— Тогда дайте нормальное социальное положение! — громко ответила в сердцах. — Земной Союз считает нас мусором, что уж до Марса! «Остывший чай совершенно невкусный», — передразнила я командора, забываясь о своем положении. — Быстро вы адаптировались к хорошей жизни.

— Элия, — примирительно позвал меня Вархаммер и сложил ладони лодочкой. — Неужели вы до сих пор не поняли? Вы и есть этот шанс для Астероидов. Теперь, когда налажен контакт с рунитами, вы можете выдвигать требования Союзу, как титульный представитель межрасовой дружбы. Льготные квоты, соцобеспечение, расширение зон выработки, а следовательно сфер влияния — все это Земной Союз легко отдаст астероидянам за возможность контакта. Уж слишком ценны рунитские знания в сфере генетики.

Я погрузилась в глубокую задумчивость. Значит, вот как видел всю эту ситуацию Молоток. Совершенно рационально и слишком заманчиво, чтобы я не признала изящный, умный расчет. Отрицать было бесполезно — мое знакомство с Рю могло спасти все Астероиды от вымирания и нищеты. Могло улучшить жизни многих шахтеров, могло изменить все. Все боги Земли, разве я могла себе представить это тогда, когда собиралась умереть в собственном скафандре?!

Настоящая судьбоносная встреча.

Но сомнения меня гложили, точили мозг своими маленькими напильниками неверия. С трудом верилось, что Земля пойдет на такие щедроты, а не заставит силой. Перед внутренним взором возникло лицо Рю, и страшная паника накрыла меня. Земной Союз… Земной Союз может давить на моего Обскура, как давило на представителей созвездия Змееносца, но те имели козырь — развитые технологии, а акварианцы были выше нас не на голову.

— Если я соглашусь на ваш план, то что будет с рунитами?

— Они станут дружественной системой для Союза.

— Вы так уверены в этом исходе?

Вархаммер улыбнулся по-отечески, излишне ласково и сказал:

— Я уверен в том, что ты захочешь убедить своего друга в таком исходе.

Вот оно! Очень практично свалить на мои плечи такую ношу, как мир или война с другой цивилизацией. Убедить…

— А если откажусь, то вы меня в тюрьме на Юпитере сгноите?

— Капитан, вы сами прекрасно понимаете последствия отказа сотрудничать. Вархаммер встал и заложил руки за спину, будто на старых фотографиях первых командоров военных крейсеров, что отправлялись к далеким звездам ради выживания всего человечества. Стена за его спиной потемнела, а потом загорелась, ударила в глаза ярким светом ближайшей звезды, ослепила, заставив сощуриться, и в этом потоке стояла темная фигура Эрика Вархаммера — главного карателя Земного Союза, а бездушный космос, словно королевская порфира, окутывал его мощное тело.

Что-то внутри меня порвалось, натянулось до напряжения и на высокой ноте лопнуло. Я встала с кресла и повторила позу командора, глядя на него в упор.

— Я приму решение только тогда, когда смогу поговорить с Рю. Не надо давить на меня своим авторитетом, командор. Астероидяне не восприимчивы к таким уловкам. И не пугайте меня тюрьмой. Я жила в ней всю свою жизнь.

Стена позади Вархаммера стала прежней. Он расслабил позу и тихо засмеялся. Я не понимала, что такого смешного сказала, но Молоток опустил взгляд, продолжая улыбаться и думая о чем-то своем.

— Я решил. Я назначу вас, Элия Арве, моим ассистентом. Вы мне определенно нравитесь. А теперь… свободны, — последнее слово он проговорил четко и жестко, возвращая на лицо привычную мне маску холодности. И я вытянулась по стойке смирно, заученно произнося:

— Есть, сэр.

А когда вышла из кабинета, то схватилась за стену и привалилась к ней всем корпусом — меня трясло то ли от злости, то ли от облегчения. Хотя командор и не дал ответа, но что-то в его реакции на мои слова обнадеживало.

Командор все-таки позволил поговорить с Рю. Я не помню на какой цикл это произошло — все смешалось в один сплошной поток дел и новых задач. Но сначала Вархаммер и правда сделал меня своим ассистентом. Поднял через шесть часов и бодро стал объяснять, что я категорически не должна делать:

— Опаздывать, путать документы, не следить за актуальностью информации и перечить мне при посторонних…

— То есть перечить тет-а-тет я могу? — с долей яда переспросила я у будущего начальника.

Командор ухмыльнулся, показывая острые резцы, как у тигра, и спокойно продолжил:

— Перечить мне запрещено в любом виде, Элия. Обращаться ко мне только на «вы», либо «командор Вархаммер». Никаких привилегий эта должность не дает, поэтому можешь не надеяться протолкнуть свои интересы побыстрее.

Я промолчала, пытаясь понять про какие такие интересы говорил Молоток, но он так явственно намекал, что стало неприятно. Никогда я ничего не решала за счет связей, чтобы не быть должной.

— Также ты обязана следить за моим графиком питания и сна, — подитожил командор и выразительно взглянул на меня.

Мне хотелось расхохотаться и спросить: Вы это серьезно?

Неужели командор предполагал, что человек вроде меня, без опыта и должной сноровки, сразу все запомнит и начнет работать без ошибок?!

Видимо, он так и думал, потому что после инструктажа сразу усадил меня за новый стол, которого вчера я в кабинете не заметила и завалил документами. К вечерней фазе цикла мы оба были злющие и взлохмаченные. Я естественно все делала «не так». Не так быстро, не так эффективно, не так умело. На мои слова, что я вижу земной интерфейс впервые, Молоток лишь отмахивался и бурчал что-то про «все одинаковое». Я лишь закатывала глаза и делала скидку на земное высокомерие, но пару раз предлагала сменить ассистента, на что получала злой взгляд.

Так мы издевались друг над другом все рабочее время. Пресс-атташе Леон Гейс прекратил заходить в кабинет к Вархаммеру где-то после обеда, чтобы не попадать под горячую руку, а начальник СБ, один из представителей клана Аней, легендарных бойцов, вообще затихорился с утренних часов. Хотя, как я поняла, у них были проблемы с Сетом и Рю, но командор нашел себе развлечение. Все просто кричало Эрику Вархаммеру, что я не гожусь в ассистенты, но он не сдавался.

Не сдавалась и я, чтобы убедить его в пустой трате времени, но уже в ночную фазу цикла я устало легла на руки и признала, что сдаюсь.

— Я думал в вас больше характера, капитан Арве, а вы уже нюни распустили.

— Вы на мне эксперименты ставите, командор Вархаммер?

— Ни в коем случае, — отчеканил быстро и добавил мягче: — Мне правда нужен толковый ассистент.

— Я боюсь спрашивать, но почему вы решили, что я подхожу? — недоуменно спросила я.

— Вы нашли общий язык с рунитами.

— Акварианцами, — машинально поправила уже режущее слух слово.

Командор повторил:

— С акварианцами. Значит, и со мной сработаетесь.

— Это абсолютно неверный вывод, — всплеснула на эмоциях руками. — Они живут по иным законам, а люди… они умеют разрушать. Быстро и с шумом. Постоянно ругаются, спорят, кричат, выражают недовольство…

— Прямо как вы сейчас, — рассмеявшись поддел меня Вархаммер. — Ну, пожалуй, такова наша природа. Мы очень эмоциональны. У нас даже Аней способны чувствовать.

— Да, — как-то обреченно подтвердила я. — Мы чувствуем и порой не можешь справиться с эмоциями.

— Видите, — продолжил командор и присел на край моего рабочего стола. — Я не отрицаю эмоциональный фон. Понимаю, что вы устали. Значит, я лучший начальник на свете. — Улыбка у Эрика Вархаммера была сродни акульей. В старом учебном курсе про фауну Земли говорили, что у этого вида несколько рядов зубов, острых как наши астероидянские иглы для захвата льда. Что ж, командор был наилучшем представителем этих особей.

— А еще люди эгоистичны и слишком высокого мнения о себе, — дополнила я характеристики своего же вида.