— Никому нет дела, ошибёшься ты или нет. Никто от этого не помрёт.

— И всё же, надо быть вежливым.

— Я смотрю, ты не сильно переживаешь, что папку сжёг заживо.

— Ч-что вы такое говорите? — испугался он. — Это не я, это случайность.

— Так мама сказала?

Он начал активно кивать головой. Да кто бы сомневался!

— Вот ты где! — услышал я голос Ширейлина. — Обыскался тебя, выходим через пять минут! Смотрю, ты тоже здесь. Завтракал?

Парень кивнул.

— Это хорошо, следующий приём пищи будет только вечером.

Шир протянул мне мою сумку, в которой кроме пары сменных комплектов белья ничего и не было. Собственно, груз погорельца не сильно превышал мой — ну да, так не попутешествуешь в одиночку.

— Да не маши ты как мельница! За огнём следи, а не руками! Ох, Кореллон, и чем я только занимаюсь… Илли, ты полная бездарность…

— Но у меня ведь получилось!

Мы «тренировались» на поляне рядом с костром — парни отчего-то преисполнились жалостью и не стали впрягать Илли в рутинные обязанности. С другой стороны, у них и так всё было отработано как у сплочённой команды.

Блин, почему снова я? Ширейлин так же пытался рассказывать банальные вещи этому деревенщине, но тот липнул только ко мне. Он радовался огню как маленький, хоть выглядел явно постарше меня. Но успехи делал неплохие, Шир его заверил, что сможет поступить в школу, так как талант на лицо. Оказалось, он был второй ступени послушника, то есть сам каким-то образом умудрился дорасти до такого состояния. И пусть по факту знаний никаких не имел, потенциал то оставался.

— Не ругай его, Сандр, — усмехнулся Шир. Этот гад сидел на краю поляны и следил за нами, — он же старается.

Его забавляло, как Илли перековеркал моё имя, и пусть сам парень исправился, у прынца эта манера осталась.

— Сказал же, не называй меня так! И вообще, сам его учи, раз такой умный.

— Сам знаешь, что я не могу. А вот тебе полезно, считай как часть практики. Объясняя что-то другим, ты лучше постигаешь искусство магии.

Аргументация его меня ни капельки не вдохновляла, хотелось заниматься своими тренировками, а не чужими.

— Ксандр, вы такой сильный! — влез Илли. — С вашей помощью я точно сдам все экзамены. Спасибо вам огромное!

— Ой, иди работай с «плетью»! — ответил ему, а сам сел рядом с Широм и сказал тому потише: — Вам за обучение этого оболтуса заплатили ведь?

— А что, долю хочешь? — улыбнулся Ширейлин.

— Не помешало бы.

— Разочарую тебя, но мы ни медяка не взяли за его сопровождение.

— В смысле? — удивился я, поправляя заколку, что теперь приходилось постоянно держать на голове. — Что за благотворительность?

— Вот ты злюка, — засмеялся он и потрепал меня по волосам. — Ну неужели тебе мальца совсем не жалко?

Жалко у пчёлки, хотелось сказать, но в эльфийском это были разные по произношению слова. Илли обернулся на нас, но я махнул ему рукой, чтобы продолжал тренировку.

— Мне жалко только себя, я хочу стать как можно сильнее.

— Не в силе счастье и не в деньгах, а в душевном равновесии, — Шира снова пробило на философские изречения, отчего я закатил глаза. — Пока ты уверен в себе и своих идеалах, любая проблема лишь мелкая неприятность.

— И всё же, почему мы делаем это бесплатно? Ты ведь не собираешься его в список друзей вносить, верно?

— Не будь так жесток, — покачал головой Ширейлин. — Зла и так хватает в этом мире, так зачем плодить его нарочно? Взаимопомощь в порядке вещей для эльфов, а мирная жизнь простых обывателей величайшая ценность нашего народа. Именно за это мы боремся в лесных чащах, кишащих порождениями Лолт. Да и не только там. Ты не представляешь, каково это, вернуться с поля боя и увидеть счастливые беззаботные лица. Они не видят смерть, им не ведомо, каково это рисковать своими жизнями.

— Ты постоянно говоришь об этой «тайной войне», но я так и не понимаю, что это.

— Рано или поздно ты увидишь. Молись Кореллону, чтобы это наступило как можно позже. Хотя… эта тварь в тебе порождение Лолт. Представь, что таких с десяток шарит в лесах и однажды доберётся до города или деревни. Что делать будешь?

— Ну, в поселение они ведь всё равно не смогут войти, верно?

— Верно. Но защита не идеальная, рано или поздно её можно прорвать, да и зависит от мощи врага. В моей практике бывали случаи, когда после месяца затишья группа приходила к деревне, но там уже никого и ничего не было. И это в лучшем случае. Изредка происходит так, что целое поселение становится одержимым, и внешне это сложно заметить, особенно не магу. Бывают беглые колдуны, что скрываются среди мирных, держат их в заложниках. Опять же был случай, как одному такому удавалось несколько десятилетий держать в страхе деревню и приносить кровавые жертвы Лолт. Эльфы боялись его и молчали, но ровно до тех пор, пока почти половина живых не сгинула в очередном кровавом ритуале. Это случилось давно, мой учитель рассказывал, как был там. И это ужасно, такого не должно происходить под лучами солнца. Никто из выживших в результате последующей бойни, что устроила группа клановой зачистки, не смог вернуться к нормальной жизни. Все покончили жизнь самоубийством в течении года. Теперь хоть немного понятно, с чем мы боремся?

— Да, но хотелось бы увидеть самому, — осторожно ответил я. Не говорить же, что с удовольствием посмотрел бы на массовый заруб магов и нечисти?

— Поверь, лучше такого не видеть. Мне вот иногда самому хочется забыть некоторые вещи. Но такова наша ноша, без нас этот мир погрязнет в хаосе.

— Ты снова про королевскую кровь? — хмыкнул я. — А ведь сам совсем недавно шёл войной на других эльфов.

— Прекрати, — я ойкнул, получив подзатыльник. — Можно подумать, мне самому этого хотелось. Подрастёшь и поймёшь, что такое политика. Будь моя воля, я бы устроил поход против всех порождений Лолт. Глобальная война, после которой наши земли бы очистились от скверны. Разве это не то, ради чего стоит умереть?

Я тактично промолчал. Мне не нравился идеализм Ширейлина, разве это не подростковое качество? Разом истребить зло, ну конечно. Он хоть представляет, насколько такая цель неосуществима? Пока Астрал пропитывает нашу реальность, от порождений Лолт никак не избавиться, потому что этих сущностей в разы больше, чем всех живущих на планете. А слои Бездны? Ведь чем ниже, тем сильнее тварь, тем сложнее с ней справиться. Да и смысл? Все после уничтожения и смерти вновь оказываются в мире мёртвых, от этого никуда не уйти. Как и учит религия — вечный круговорот добра и зла. С чего Ширейлин решил, что может всё изменить, для меня оставалось загадкой.

В одну из ночей случилось то, что и должно — пришёл демон. Мы это знали и Иллитору в тарелку подсыпали снотворного. Парни хоть и боялись твари, но спокойно лежали и на своих местах; Аскел и Маэль, кажется, не проснулись. Фейхел лишь крепче прижал к себе встревоженного крыса и даже не повернулся. Вот только погорелец лежал лицом ко мне и в свете луны привиделось, что глаза его блеснули. Нет, он не пошевелился, но осталось стойкое чувство, что всё видел.

Приподнявшись на локтях, я склонился над ухом лежащего рядом Ширейлина и еле слышно прошептал:

— Илли не спит.

Парень удивлённо моргнул, а потом сам приподнялся и через меня смотрел на него не меньше минуты.

— Тебе показалось, — последовал, наконец, ответ.

На утро наш «лишний эльф» никак не изменился в поведении, ничего не спрашивал, так что я решил, что действительно привиделось всё. В пути он держался рядом и пытался играть с огнём, словно ожидая моей похвалы. Привыкший присесть на уши со своей философией Ширейлин уже менее доброжелательно косился на паренька, я же пытался его игнорировать. Вся эта навязчивость казалась мне демонстративной и неприятной. Илли вёл себя как асоциальный, он не понимал границ личного пространства, как и намёков. Даже харизма Этриана не смогла отвлечь его внимание. Из-за этой ситуации у меня практически не было возможности заниматься саморазвитием, что жутко раздражало.