, смотрит куда-то мимо.

— А что там такое? - печально проговорил молодой человек с длинной немытой челкой.

Он пригнулся, близоруко прищурился, пытаясь рас­смотреть листок у нее в руке.

— Не знаю. Сперва распишитесь.

— Это из Тайваня? Я там заказал на «е-бай» одну...

— Чего? Мозги мне только... не это самое, понял? - Пышка сразу перешла на ты. - Расписывайся давай, или с участковым приду!

— Значит, точно не из Тайваня, — окончательно за­грустил молодой человек и взял ручку...

...Почтальонов много, а следователь - один, по фа­милии Косухин. Не толстый, не худой, не злой и не добрый. Обычный. И звать его Иван Сергеевичем. Ко­стюм, сорочка, галстук. Кабинет три на четыре с поло­виной. Там сейчас ремонт, поэтому потолок сверкает антарктической белизной, а на стенах грязные потеки и свисают остатки обоев. И еще мирно пахнет крас­кой, а у входа стоят мирные-мирные пластиковые ве­дра со шпатлевкой, и на них написано что-то жизнеут­верждающе-восклицательное. Только по-польски. Ничего такого, кафкианского. Но почему-то наводит на мысли.

— ...Значит, вы признаете, что проникали в охраняе­мые подземные коммуникации на территории Моск­вы?

— Нет. То есть... (Пауза.)Нет, в общем.

— У меня есть копия официального предостереже­ния, сделанного вам и вашим родителям майором ФСБ Синцовым. Взгляните. «Неформальное сообщество, именующее себя диггер-готами... Неоднократное нару­шение...»

— Ну и что? Я после того ничего и не делал.

— Вы входили в сообщество диггер-готов? (Пауза.)Молодой человек, не заставляйте тянуть вас за язык... (Пауза.)Вот вы учитесь в престижном учебном заведе­нии... МАРХИ. Архитектурный. Прекрасно. И навер­няка хотите продолжить свою учебу... (Пауза.)На самом деле проверить это очень легко. Есть специализирован­ные Интернет-форумы.... Ваш ник наверняка - Рыба. Возможно, с какими-нибудь цифрами, обозначающи­ми год рождения или номер группы в институте. Здесь на пятнадцать минут работы. Хотите, посмотрим прямо сейчас? (Пауза.)Также есть заведение «Козерог», где о вас наверняка слышали и знают... И кто-то наверняка расскажет. Только это будет другая песня. Не ваша... Что?

— Да. Входил.

— Громче, пожалуйста. Наша беседа записывается на диктофон.

— Входил!

— Вы проводили на территории подземных комму­никаций какие-либо обряды, ритуальные действия?

— Проводы зимы.

— ???

— Шутка,

— Повторяю. Вы проводили...

— Нет.

(Пауза).

— Да не проводили мы там ничего, товарищ следова­тель! Что за  рунда!

— А вот Гордейчик Антон Васильевич... по прозвищу «Айва», если не ошибаюсь... Да. Гордейчик показал, что вы посвящали Полину Герасимову, вашу однокурсницу, в диггер-готы. И проводили соответствующий обряд инициации. Это как понимать?

— Никакой это не обряд. Постояли, выпили вина. Поболтали. Разошлись. Вот и весь обряд.

— Использовалась ли вами во время обряда челове­ческая или иная кровь или ее заменители?

— Я же говорю, это не обряд...

— Отвечайте на вопрос.

— Нет, не использовалась.

— Вот показания Гордейчика: «В идеале это должна быть «Бычья кровь». Вино такое болгарское. Ну, чтобы на настоящую кровь было похоже. Символ как бы. Ну а так брали что попало, чтобы только красное. «Кровян- кой» называли. В тот раз портвейн какой-то был, ка­жется...»

— Ну и что?

— Вы согласны с показаниями Гордейчика?

— Да. Но ведь это же не настоящая...

— Вот копия заявления вашей матери Поликарпо­вой И.С. Здесь говорится, что в ночь на 23 июня вы, как она считает, спускались в подземные коммуникации и вернулись домой в три часа утра, Вы были в крови. В этот раз кровь была настоящая?

(Пауза.)

— Да.

— Откуда она взялась?

— Поранился. Случайно. Это была моя кровь.

— Вернемся к посвящению Герасимовой в диггер-го­ты. Где это происходило?

— В Пионерском сквере. Во дворах рядом с Зубо­вской площадью. Там фонтан есть, и что-то вроде под­вала. Насосная...

— Никаких происшествий не было?

— Нет.

— Вы не находили там каких-либо необычных пред­метов, оружия? Чего-либо иного?

(Пауза.)

— Нет...

— Теперь взгляните на эти фото. Ничего здесь не уз­наете?

— Нет. Впервые вижу... Идол какой-то. Пентаграм­ма... Это что? Черепа? Кости, что ли?

— Да, это кости. И черепа.

— Впервые вижу, клянусь вам... (Пауза.)Послушай­те, вы мне можете толком...

— Сидите на месте, молодой человек. Слушайте вни­мательно. «...Мой сын, Поликарпов Д.М., студент пер­вого курса МАРХИ, связался с бандой, именующей се­бя «Исчадия ада». Они спускаются под землю, где у них есть какие-то помещения и подземные ходы и даже что-то вроде святилища, где они, видимо, приносят какие-то жертвы,..» Это показания Инны Сергеевны По­ликарповой, вашей матери. Вопрос: кого вы приносили в жертву?

— Да никого не приносили! Мало ли что она там на­плела! Да я... Я все это уже объяснял вашему Синцову! Сколько можно!

И уже знаешь наверняка, что этот запах краски на­долго врежется в память, и вид содранных обоев, и эта надпись на польском... Вот только неизвестно, где ты будешь все это вспоминать. Дома. Оглушенный, вывер­нутый наизнанку. Ожидающий нового звонка в дверь. Или — в КПЗ, в сыром подвале, где последний ремонт делали еще при Берии... В какой-то момент беседы, когда Иван Сергеевич на миг прервется, чтобы опорож­нить свою пепельницу в урну, вдруг попадется на глаза бланк со зловещей шапкой «Федеральная Служба Безо­пасности РФ» и надписанным в углу обращением: «Ректору МАРХИ Швидковскому Д.О... от такого-то числа...» И сразу представится взмывшая в небо белой звездочкой баллистическая ракета, призванная обру­шиться на твое будущее. Диплом с отличием... Бум! Стажировка в мастерских Левинсона... Бум, бум! Выст­раданная, выпестованная (когда-нибудь, в том самом светлом будушем), обмытая за дружеской чашей собст­венная Архитектурная Студия Поликарпова, сокра­щенно АСП, лучшая студия Москвы... Бум! Бум! Бум!.. Хрясь!!!.. И этот чудовищный хоровод — сцепленные руки, оскаленные лица (попался, дурачок!), противоес­тественная связь, спаявшая вместе Айву и обычнейше­го Иван Сергеича, маму и майора Синцова одно ог­ненное кольцо, которое с бешеной силой раскручива­ется вокруг тебя. Гудит, воет кольцо, трещат, шевелятся от жара волосы на голове! Не уйдешь! А вот давай сыг­раем в признатушки! Чистосердечные признатушки да­вай!..

Вот бли-ин... Вот спасибо, думаешь. Спасибо, мама. Спасибо, старый друг Айва. Низкий поклон и вам, май­ор Синцов, добрый дядя Леший. За профилактическую беседу, за человеческое участие... Огромное диггерское вам!

УФСБ Москвы

— ...Нами доставлена очередная порция образцов из тупика северной ветки. 26 фрагментов и целых костей. Отсняты отпечатки на почве на отметке два-двести. От­работан адрес на улице Народного Ополчения, 13. Быв­ший диггер Чаггурия И,М., кличка «Вано», по указан­ному адресу отсутствует. Опрошены соседи, они ничего не знают... Вот, собственно, и все на сегодня.

Лещий закрыл блокнот и спрятал в нагрудный кар­ман. Рядом стоит его непосредственный начальник майор Евсеев. А напротив, за столом, сидит, скрестив руки на груди, полковник Огольцов, бывший началь­ник секретариата, а теперь замначальника Управле­ния.

— Значит, работаете в полную силу, рук не покла­дая?! - в голосе чувствуется угроза.

Молчит Евсеев, и Леший молчит. Огольцов берет, открывает папку с грифом «Сов. Секретно», достает ли­сток бумаги, исписанной неровным почерком, со зна­чением читает:

— ...Мой сын, Поликарпов Д.М., студент первого курса МАРХИ, связался с сектой, именующей себя «Исчадия ада»... — Многозначительный взгляд на под­чиненных. - Они с друзьями, такими же молодыми людьми, спускаются под землю, где специально подго­товлены какие-то помещения и подземные ходы, и да­же что-то вроде святилища, где сектанты, видимо, при­носят какие-то жертвы...