— О чем ты? — ход мыслей мага немного перескакивал, из-за сильной усталости он мог забыть, что проговаривает мысли вслух и наоборот, думать о том, что сказал то, о чем просто подумал.

— Нас стало много, — все же Ролан не выдержал, сел в кровати, обхватил голову руками и пытался справиться с потоком мыслей, — я из-за этого уснуть не могу… Нас очень много, понимаешь? Если подумать, враг напал на нас сегодня не просто так. Он испугался, что мы его вычислим. Он испугался того, что мы узнали о подчинении. Довольно часто в таких схемах противник играет друга или верного соратника, пытается узнать обо всем из первоисточника, но нас стало слишком много. Шахматная доска переполнена фигурами и меня это тревожит.

— Хочешь сказать, что предатель в академии? Но тогда что он делал в те дни, когда ты пропадал на службе?

— Наблюдал, — ответил маг и вновь лег под одеяло, — через сообщения, через подчиненных. Мог следить через маячки, а мог следовать рядом. А может, я ошибаюсь и все это мое больное воображение.

— Сэра, — Риска присела рядом с Джастином на невысокий стул, глубоко вздохнула и не выдержала, — прости меня. Я не вернулась к тебе…

— Ты не могла, — я лишь пожала плечами, прекрасно понимая, что огонь в крови волчицы просто так не обуздать.

— Могла…

Даже ночью на лице Риски можно было разглядеть полные стыда глаза. Она сжала губы, была напряжена словно струна и мучилась совестью.

— Не понимаю тебя, о чем ты?

— Когда мы ушли из дома, еще по дороге в Мирград я поняла, что не хочу возвращаться назад, — Риска опустила голову. Из-за стыда она не могла смотреть мне в глаза. Ее уши покраснели, глаза наполнились слезами и вот что странно — разве в ночи я могу все это разглядеть? С каких пор мое зрение улучшилось настолько? — Я боялась тебя, твоей силы и… боялась его. Я все думала, почему Кочевник вышел сражаться один на один с тем существом? Это же верная смерть… Почему он один смог создать настолько огромный и сильный барьер, способный сдержать целую деревню? И это при том, что он был слаб и израсходовал львиную долю своих сил еще до появления чумы в деревне.

— То есть ты догадывалась, что он Ролан? — я не верила своим ушам, с силой сжала зубы, вновь испытывая неконтролируемую ярость.

— Нет, я думала, что он из Ковена и занимает особое положение возле архимага. Маги с его уровнем силы не просто опасны, чаще всего они очень жестоки и кровожадны.

— Она права, — без тени сомнения согласился Ролан, в очередной раз подавив зевок.

— Ты спасла его, Сэра, — Риска не выдержала, ее голос дрогнул, и волчица расплакалась, — спасла того, кто должен тебя убить. Это было ясно как солнце средь бела дня. Ты приняла это решение вопреки нашему протесту, я была с тобой не согласна и… И решила уйти. Я не хотела смотреть, как мы умираем, тем более не хотела умирать сама. Ты вцепилась в него, следовала за ним, спасла его, с учетом того, что понимала — он один из очень опасных магов…. А потом мне стало стыдно. Из-за этих мыслей меня рвало на части, я совершенно запуталась, думала о том, что оставила тебя одну, что ты спасла меня и брата, а мы просто взяли и ушли.

— Вы имели на это полное право, — сдерживать гнев внутри себя становилось трудно, с учетом того, что отчасти я принимала выбор Риски и остальных. Я же не их хозяйка, я не имею права приказывать и велеть поступать им так, как я того хочу.

— Имели, — согласилась волчица, — но если бы не ты, мы бы погибли. Чума все равно рано или поздно пришла бы в нашу деревню, а следом за ней пришел бы и Ролан. Это лишь вопрос времени…

— И в этом ты права, — так же тихо прошептал маг, смотря на то, как я закипаю. Я с силой вцепилась в кусок одеяла и к всеобщему удивлению порвала его. — Что произошло с тобой на самом деле? Вы ведь не сразу попали в Мирград, верно?

— Керен прошел первым. Еще перед входом в город мне стало плохо, и брат испугался, что меня могут не пропустить. Мы остались с ним возле главных ворот, решили отсидеться и уже потом принять решение. Волк всегда найдет пропитание в лесу… с этим нам легче. Вот только лучше мне не стало. Я испытывала жар, будто горю изнутри. Мы улучшили время и прошли в город в пересмену, когда стражи менялись и не особо всматривались в парочку совершенно обычных с виду оборотней… Конечно же нас заметили…

— Отряд Эбола стоит возле каждого входа, — пояснил Ролан, — они проверяют каждого. Каждого! Вас не могли не заметить, Рис…

— Нас не просто заметили, за нами довольно быстро пришли, но момент подгадали не самый удачный. Я просто взорвалась, Ролан. Я не знаю, как это объяснить, не понимаю, как жива осталась… Огонь сорвался с ладоней, все тело объяло огнем, но при этом я не пострадала. Я спалила дом на окраине, ранила Дьёна и нескольких стражей, не готовых встретить оборотня с такой силой.

— Ты прекрасно понимаешь, что именно это вас и спасло, — Ролан аккуратно забрал одеяло из моих рук, разжал мои пальцы и прошептал, чтобы я постаралась успокоиться. Не особо подействовало, но я держалась. Ярость и гнев постепенно уходили, они разжимали тиски, позволяя дышать полной грудью. — Будь вы заражены, уже бы проявили себя. Почему ты так стыдишься?

— Потому что я могла вернуться. К нам не сразу пришли… Я могла уйти из города, найти Сэру у быть рядом, но я перестала себя контролировать, пыталась спрятаться от всех, мучилась из-за того, что обманула ее, что предала и не могла ничего объяснить.

Наступило молчание. Я смотрела на Риску, на то, как она сжимала кулаки, как пыталась успокоиться и спросила:

— А Дьён? Он хотел вернуться?

— Да, но из-за меня не стал. Меня отправили в лазарет, а его сразу определили новобранцем в отряд Эбола. Мы оба понимали, что оказались в ловушке, а сил выбраться вместе не было.

— Хорошо, что ты мне все рассказала, — Риска резко выдохнула, и смогла посмотреть мне прямо в глаза, — я думаю, что…

Договорить я не успела.

Тишину в здании лазарета разорвало диким необузданным мужским криком. Он возник так внезапно, что я мгновенно подпрыгнула на месте, а Риска дернулась, из-за чего с ее пальцев сорвалась искра. Она попала на деревянную тумбу, воспламенив ее, но я вмешалась вовремя. Лед довольно быстро погасил огонь, а Ролан тем временем уже вышел из комнаты, молчаливо следуя в сторону, откуда раздавался вопль.

Мы слышали шум, как что-то разбилось. Множество голосов смешались в единое целое, звучали вразнобой, не позволяя разделить их. Мы бежали по коридору, готовые к любой атаке, но в итоге увидели нечто ужасное: Морл вырвался из комнаты. На его запястьях висели оборванные цепи, тело при этом стало намного выше, и на гнома он уже явно похож не был. Он вновь и вновь молотил кулаками, мычал что-то неразборчивое, пытаясь задеть Олова — сын архимага старался утихомирить Морла, но в итоге пострадал сам. Гном разбил ему лицо, располосовал его от виска до угла нижней челюсти. Крови было много, эта область всегда хорошо снабжалась сосудами, но из-за этого Олов с трудом ориентировался в пространстве и вновь пропустил удар.

Морл мычал, указывал на сына архимага, молотил кулаками вновь и вновь, разнося все на своем пути.

— Они его убьют, — рыкнул Ролан, вступая в бой. Перед этим он отодвинул меня в сторону, показывая жестом, что ни мне, ни Риске вмешиваться нельзя. Щелкнув пальцами, маг загородил нас барьером и все обломки, осколки и прочие части утвари разбивались возле наших ног, так и не поранив.

— Почему он сходит с ума? — Риска плакала, обнимала себя за плечи и сильно паниковала, — почему он стал таким огромным? Он ростом почти с человека, так не бывает…

— Не знаю, — что еще я могла ответить? Я понятия не имела, что происходит, и почему вообще возникли эти изменения. Понятно, что все связано с чумой и моим вмешательством…

Ролан отвлекал Морла на себя, позволил отойти Олову в сторону, стереть кровь с лица и мигом прижечь рану. На кончике пальца мага возник белый огонь — он провел им по лицу. Рана не затянулась до конца, но хотя бы кровью глаза не застилало.