Ветер за бортом усилился, стал шквалистым.

Об этом сообщили датчики.

А ещё через несколько минут Гинденбург забыл о прогнозе погоды напрочь. Просто начали происходить нехорошие вещи, которые поставили под угрозу весь полёт.

Системно нехорошие вещи.

Воздушный коридор, до этого свободный, оказался занят другим крупным цеппелином, внезапно сменившим курс. Выругавшись, барон приказал набирать высоту, чтобы обойти препятствие по вертикали. Но в этот момент произошло редчайшее явление — один из винтов поймал птицу. Пилон заклинило, и экипаж корабля начал бороться с боковым ветром, пытаясь компенсировать потерю винта.

Это что за птицы такие над Барселоной летают, подумал Гинденбург.

— В баллоне упало давление, — сообщил второй пилот.

— Неполадки с радаром, — послышался голос навигатора. — Что-то вышло из строя.

— Мы же его недавно ремонтировали! — возмутился барон.

Ответить навигатор не успел.

Оживший селектор голосом бортмеханика отрапортовал об отсутствии электропитания у правого двигателя. Дескать, нет напряжения. Фаза оборвалась. И, как назло, движок отвечал за один из уцелевших поворотных винтов. Таким образом, за считанные минуты дирижабль почти утратил управление и начал бесконтрольно дрейфовать в потоке сильного ветра.

Внизу проносились городские огни.

Не успел Гинденбург осмыслить происходящее, как в голове прозвучал голос родового телепата:

Ваше Благородие, плохие новости.

Гинденбург с трудом удержался, чтобы не зарычать.

Излагай.

Взрыв на нашем заводе в Гданьске. Пока неизвестно, что произошло, вся территория в огне. Идут работы по тушению…

Когда это произошло?

Двадцать минут назад.

И мне сразу не доложили.

Простите, Ваше Благородие. Я был на связи с другими объектами. Отовсюду поступают сообщения…

Барон насторожился:

Какие такие сообщения?

Похоже на масштабные диверсии. В Варшаве остановилась производственная линия, половина цехов обесточена. В Риге проблемы с правительством. Проверка выявила нарушения по пожарной безопасности, завод остановлен. Везде чиновники, проверяющие.

Гинденбург заскрежетал зубами.

Это всё?

— Мы теряем высоту! — раздался голос капитана.

Не всё, Ваше Благородие. На административный центр в Кракове упал метеорит. Мы…

Что⁈ Курвица! Вы там с катушек слетели вообще? Трезвый есть хоть кто? Метеорит в Кракове? На мой центр? Он не мог в лес упасть?

Сами в шоке, Ваше Благородие. Но факт есть факт.

— Кшиштоф, вруби автономное питание! — орал капитан. — Почему не работает? А с полем что?

И да, наши банковские счета в Швейцарии заморожены.

Гинденбург начал догадываться, что происходит. Внизу спины зародился неприятный холодок. Он думал, что такое бывает после суда или хоть какого-нибудь разбирательства, но… Чисто технически, ничто не мешает мойрам делать то, что им заблагорассудится.

Меня только что отредактировали, понял Карл Фридрих.

Судьбу пустили под откос.

— У нас больше нет отклоняющего поля, — прошептал капитан.

Дирижабль падал, телепат продолжал вещать о несчастьях, случившихся с Родом, а на капитанском мостике уже материализовалась одинокая женская фигура в чёрно-синей рясе.

Азиатка держала в одной руке пистолет, а в другой — здоровенный нож.

После схватки с Пузырём приключения закончились.

Я потратил полдня на поиски Разлома, через который сгусток эктоплазмы пробрался в Пустошь, но так ничего и не обнаружил. Вероятно, тварь скиталась по степи давно, периодически кого-то переваривая. Подобных шатунов в Пустоши навалом, и не всегда можно отследить их происхождение.

Рельеф по маршруту нашего следования был непростым — широкие речные русла, холмы, перелески. Один раз пришлось объехать здоровенное озеро, противоположный берег которого терялся за горизонтом.

С горизонтом в Пустоши вообще весёлая штука получается. Никто из земных учёных не было уверен в том, что мы находимся на планете. Проводились даже какие-то измерения геодезические, в ходе которых выяснилось, что поверхность не закругляется. По сути, горизонт был точкой схождения перспективы. А так — бесконечность во все стороны. Никто не понимал, откуда берётся гравитация, почему она равна земной, и что это за светило торчит в небесах. Солнце вообще не двигается, никогда. При этом оно есть. Вот и пошли всякие-разные теории про иллюзорность Пустоши. Дескать, там всё не так, как нам кажется. На самом деле это реальность, которая подстраивается под наше восприятие и воздействует на все органы чувств одновременно. И вообще, всей этой травы, кузнечиков и даже Разломов с тварями не существует.

Ну, это ребята перегнули палку.

Не знаю, что там употребляют некоторые учёные, но я точно знал, что Пустошь реальна. Потому что видел все пласты, включая астральный, инфернальный и многомерный. Просто не каждая вселенная имеет привычный для нас вид. Этому меня обучили в Академии. Есть очень странные реальности, не укладывающиеся в наши представления о мирах. Вероятно, искусственные. Думаю, были расы, которые ещё древнее, чем боги и демоны, они же Предтечи. Расы, после которых даже мифов и легенд не осталось. Вот они и создавали всю эту дичь. Либо меняли по собственному усмотрению.

Остаток пути нас вела Бьёрг, поддерживая непрерывную связь с Перевозчиком через Ашанти. Думаю, без этого мы бы потратили ещё день, объезжая всякие заболоченные низины и прочую мерзость. Монстры, если и появлялись, то действовали неорганизованно. Экипаж Перевозчика справлялся с налётами и набегами без моего участия. Даже мехов не выпускали — обходились зенитками и крупнокалиберными пулемётами.

Когда впереди замаячила знакомая местность, я вздохнул с облегчением.

По моим подсчётам, сейчас уже конец февраля. На Земле. Хочется верить, что с моими владениями ничего не случилось. По логике, Нарышкин ждёт результата от своего рейда, так что с той стороны я не вижу неприятных сюрпризов. Вопрос в том, как мой враг поступит, узнав о крушении своего замысла. Отступит? Не тот человек. Противостояние с этим упырём длится уже семь месяцев, и ставки только растут.

«Грозу Степей» мы подогнали вплотную к стене рудника — к небольшому скальному выступу, оборудованному для причаливания и разгрузки. Выдвинули трап со средней палубы — там, где шлюзовой отсек через тамбур связывался с трюмом. Ну, это по традиции называлось шлюзовым отсеком, ведь там имелись два люка, обеспечивающих надёжную защиту. Плюс тамбур с дополнительной заслонкой. Тамбур пересекал главный коридор правого борта. И да, каббалист Перевозчика уже активировал целую бригаду големов для предстоящей разгрузки.

Вторую Крепость мы подвели вплотную к «Грозе» и перебросили трап на верхних палубах. Я собирался поделиться с ребятами провиантом и много чем ещё — заслужили. А ещё деньгами, хоть Перевозчик и отпирался. Но отпирался неохотно. Все понимали, что мужик понёс большие финансовые потери, перегнав к моему руднику пустую МК. Это ведь была не доставка, а сопровождение.

Первым делом я отдал приказ инвентаризировать и пересчитать всё, что хранится в трюме «Грозы», после чего согласовать с боцманом Перевозчика список того, что им потребуется на обратном пути. А ещё нужно было пополнить запасы топлива второй Крепости, дать время экипажу на отдых и помочь с устранением неисправностей, если таковые возникнут. Но они обязательно возникнут — в Пустоши всегда что-то ломается.

Через час, когда я стоял в комнате Бьёрг с кружкой травяного чая в руке и наблюдал за суетой внизу, раздались тихие шаги. И голос наёмницы:

— Как ты это сделал?

Чай был хорошим.

В Сибири я пил разные травяные чаи, иногда в сборах насчитывалось по десять-двенадцать ингредиентов, но этот напиток радикально отличался от предыдущих. Не удивлюсь, если там есть внеземные компоненты.