— Там турель, — подсказал Окихито.

— Так, а у роботов есть какой-то пароль, или типа того? — спросил Игорь, вспомнив старину “Оптимуса Прайма” из Прерии.

— Нет, они настроены на твой и мой голос и зрительный образ. Ну что, полетели?

Входной коридор тем временем отстыковался, а шлюзовой люк закрылся. Не дожидаясь Игоря, Окихито уселся в кресло и запустил системы.

Загудело, затрясло, Игорь подорвался и еле успел хлопнуться в соседнее кресло, прежде чем начались перегрузки.

[Гравитация: 180 %]

[Урон гравитацией -15 HP] [Здоровье 355/370]

Рука Игоря отчаянно пыталась нащупать ремни безопасности

— Ты бы хоть предупредил!

[Гравитация: 230 %]

[Урон гравитацией -25 HP] [Здоровье 330/370]

— Не делай так больше!

— Хе-хе, а я думал, ты опытный пилот, Игор-сан! — проскрипел киборг и похлопал Игоря удлинившейся третьей рукой по плечу.

— Мерзкий япошка!

Спустя час с небольшим они уже были на орбите, потом совершили манёвр в сторону особого коридора, чтобы не попастся в зону слежения “Арктии”, а затем Игоря снова припечатало к креслу — начался полёт в сторону местного солнца, ко второй планете системы.

— Я думал, что мы полетим через варп-прыжок, или типа того, — проворчал Игорь, снова нащупывая ремни безопасности.

— Ты совсем странный, Игор-сан. Потерялись варп-двигатели, — прокряхтел Окихито. — Когда-то давно мы прилетели в эту систему на них, но технология утрачена, мы разучились. Вот и застряли здесь. Ионники, только ионники…

Игорь подумал сказать, что он не из этой звёздной системы, но решил этого не делать — чего доброго, ещё свалится новый квест — “восстановление технологии сверхсветовых двигателей”, или вроде того. А у него и так слишком много невыполненных заданий.

Часто в плохих космических сагах летящий через звёздную систему космолёт “собирает” по пути все возможные планеты. Если лететь таким образом от Сатурна к Земле, то надо непременно пролететь по прямой мимо Юпитера и Марса. На практике же такое случается крайне редко — хотя бы потому, что все планеты системы редко встают на одну линию, а совершать у каждой из них гравитационный манёвр нужно далеко не всегда. Игорь кое-что понимал в небесной механике, и поэтому понял, что никаких других планет они за время полёта не увидят. Но он всё же спросил, разглядев крохотную голубую точку слева по курсу: — Третья планета, как её… Темперия, какая она?

— Хорошая, я побывал там. Два раза, лет, получается, шестьдесят назад. А во второй раз даже видел сушу… Мы привезли туда гидрокуб — это такая дура двести на двести метров. Когда мы только шли на посадку, от нас отстыковалась капсула…

Окихито рассказывал историю дальше. Выходило, что упомянутые переселенцы в Заповедник, которым так хотел стать несчастный Бобби — безбилетники, и вовсе никто билетами не торговал, а руководство флота было не в курсе происходящего. Его в качестве разведчика отправили на мотофлаере проследить путь — распоряжение более чем сомнительное, но Игорь промолчал — и Окихито нашёл небольшой скалистый остров. Старик подробно описал пальмы, растущие на склонах, голубую воду, пляж… Он достиг берега, но там его встретили шквальным огнём из старинных огнестрелов откуда-то из кустов.

— Разбираться дальше не было ни времени, ни возможностей — мы уже набрали воду и через полчаса должны были взлетать. Я рванул назад и еле успел, а безбилетников упустили… Меня лишили премии за ту оплошность, и больше я на Темперию не летал. Видимо, у них там на острове — своё племя, и, чёрт возьми, иногда мне кажется, что я хотел бы жить там. Эти пальмы и этот дивный воздух до сих пор снятся мне, Игор-сан!

Крохотное племя, владеющее огнестрелами на крохотном островке — это звучало, как какая-то новая тайна, которую следует разгадать. Но Игорь списал это на очередной глюк системы и решил не разбираться. Потом он начал рассказывать старику свою историю — на самом деле, пересказывая все эпизоды “Звёздных Войн” с “Мандалорцем” в придачу. Два раза ложился спать, около десяти раз перекусывал разными вкусностями, которые приносил ему Стюард-5580. Окихито спал всего один раз, каких-то четыре часа, а ел дважды — видимо, ему хватало.

Через пару часов после пробуждения впереди показалась планета — небольшая, угольно-чёрная, с тонкой дымкой странных облаков, стремящихся с солнечной стороны на затемнённую. В одном из кратеров на границе вечного дня и вечной ночи виднелись очертания небольшого купольника с раскинувшимися ложноножками производств, теплиц и портовых построек.

— Мы ничем не рискуем? Турель же, вроде бы, не заряжена?

— Роботы! Загрузить ракеты в турель! — скомандовал Окихито и прокомментировал: — Это ты правильно, Игор-сан. Мало ли чего?

Девятнадцатые выстроились цепочкой и передали несколько ящиков в отсек турели. Затем Жёлтый залез вниз, и Игорь услышал его голос:

— Подтвердите. Выбор. Цели.

— Нет! Стоп! Никуда не надо стрелять!

После переговоров с портом и демонстрации разных документов они приземлились на удивление плавно, с минимальной перегрузкой и без видимых проблем. Надели скафандры и вышли в шлюз — здесь путь до купольника предполагался по открытому космосу.

Игорь наконец-то сменил маску на кислородный баллон, и всплыла вполне себе радостная надпись:

[Запас кислорода: 100 %, 10 часов]

На Окихито был лёгкий скафандр, закрывавший только одну руку и ногу — остальные конечности он ловко отсоединил и пристыковал к разъёмам скафандра снаружи.

— Сейчас, я полагаю, надо идти в таверну? — предположил Игорь.

— В таверну? Игор-сан, мы же не на каком-то древнем диком западе. Отправимся в управление инженерией.

На большой площади, которую Игорю почему-то хотелось назвать “привокзальной”, околачивалась разная шваль — негры в обносках, дети-попрошайки, налетевшие стайкой и уже готовые вытащить что-нибудь из карманов. А ещё там звучала музыка. Несомненно, живая — и от того удивительно-странная.

Игорь впервые услышал, как переводчик пытается перевести, как кто-то поёт — вся музыка до этого либо была без текста, либо уже на языке оригинала. Нейросетевой переводчик подхватил текст лишь с третьей строчки, криво, с ошибками, но это особо и не требовалось. Любой выросший на постсоветском пространстве мог вспомнить текст “Кукушки” вечноживого Виктора Цоя.

— Стой, ты куда? — послышался недовольный голос Окихито за спиной. — Нужны тебе эти клоуны…

Но Игорь не слушал, он продирался через толпу, окружившую стоящего у стены музыканта, прежде чем, наконец, увидел его.

У музыканта было, как и у Окихито, три руки. Две держали в руках футуристичного вида восьмиструнную гитару, а третья играла на прикреплённой на боку небольшой ударной установке. Толпа периодически вскидывал руки с токенами, голограммы вспыхивали и отлетали к большой голограмме с донатами, зависшей ровно над колками гитары. Завидев Игоря, он прервал песню, выронил палочку, игравшую на ударных и потянулся к кобуре бластера. Игорь прочитал: [Игрок Glenn, 21 уровень, мужчина, киборг, айдл, Подающий надежды]

— Братан! — крикнул Игорь, бросившись жать ему руку. — Ты живой!

Гленн несколько неуверенно убрал бластер, скинул гитару и похлопал Игоря по плечу.