— Нет.

— Хорошо, — его губы растянулись в сексуальную ухмылку, которую я думала, что никогда больше не увижу. — Возьми его.

Мое тело напряглось.

— Что?

— Принеси мое письмо. И ручку. Пожалуйста.

Слейд смотрел на меня, пока я выходила из комнаты, доедая свое мороженое, и при этом стуча ложечкой по тарелке. Я вернулась в гостиную, зажав его письмо в своих влажных руках. Слейд перебрался с кресла на диван. Я замешкалась, но он похлопал по подушке рядом с ним. Я присела рядом, но осторожно, чтобы не коснуться его.

— Ну и каково, одной нянчиться с детьми?

Я не ожидала такого вопроса. На мгновение, я подумала, чтобы соврать и сказать, что все было сказочно. Что дети сейчас любят расписание. И документальные фильмы.

Но я перестала лгать, особенно ему. Даже если мы больше не вместе, по крайней мере, я могла быть с ним честной.

Я заставила себя встретиться с ним взглядом.

— Ужасно. Детям скучно. У меня нет идей, — я сглотнула. — Они скучают по тебе. Сильно, — сделала глубокий вдох и про себя сказала: "И я тоже". Я снова вздохнула. — Я сожалею, Слейд. Вот что я хотела сказать тебе, что я была идиоткой, когда соглашалась на эту сделку с твоей мамой. Ты никогда не нуждался в наставничестве, — мой голос перешел на шепот. — А я нуждалась.

Его глаза не отрывались от меня, пока я говорила, затем его губы слегка изогнулись, и Слейд сказал с сексуальным британским акцентом.

— Я не думаю, что ты идиотка. В тебе есть элементы абсурдности... но я пытаюсь сказать... что... несмотря на это, ты мне нравишься. Очень сильно. Такая, какая есть.

Я уставилась на него, разинув рот.

— Ты только что... это были слова Марка Дарси из "Дневника Бриджет Джонс"?

Слейд пожал плечами, улыбнулся, и его взгляд опустился к моему рту.

— Да, точно, Марк Дарси, — сказал он. — Мой акцент – отстой, но... — быстрым движением, Слейд поднял своими пальцами мой подбородок, вынудив меня посмотреть ему в глаза.

— Я такой мудак, — негромко сказал он. Потом сдвинул руку, положив ее мне на затылок, и тем самым заставил меня дрожать.

— Я бы так не сказала, — я вздохнула, а его рука двинулась к моей ключице.

— Я бы сказал. Как и Алекс. И Дейзи. Прости, Трина, что не выслушал тебя. За то, глупое пари с Алексом, — его брови вопросительно изогнулись. — Ты же знаешь, я никогда не принимал его всерьез, да? Я даже не оставил эти глупые деньги себе.

Мы вместе дышали глубоко и медленно, а я задавалась вопросом – его сердце стучит также сильно, как мое?

— Ты простишь меня? — спросил Слейд. — За то, что был таким кретином?

— Когда именно?

Он усмехнулся.

— Конечно, я прощаю. А ты простишь меня? Что хранила от тебя секреты? Что была настолько тупа, чтобы сказать, что буду руководить тобой в первую очередь?

— Да. Но ты должна дать мне обещание.

— Какое? — мой голос дрожал.

— Больше никаких секретов.

— Обещаю.

— Но у меня есть секрет, который ты должна знать, — сказал он. — Это последний. Обещаю.

Слейд отошел от меня, склонившись над журнальным столиком, чтобы что-то написать. Ручка быстро перемещалась по письму, которое я хранила под подушкой все это время.

Он передал мне листок и добавил три слова в нижней части страницы. Три удивительных слова. Уголек надежды внутри меня взревел, возродившись от этих слов.

Я подняла глаза на него.

— Я тоже тебя люблю.

Слейд обнял меня, и его губы ущипнули мои.

— Все еще чувствуешь, что жить опасно, детка?

После долгого, долгого времени, мы оторвались, чтобы глотнуть воздуха.

— Я рада, что мы разобрались, кто лодырь, а кто суперзвезда, — отдышавшись, сказала я.

— Я не думаю, что любой из нас лодырь, когда дело доходит до поцелуев, — сказал Слейд. Затем он полез в карман и достал что-то блестящее. — Но у меня тоже есть кое-что для "Птичьих мозгов".

Слейд застегнул цепочку на моей шее, и, посмотрев вниз, я увидела двух нежно-золотых голубков, сидевших на ветке. Я подняла их, чтобы лучше рассмотреть, и увидела два листочка, свисавших с ветки, один с гравировкой "Т", а другой с "С".

— Я был вдохновлен Джилли, — сказал он. — Трина и Слейд, сидят на дереве. Ц-Е-Л-У-Я-С-Ь, — Слейд склонил голову, застенчиво улыбнувшись. — Я хотел подарить ее тебе некоторое время назад.

— Эти девчачьи фильмы многому тебя научили, — я хихикнула, перед тем, как Слейд снова поцеловал меня.

Он засмеялся у моих губ.

— Я знаю.

— Одна последняя вещь, — я выдохнула между поцелуями. — Ты должен вернуться к работе. Я не могу справиться с этими двумя в одиночку.

— Уже сделано, детка. Мы все завтра идем на "Зиплайн".

Я прервала поцелуй, откинув голову назад, чтобы взглянуть на него.

— Ты серьезно?

Его улыбка была дьявольской и бесстрашной.

— Подсказка Супер-Няни номер четыре: "Живи опасно". Возьми с собой масло лаванды, детка. Нам оно понадобится, — его руки обвились вокруг меня, а глаза наполнялись смехом и любовью.

— Ты не босс... — но мои слова были поглощены его поцелуем. Так как я уже потеряла голову под чарами Слейда, я напомнила сама себе совет номер три от Няни-Лодыря: "Спонтанность – это не плохо. Это может быть даже эпично".

Слейд

— Детка, еще один круг. Никакого ужина, пока ты не закончишь.

Трина свирепо посмотрела на меня, но повернулась и оттолкнулась от бортика бассейна. Она начала с мелководья доплыв до глубокого конца бассейна, работая руками и дыша в более-менее приличном ритме. Я плыл вместе с ней и говорил ей, когда дышать. В конце концов, она исчерпала себя, схватилась за стены, откашливая воду.

— Не плохо, — сказал я ей.

Ее рот раскрылся, затем закрылся и губы сжались в узкую линию притворного гнева. Я, засмеявшись, плавал рядом с ней, а потом прижал ее к стене своим телом. Трина балансировала на карнизе, который проходил по всей внутренней части бассейна. Так как она достаточно высокая, ее голова и плечи были над водой.

— Я просто шучу, — сказал я. — Это было великолепно.

Трина улыбнулась мне, стянула свои очки и бросила их за спину на бортик. Солнечный свет, отбрасывал блики от ее ожерелья, того самого, что слишком долго хранилось в моем шкафу.

— Я не могу двигаться, Слейд, — сказала она.

Вода капала с ее ресниц и блестела на губах.

— Ты куда-то спешишь? — я прижимался ближе к ней и наклонялся ниже к ее губам.

Мы стояли в течение долгого времени, пока мой отец полностью не убил момент.

— Если существа, ранее известные как Слейд и Трина голодны, то ужин готов.

Трина хихикнула, оторвав свои губы от моих. Она посмотрела вверх на моего отца, ухмыльнувшись, но засмущавшись. Я раздраженно взглянул на папу. Он напялил свой дурацкий фартук шеф-повара и держал шпатель для гриля в одной руке, как скипетр.

— Вы с мамой больше никуда не уходите?

Папа ухмыльнулся, указав своим скипетром на нас, как на его приспешников. Я вздохнул и положил руки на кромку бассейна, держа Трину в клетке из своих рук.

— Мы будем там через минуту, — сказал я. — Существо еще не готово.

Папа подождал несколько секунд, потом повернулся и ушел, что-то бормоча себе под нос.

— Хорошо, что я ему нравлюсь, — подколола Трина.

— Да, наверное. Если бы ты ему меньше нравилась, может быть, мы получили бы больше времени в одиночестве.

Трина прикусила губы, эти вишневые губы, которыми я был одержим в течение нескольких месяцев.

— Мы можем уйти после ужина, да?

— Абсолютно.

Мы сбежали после ужина, и пошли в наше любимое местечко гулять по тропе в темноте, держась за руки и разговаривая.

— Еще одна неделя лета, — сказала Трина. — И тогда мы закончим с обязанностями няней.