— Твой мобильный, Сидоров, это последнее, о чем тебе стоит волноваться! — раздается за дверью отрывистый женский голос. А через мгновение я вижу в приемной декана соцфака и трех парней, напавших на нас в коридоре. Зло смотрят на меня, но молчат. У одного распух нос — он первый врезал Яношу, за что и огреб сразу же. Потом уже больше не лез. Что за отморозки безмозглые!

— Малкин у себя? — Деканша демонстративно не смотрит на меня, спрашивает у секретаря.

— Одну минуту. Сергей Сергеевич, Диана Васильевна пришла, со студентами, которых разнимал Разумовский.

Смотрю на парней — они молчат, деканша тоже проглотила это замечание. Может, сами поняли, что лучше молчать про ставки? Но среди них нет того, с кем Янош дрался, и это может все изменить.

— Проходите, Диана Васильевна. — Секретарша кладет обратно телефонную трубку и смотрит на меня. — Вьюгина, а ты можешь идти. Я тебя вызову, если надо будет.

Скоро третья пара закончится, но мне не до учебы сейчас. Лекции спишу у Аринки, если не выгонят. Драки в универе запрещены, вплоть до отчисления. И если парни разговорятся…

«Можешь говорить?» — набираю сообщение Разумовскому и жду. В коридоре никого, но тут уже не знаешь, где прятаться.

«Звони, я в парке».

«Приду через пять минут».

Иду по улице, время от времени оглядываясь, боюсь увидеть кого-нибудь из деканата или ту же Канарейку. Так и паранойю заработать недолго. Янош сидит на спинке скамейки, щурится на солнце, выглядит безмятежным и довольным. А меня внутри потряхивает. Я не помню, чтобы так врала, мне вообще это не свойственно. Я лучше промолчу…

— Отличная погода, да, Заноза? Бабье лето во всей своей красе.

Разбитая губа заклеена пластырем, только сейчас замечаю сбитые костяшки пальцев на правой руке.

— Это все, что тебя волнует? Янош, нас могут выгнать! За драку.

— Ни один парень, даже этот ушлепок, не признается, что девчонка ему бубенцы отбила. Ты кровожадная, Заноза. Хоть понимаешь, как ему больно было?

— Ты серьезно? Янош, да он сзади тебе по почкам хотел врезать, я его еле успела оттолкнуть от тебя.

— И отбила ему хозяйство.

— В следующий раз буду стоять рядом и смотреть, как тебя избивают.

Никакой благодарности! Самолюбие, что ли, задела больное?

— Следующего раза не будет.

— Ты больше не попадешь в очередную заваруху? Не верю.

— Я тоже. Но если я сказал тебе уходить, то надо уходить. Это не твое дело, поняла?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Ну-ну. Посмотрим, как ты сейчас запоешь.

— Ты несколько раз обматерил патлатого, помнишь?

Разумовский недоверчиво смотрит на меня, а я забираюсь ногами на скамейку и сажусь рядом с клоуном.

— Точно? Не помню.

Вытаскиваю из сумки разбитый мобильный. Экран весь в хлам, но сотовый работает, я проверяла. И звук на нем отличный.

— Держи.

Приятно видеть ошарашенного клоуна. Снимай корону, Разумовский. На мозг твой она слишком плохо влияет.

— Откуда?

— Так пацан выронил телефон свой, когда рабочие вас разнимать стали. Они же двое деру дали, дурные, ну я и забрала. Сейчас у нашего декана отдуваются.

— Спасибо. — Янош сует мобильный в карман куртки и поднимает ладонь. — Дай пять. За латынь можешь больше не волноваться.

— И за испанский тоже.

— И за испанский, — соглашается он. У него непривычно серьезный взгляд, становится даже немного неуютно. — Не переживай, они будут молчать.

— Думаешь?

— Уверен. Набить мне морду, чтобы подставить в споре… Да их загнобят все, если узнают. Еще и отчислить могут. Все обойдется, Заноза, не переживай. Ты молодец, Юль.

Если сейчас еще и братаном назовет, считай, медаль вручил за заслуги.

Обошлось.

— Ладно. — Застегивает куртку и берет на плечо свой рюкзак. — Проф звонил, пока ты шла, ждет у себя. Если не убьет, то увидимся, Заноза.

Я смотрю, как он неторопливо идет по аллее, такой самоуверенный балбес, и снова прокручиваю события сегодняшнего утра. Почему я осталась с ним? Умнее было уйти, позвать кого-то из ребят, чтобы их разняли. Почему не испугалась?

Мысли в голове путаются, сейчас бы пробежаться по парку, забыв обо всем, отключиться на некоторое время.

В куртке вибрирует телефон, и сердце предательски вздрагивает — хоть бы не из деканата. Но радостно выдыхаю, глядя на экран. Ромка!

— Привет, Ром!

— Привет. Юль, можешь говорить? Тут такое случилось! Ты не поверишь! Сядь, если стоишь.

И я села.

Смотрю на пафосное заведение, и уже не хочется посылать Профа за то, что заставил меня тащиться чуть ли не на окраину. Разнообразие — точно не главное достоинство этой дыры. За две недели ссылки я думал, что все знаковые места уже опробовал. Но тут не был. Хотя, конечно, название «Золотой дракон» отдает нафталином — девяностые, видимо, успешно пережили, особняк явно недавно отремонтировали, а ребрендинг сделать забыли.

— А ты вовремя, даже не опоздал.

— Давно здесь?

Лениво смотрю, как Проф гоняет шары по зеленому сукну. Я не фанат, в отличие от Андрияша и папы, они могут часами играть. В принципе, можно было сразу догадаться, что старший обязательно найдет в этой глубинке самую лучшую бильярдную. Осматриваюсь. Да, на отделку зала натуральным деревом тоже не поскупились.

— Полчаса всего. Извини, если нарушил твои планы посидеть в библиотеке, может, даже ты хотел подготовиться к моему семинару по языкознанию во вторник.

— Разумеется! — Усаживаюсь в глубокое кожаное кресло и наблюдаю, как хорошенькая официантка ставит на столик закуски. На пышной груди — беджик «Лена». Давно я так долго и вдумчиво не читал простое греческое имя. — Именно учебе я и собирался посвятить вечер пятницы, и ничему больше. Но здесь мне нравится. Чего позвал-то?

— А нужен повод?

Еще один шар упал в лузу. Андрияшу зрителей хватает. Я уже заметил двух девиц за соседним столом. Они вроде с мужиками своими пришли, но кого это когда останавливало?

— Тебе что-то надо? Слушай, я обещал двум прекрасным дамам провести вечер, ночь и, возможно, утро с ними. А до этого надо еще в одно место заехать.

— Какое?

— В универ другу помочь. Не твое дело. Так чего позвал?

— Ты уже освоился? Мы мало общались последнюю неделю.

— Ага, ты был чем-то занят, непонятно чем. Но я видел Ладу возле универа, случайно, наверное, оказалась.

— С Кощеем час назад виделся, тебе привет передавал. — Старший пропускает мимо ушей мою реплику про «ледяную стерву». Да кто бы сомневался! — Эти выходные будут теплыми, с понедельника похолодание. Короче, Бессмертный зовет на выходные к себе на дачу. Тебя тоже.

— Меня? С чего бы это?

— Я попросил. Говорю же, вижу тебя только на парах. Плюс Марк приезжает завтра — и сразу к Кощею за город.

Фридман — самый клевый мужик из этой троицы, намного душевнее брата или Кощея. Вот с ним за жизнь можно перетереть.

— Марк на пару дней?

— В понедельник улетает.

— Понял. Чисто мужской компанией едете?

— Не совсем. Василиса, разумеется, будет. Она еще свою сестру хотела позвать, но ты не будешь против нее.

— У рыжей есть сестра? Забавно.

— Забавно, что ты об этом не знаешь. Ну что, согласен? Выезжаем завтра утром, заберу тебя из общаги в восемь утра.

— Я же говорил, не там ночую. И что мне до Васькиной сестры? С ней все равно не замутишь: Кощей голову оторвет. И хорошо, если только голову. Чего ты ржешь?

— Да так, не важно. Как в целом в универе? Ставки растут?

— Растут, я выиграю наш спор, Андрияш, и наконец-то получу вольную от вас всех. Слушай, у меня есть еще минут сорок, может, закажем чего посытнее закусок?

В семь вечера захожу в универ — у Занозы уже должна была закончиться ее тренировка. Надеюсь, ей там мячом мозги не отбили. Надо как-нибудь прийти и посмотреть, как она играет.