— Должно быть, это — наш Чикатилло, — заметил тот же болтун, — Когда он подшофе, всегда готов к охоте. А на кого охотиться — на лис или — симпатичных девиц, ему всё равно.

— Прекратите нести чушь! — девушка сжала кулаки, — Вы что думаете, я совсем рехнулась?

— Тише, — второй спокойно показал ей автомат, лежащий на сгибе локтя, — Видите, у меня есть оружие? Пойдёмте, посмотрим на вашу тварь. Понимаете, есть одна странность: в наших местах уже давным-давно не водится ничего, крупнее лис. Это точно была не лиса?

— Нет! — сердито рявкнула Жанна, — Совсем не лиса. И не бродячая собака.

Они повернули за поворот и их взглядам открылась абсолютно пустая дорога, посреди которой сиротливо лежал рюкзак девушки. Пока та, ощущая себя последней дурой, краснела, один из полицейских сходил и принёс рюкзак. Оба служителя порядка участливо посмотрели на Зорину.

— Так бывает, когда из большого города попадаешь в нашу глухомань, — вздохнул болтун, — Кстати, а почему вы пешком? Что-то случилось?

— Автомобиль заглох, — коротко ответила Жанна, забрасывая рюкзак за спину.

— Ну, учитывая качество той бурды, что заливает Чикатилло — совсем неудивительно, — патрульные рассмеялись, — Как бы ремонт не влетел вам в копеечку. Может вас подбросить до города?

— Не стоит, — она решительно повернулась и пошла прочь.

Когда девушка удалилась достаточно далеко, полицейский достал передатчик.

— Основа, это тридцать первая, — он почесал нос, рассматривая напарника, — Мы в пятом, рядом с заправкой Селезнёвых. Тут опять нарушительница, да, та самая. Говорит, типа видела крупное животное, которое гналось за ней. Нет, сами мы его не видели.

Станиславский неотрывно глядел на экран и лишь время от времени отвлекался, чтобы бросить короткий взгляд на лабораторный стол, где неподвижно лежала огромная чёрная пантера. Поначалу кто-то предложил обрить голову животного, но чуть позже выяснилось, что короткая шерсть не искажает информацию. Именно поэтому красавица сохранила весь свой облик в природной неприкосновенности.

Сниматели паучьими лапами нависали над хищником, точно некая тварь приготовилась сожрать обездвиженную добычу. Дополняя впечатление, тонкие световые лучи сплошной сетью накрывали голову спящей патеры. Временами сияющих полосок становилось так много, что они сливались в единую ауру, напоминающую нимб.

Экран, куда так пристально смотрел доктор, показывал мозг огромной кошки. Точнее, не весь мозг, а лишь его небольшую часть, разрез, по которому проходил процесс записи. Поток информации оказался воистину исполинским и для запоминания потребовался специальный блок памяти, ведь даже один срез мозга занимал порядка полусотни терабайт. Целая обойма непрерывно сменяемых дисков медленно вращалась в барабане дешифратора. А ведь ещё предстояло обработать весь этот поток, чтобы выделить только необходимые компоненты. Но для этого запись требовалось произвести в полном объёме.

Станиславский твёрдо знал: у него получится. Он постарался учесть все ошибки предшественников, все неудачные и провалившиеся опыты, чтобы не наступить на те же грабли. Особенно на те, которые принадлежали идиоту Баркову. Запись осуществится лишь на избранных участках коры, а не на всей оболочке. Именно запись, а не имплантация нервной ткани!

Дурак Барков считал, что ему стоит лишь преодолеть отторжение ткани, а остальные вопросы решатся, как по мановению волшебной палочки. Гарри Поттер местного пошиба! А ведь Станиславский сразу предупредил, что клетки животного могут оказаться более жизнестойкими и возьмут верх. Но кто же станет прислушиваться к советам «неудачников»! Однако вышло именно так: тигр одолел человека и начал доминировать.

Доктор вновь оторвался от экрана и посмотрел на пантеру. В его взгляде читалась почти любовь к пленённому хищнику. Какое же всё-таки красивое, грациозное и опасное животное. А какая в нём воля к жизни! Ведь Иванов заметил, что ему потребовалась двойная доза, чтобы свалить добычу. Но даже получив лошадиную дозу транквилизатора, пантера продолжала сверкать глазами и пыталась вырваться на волю. В глазах кошки Станиславский прочитал неукротимое желание разорвать путы и наброситься на своих мучителей. У человека даже мурашки по коже побежали, когда он представил себе, как эти когти рвут его кожу, а мощные клыки впиваются в глотку. Но глаза помутнели и животное, в конце концов, уснуло.

Станиславского всегда восхищали хищные звери, он испытывал своеобразное благоговение перед их стремительными силуэтами, поражался их смертоносной грации и весьма интересовался охотничьими способностями. Но больше всего его влекло к огромной чёрной кошке по имени Багира. Именно она являлась своеобразным эталоном интеллигентного смертоносного хищника.

Прошло время, Станиславский повзрослел, многому научился, узнал, что обожаемый им зверь относится к леопардам-меланистам, являющихся видом пантер. Тем не менее, ничего не изменилось и подготавливая эксперимент, он выбрал именно это, культовое для себя, животное.

Закончив любоваться спящим зверем, Станиславский проверил экран жизненных показателей хищника и обнаружил, что один из графиков всё больше отклоняется от нейтральной линии. Нервная система пантеры начинала воспринимать внешние раздражители.

— Лариса Николаевна, — сказал доктор, не поворачивая головы, — Чем занимаются ваши помощники? Объект просыпается.

— Мы видим, — отозвалась та и тихо зашипела на кого-то, из ассистентов, — Сейчас.

Механическая лапа поднялась над лежаком и коснулась блестящей шеи хищника тёмным цилиндром инъектора. Прошло пару минут и линия графика вернулась на своё место.

Пискнул зуммер, а на основном экране сменилась картинка, показывая, что очередной уровень полностью отсканирован и записан. Леонид Чагов смахнул каплю пота со лба и пожалел сам себя: пока что ему приходилось работать усерднее остальных. Как обычно, он напрочь забыл про помощниц, изнемогающих перед дешифраторами.

— Осталось сорок семь уровней, — сказал Чагов, ник кому конкретно не обращаясь. Тем не менее, Станиславский согласно кивнул. В тот же миг, разрывая рабочую тишину, запищал телефон.

Станиславский чертыхнулся: строго-настрого приказав подчинённым отключить их девайсы, он совершенно позабыл про свой. Вот и Розова укоризненно уставилась своими водянистыми глазами. Какого чёрта! Хоть бы не кто-то важный…Нет, ну он что, совсем с ума сошёл? Только Малова сейчас и не хватало!

— Роб, — окликнул его директор, — Если ты сейчас не слишком занят, будь любезен, загляни ко мне. Ненадолго.

«Если ты не слишком занят!» Как будто этот чинуша не в курсе — Станиславский даже фыркнул, от негодования.

— Я сейчас очень занят, — сказал доктор, стараясь произносить слова медленно и раздельно, чтобы они дошли до собеседника в полной мере, — Пожалуйста, подожди пару часов, я прослежу за активной фазой и смогу подойти. Думаю, к тому времени всё будет решено и уже ничто не сможет испортить…

В голосе Малова внезапно прорезались металлические нотки, как обычно, когда кто-то пытался ослушаться его приказов.

— Нет, — сказал он с явным нетерпением, — Я не могу ждать два часа и даже час, потому что ты мне нужен немедленно. Тем более всё это касается именно тебя и твоего дела. Неужели ты настолько не доверяешь собственным помощникам? Или они уже напрочь разучились думать?

Станиславский тяжело вздохнул. Как же тяжело объяснить человеку, давно отошедшему от исследовательской работы в пользу администрирования, как важно для руководителя проекта находиться здесь, в момент рождения результата! Впрочем, никто и не собирается в это вникать, ведь все работники института должны беспрекословно выполнять каждое желание их повелителя.

— Хорошо, я иду, — сказал доктор, даже не пытаясь скрыть недовольства.

Он отключил телефон и поднялся. Потом повернулся к Розовой.

— Лариса Николаевна, — он щёлкнул пальцами, — Меня срочно вызывает директор. Надеюсь ничего не произойдёт в моё отсутствие.