М-да, стало больно. Похоже, эмоции отразились на моём лице.

— Прости, не стоило это говорить, — сочувственно произнёс он.

Ну да, конечно. А то не понимал, что так он хочет поддержать мои негативне эмоции к Менегроту и той компании, с которой был знаком, укрепив таким образом решение путешествовать с ними.

— Эти парни казались мне нормальными, так что да, обидно. Но не смертельно.

— Рад, что ты имеешь такой настрой, — улыбнулся Ширейлин.

— И всё же, выходит, что он обо мне рассказал не всё?

— Он говорил, что ты представлялся Ксандром и продолжительное время выступал на арене в Нимбросе, примерно со второй недели лета. Ну и всё, что происходило после твоего появления в Менегроте. Но что до этого — не известно.

Вот ведь хитрющий, гадёныш. Отфильтровал то, что ему хотелось.

— Чего ты улыбаешься?

— Он знал, что было до Ниброса. Я ему рассказывал.

— И что же? Поделишься? А то наша беседа тогда… прервалась не совсем приятным образом.

— Да уж, не напоминай, — почувствовал я смущение. — Забудем об этом, хорошо? Кстати, а чего ты то «вы» говоришь, то «ты»? Я теряюсь из-за этого.

— Видишь этих эльфов? — кивнул он в сторону наших провожатых. — Это простоэльфины, — меня аж перекосило от слова, и когда уже привыкну? — Не нужно так реагировать, — хмыкнул Ширейлин. — Они всегда будут ниже клановых, и уж тем более ниже представителей королевской крови. Не нужно давать им это забывать.

— Звучит грубо, — заметил я.

— И в этом твоя ошибка, Адмир, — покачал он головой. — Ты слишком добр и наивен. Все эльфы вокруг тебя ресурс. Ты должен заботиться об их благополучии, но никогда не делать это в ущерб себе. Власть тяжкая ноша, пусть и желанная многими. Но только истинные короли могут справиться с этим. Без нас всё пропадёт рано или поздно.

— Звучит высокомерно, — ответил я, хотя подумал, что слишком отдаёт идеями о сверхчеловеке и майн кампф.

— Конечно, высокомерно, — назидательно заметил он. — Ведь мы выше всего этого, в нашей крови заключена великая сила, именно потому только мы достойны вести свой народ к хорошей жизни. Если бы не мы, мир погряз бы в междоусобице и давно стал желанной добычей демонов Лолт.

Вот это он загнул, прям спаситель мира! Я растерялся и даже не знал, что и ответить на такое. Его слова мне не нравились, но инакомыслие решил не озвучивать.

— Эм, понятно.

— Так что, расскажешь, что было до твоего появления в Нимбросе?

— Ну, тут и рассказывать особо нечего, был учеником колдуна, — пожал я плечами и замолчал, увидев реакцию Ширейлина. Он отстранился и на лице пролегла тень. — Что? — настороженно поинтересовался я.

— Никогда и никому не говори об этом, хорошо?

— А в этом есть что-то плохое?

На его лице появилось недоумение.

— Ты сейчас серьёзно?

— Вполне.

— Ещё ни один представитель королевской крови не становился колдуном. Если и был кто такой, его имя стёрли из истории.

— Но почему? Я слышал, что у вас в стране колдунство не запрещено.

— Да, не запрещено. Но это удел простоэльфинов, и таких мы всегда держим под жёстким контролем, связывая контрактами. Их сила опасна, но существенна, чтобы отказываться. Если кто-то высоких кровей станет практиковать тёмное искусство, то никто не знает, на что будет способен такой эльф. Огромная сила и соблазн использовать её ради выгоды против собственного народа. Ещё и вероятность стать одержимым демоном. Даже не знаю, что может быть хуже.

— Эм, понятно.

Ясно, лучше действительно не болтать о таком, а то огребу по полной.

— Как тебя хоть угораздило так вляпаться?

— Оно само получилось, — пожал я плечами. — Память потерял после болезни. Причём лечил меня колдун Тайритрон Аиратэйлин, ксилтарец по национальности. Я просто хотел узнать, что со мной произошло, так как потерял свою магию. А он предложил мне стать учеником. Я и согласился, тем более, что он о-очень настаивал, — хмыкнул я.

— Чтобы к принцу допустили колдуна, — нахмурился Ширейлин, — тем более амротцы. Это слишком уж неправдоподобно.

— Я не вру, честно. Может, меня и обманули, сказал же, ничего не помню. Я просто проснулся и узнал, что являюсь принцем, что вроде как маг без магии. И что мне оставалось делать? Хотел разобраться, что происходит, а оно вот как получилось, — развёл я руками.

— Слишком уж это странно, — покачал головой парень. — Мне нужно обдумать твои слова.

— Слушай, Ширейлин, а ты можешь рассказать о моей семье? — спросил то, к чему вёл свой рассказ.

— Не уверен, что я тот эльф, что может помочь в таком щепетильном вопросе, — хмыкнул он.

— Пожалуйста, хотя бы общую информацию. Тот колдун сказал, что моё состояние стало результатом неудачного покушения, что меня хотели убить. А я ведь совсем ничего не помню! Ни маму, ни папу, ни братьев…

— Хорошо, я помогу тебе, — согласился он.

Аллилуйя! Первая часть плана начала выполняться.

Пока мы разговаривали с Ширейлином, парни довольно быстро и бодро всё организовали. Интересно было наблюдать за ними, так как те использовали магию как само собой разумеющееся, как продолжение себя. За палками для костра не наклонялись, а подбрасывали кинетикой. Посуда так же двигалась быстро, подхватываемая потоками, которые я уже мог видеть после возвышения до адепта. Увы, не сама мана, но хотя бы её проявления. Вода из ручья принесена «на весу», просто летящая струйка. Ингредиенты для готовки порезаны ровно и быстро опять же кинетикой, причём настолько играючи, что ужасно завидно стало. Почему они так могут, а я нет?!

Потом парни уселись у костра и начали тихо переговариваться, улыбаясь при этом и иногда посмеиваясь. Идиллия, чтоб их. В нашу сторону и не смотрели даже. Неприятно чувствовать себя лишним на чужом празднике жизни. Снова стало грустно, если на сходке рода Таннетов на меня хотя бы обращали внимание и втягивали в беседы, пытаясь передать толику своего веселья, то сейчас изнутри начинало грызть одиночество. Та пустота вокруг, что окружала меня всегда, но только в этом мире увидел её границы, на удивление вполне себе материальные.

— Ты никогда не будешь счастлив ни с кем, подобным им.

Настолько погрузился в свои размышления, что не сразу осознал, что это сказал Ширейлин.

— О чём ты? — насторожился я, покосившись на него. Он так же смотрел на парней за костром и языки пламени плясали в его стеклянных глазах.

— Об одиночестве. Я понимаю, почему ты тянешься к другим эльфам, но хочу предостеречь не делать этого.

— Это ты запретил им общаться со мной?

— Нет. Просто они сами осознают ту пропасть, что лежит между такими как они и такими как мы.

Он что, опять пытается задвигать тему про сверхчеловека, то есть сверхэльфа по факту рождения королевских кровей?

— Ты сам поддерживаешь эту пропасть, — заметил я. — Даже банально на уровне общения.

— В отличии от некоторых, я не пытаюсь игнорировать очевидных вещей, — он перевёл взгляд на меня. — Больно видеть в тебе себя. Думаешь, я сразу родился таким эгоистом?

Даже растерялся. Он что, душу мне излить пытается? Подбить на доверительный разговор?

— Прекрати это делать, — нахмурился я.

— Делать что?

— Пытаться втереться в доверие. Ты мне никто, как и я тебе. Вся эта тема с братьями по королевской крови чушь собачья.

Ширейлин захихикал как гиена, отчего я передёрнул плечами и немного отодвинулся от него.

— Смышлёный малый, — сказал он наконец. — Чего тогда ведёшь себя как малолетний дурашка?

— Может, потому что мне и правда всего лишь шестнадцать? И потому, что утратил огромный пласт знаний о мире? В том числе банальных, — вздохнул я. Чтобы заняться чем угодно, лишь бы не смотреть на веселящихся эльфов, взял веточку и принялся вычерчивать кракозябры между редких травинок, что пробились под густыми кронами деревьев. — Самому то сколько?

— Двадцать восемь.

Я покосился на него. Нет, моложе выглядит, как студент универа. Похоже, старение замедляется постепенно лет так с двадцати или девятнадцати.