— Тут еще проблема плотности, — провещал он Жанетт. — Героин, да еще в пакетах довольно рыхл, не то что тринитротолуол. Ему нужно больше места.

— Эта боеголовка не протечет? — обеспокоенно спросила Жанетт.

— Не бойтесь, — заверил он ее, — она надежна, как утиная задница.

На ее лице отразилось мистическое благоговение. Истмэн не смог сдержать улыбки. Чтобы скрыть ее, он подошел к скамье и стал перебирать инструменты. Что-то привлекло его внимание, и Эббот застыл, видя, как он взял в руки один из детонаторов, изготовленных Паркером.

— Это что такое?

Паркер посмотрел и небрежно ответил:

— Размыкатель цепи «Б». Он плохо работал, мне пришлось сделать новый.

Истмэн подбросил его в воздух, поймал и положил обратно.

— У вас золотые руки, Дэн. Я бы мог подыскать вам приличную работу в Штатах.

— Не возражаю, — ответил Паркер. — Если она оплачивается так же хорошо, как эта. — Он замолчал, углубившись в работу. Потом сказал: — Это последний пакет. Удивительно, нет, в самом деле, — мне удалось затолкать их все. Теперь я закрываю головку, и можете ставить, если хотите, свою печать. — Он внимательно осмотрел прокладку, вставил ее в люк и закрыл крышкой. — Майк, готовьте блок и тали. Сейчас мы соединим головку с корпусом, и торпеда готова к отправке на «Орест».

Они подняли боеголовку, и Паркер крепко присоединил ее болтами к телу торпеды.

— Вот, мисс, — сказал он. — Ну как, вы довольны? Надо бы мне взять с вас расписку, да вы не дадите.

— Я довольна, — сказала Жанетт. — Отправляйте ее вечером на «Орест», Джек. Завтра прибудет новый груз, Паркер. «Орест» отчаливает послезавтра утром. — Она улыбнулась Эбботу. — Приятной морской прогулки всем нам.

Когда они вновь встретились в номере Хеллиера, Уоррен был в плохом расположении духа. День прошел зря. Фабрика маринадов оказалась закрытой, и попасть на нее не удалось. На воротах висело объявление: «Закрыто на ремонт».

— Как вы смогли прочесть надпись на арабском? — спросил Меткалф.

— Мне перевели ее на французский, — сказал Уоррен усталым голосом. — Запах уксуса я чувствовал, но не очень сильный. Никто туда не входил, никто и не выходил. В общем, день прошел впустую.

— А я видел, что кое-кто вошел, — неожиданно сказал Фоллет. — Я следил за Делорм, и она вошла на фабрику через заднюю дверь. С ней был парень — американец. Они провели там около часа.

— Что ж, все сходится, — сказал Хеллиер, глядя на Фоллета с одобрением. — Значит, Делорм и Фуад связаны. Что удалось узнать о верфи?

— Она не очень большая, — сказал Меткалф. — Незаметно туда войти невозможно. Жанетт я не видел. Я нанял лодку и смог рассмотреть эту верфь с моря. Там стоит яхта Фуада и старое изношенное каботажное судно «Орест». Оно под панамским флагом. Сама верфь выглядит заброшенной. На ней вроде никого нет, зато у главных ворот полно крутых ребят.

— Наверное, тоже закрыта на ремонт, — сказал Тоузьер с иронией. — Если они возят по Бейруту партии героина на миллионы долларов, ясно, что ничьи любопытные глаза на перевалочных пунктах им не нужны, поэтому они так заботятся о безопасности. Вполне вероятно, что «Орест» — тот корабль, который мы ищем. Может он пересечь Атлантику?

— Почему бы и нет? — ответил Меткалф. — У него водоизмещение три тысячи тонн. Еще одна любопытная деталь. Сегодня днем оттуда выехал грузовик с длинным прицепом. Что в нем было, я, конечно, не видел — он был покрыт брезентом, но думаю, это, скорее всего, и была торпеда.

— Я в этом не уверен, — сказал Уоррен. — Паркер мне говорил, что одна торпеда может нести только пятьсот фунтов, а, как мы знаем, переправлена должна быть тонна. — Он нахмурился. — Даже если Паркеру и Эбботу удастся пустить на дно торпеду, останется еще три четверти тонны героина. Если торпеда погибнет, Делорм и ее шайка затаятся, и наше положение будет хуже, чем сейчас.

— Если Жанетт может раздобыть одну торпеду — а она может, — то достанет и четыре, — сказал Меткалф. — Я знаю Жанетт, она от своего не отступит, и если уж ее привлекла эта идея с торпедой, она отдалась ей целиком, всей душой.

— Все это прекрасно, — сказал Уоррен, — но мы ведь даже не знаем, удалось ли Паркеру купить ее на этой идее.

— У меня есть еще кое-что, — продолжал Меткалф. — Когда грузовик выехал из верфи, я последовал за ним. Он прибыл к одному месту на побережье, столь же закрытому и недоступному для наблюдения. Мне пришлось хорошенько раскошелиться, чтобы проникнуть в мансарду дома напротив, из которой было видно примерно три четверти того, что находится за забором. Там разгуливал араб, видимо, присматривающий за этим местом, и я видел еще одного человека — невысокого роста, широкоплечего и мускулистого, хромающего на одну ногу…

— Паркер! — воскликнул Уоррен.

— …и еще одного — высокого молодого блондина. Это, наверное, Эббот.

— Скорее всего, — кивнул Уоррен.

— Какая-то машина въехала туда, постояла там несколько минут и уехала. На ней приехал высокий человек с клювообразным носом и пролысинами на висках.

— А это похоже на парня, с которым была Делорм, — сказал Фоллет. — Это был черный «мерседес»?

Меткалф кивнул, и Хеллиер сказал:

— Я думаю, что мы на правильном пути. Что же нам делать?

— Мне кажется, что Паркер и Эббот в большой опасности, — сказал Уоррен.

— Не то слово, — фыркнул Меткалф. — Ведь Паркер собирается загубить торпеду. Представляете себе Жанетт, когда это случится? Она и вообще-то девица чувствительная, а тут она упустит такие деньги. В таких случаях люди теряют рассудок и человеческий облик. Ее карающая десница настигнет Паркера и Эббота. Их просто выкинут за борт, и никто никогда о них больше не услышит. — Он помолчал, задумавшись. — Да и вообще, с ними могут расправиться, даже если торпеда успешно выполнит свою функцию. Жанетт страсть как любит заметать свои следы.

Тоузьер сказал:

— Ник, я боюсь, что вы сваляли дурака. Идея с торпедой была сама по себе хороша, но вы предусмотрели не все. Конечно, это замечательно иметь возможность уничтожить героин, но что будет с Паркером и Эбботом?

— Мне кажется, нам пора действовать, — сказал Хеллиер. — Остается выбрать, на что мы совершаем налет в первую очередь — на фабрику или на корабль.

— Во всяком случае, не на фабрику, — тут же возразил Уоррен. — Предположим, они уже вывезли оттуда героин?

Или большую его часть? Я высказываюсь в пользу корабля где мы можем накрыть, если не все, то почти все.

— И спасти Паркера и Эббота, — заметил Хеллиер.

— Это значит, что нападать нужно перед отплытием «Ореста», — сказал Тоузьер задумчиво, — а когда это должно произойти, мы не знаем.

— И чем он будет загружен? — сказал Меткалф. — Мы еще многого не знаем.

— Эх, если бы можно было поговорить с Эбботом, хотя бы пять минут, — вздохнул Уоррен.

Тут Меткалф щелкнул пальцами.

— Вы говорили, что Паркер служил на флоте. Так он, наверное, помнит азбуку Морзе?

— Возможно, — сказал Уоррен. — Даже скорее всего.

— Эта мансарда, где я был, расположена против заходящего солнца. Оно мне чертовски мешало, когда я наблюдал. Но это можно использовать. Нужно всего лишь зеркальце. Мы установим с ними связь с помощью солнечного зайчика.

— Но это надо сделать незаметно, — сказал Уоррен.

— Я уж как-нибудь постараюсь, — заметил Меткалф.

На этом совещание закончилось. Уоррен должен был помогать Меткалфу, а Тоузьер с Фоллетом — сосредоточиться на верфи и нащупать в ней брешь. Хеллиер опять остался в качестве координационного центра.

Уоррен обсудил план действий с Меткалфом. Когда они обо всем договорились, Уоррен сказал:

— Меткалф, я хочу задать вам один личный вопрос, можно?

— Пожалуйста, только не рассчитывайте получить откровенный ответ.

— Вы меня удивляете, Меткалф. Вы ведь не особенно в ладах с законом и правопорядком, не так ли? Но вы, тем не менее, железно настроены против наркотиков. Почему?