Яромира не выдержала и разрыдалась. Понимая, что перегнул, я достал связку ключей и освободил ей сначала ноги, потом руки. После этого притянул к себе и крепко обнял. Думал — будет вырываться… Но нет. Вцепилась в меня, уткнулась лицом в плечо, и принялась поливать его слезами.

После этого меня накрыло уже самого. Сколько лет назад, когда в последний раз в моей жизни было такое — когда вот он я, а вот рядом женщина? И не какая-нибудь, а своя, пусть даже она сама в это ещё не поверила?

Внутри заворочалась застарелая, уже поблекшая и выцветшая, но всё ещё очень злая ненависть. Жажда крови. Жажда найти и уничтожить всех виноватых.

Вот только сейчас эти чувства, пестуемые так долго, внезапно отступили под воздействием волшебства момента, наверное — впервые за многие и многие годы.

Нет, я ничего не забыл. Все заплатят по своим долгам. Рано или поздно, так или иначе — найду и уничтожу каждого. Но… Сейчас мне просто хорошо и покойно.

Время утекало сквозь пальцы, нас легко могли уже начать искать. Надо было бежать, лететь, действовать скорее… Но мы просто молча сидели, обнявшись, в пустой комнате в заброшенной деревне, рядом с двумя телами, на самом краю медленно растекающейся лужи крови.

И это было важно.

Я понимал, что эта ещё очень молоденькая девушка в моих объятиях сейчас пытается осознать и принять новую картину мира, силится уяснить своё место в ней, решить главный вопрос: со мной она, или нет.

Вообще-то, если быть честным, выбора у неё не было. Но Яромира должна была прийти к этому сама. У неё должна была остаться хотя бы иллюзия свободы. Союз, в основе которого насилие и принуждение, по определению ненадёжен.

Кажется, вечность спустя она подняла заплаканное лицо и твёрдо посмотрела мне в глаза.

— Я решила. Больше не буду от тебя убегать. Забудь о том, что говорила перед свадьбой… Я тебя не знала. Теперь — знаю! Князь Огнев-Белый, глава нового рода, который обязательно станет великим! Можешь во всём и всегда полагаться на меня. Постараюсь слушаться и помогать… По мере сил и возможностей. Теперь ты — мой род, и его интересы — сохранить это!

Она взяла мою ладонь — ту, на которой красовался родовой перстень Белых — и крепко сжала его пальцами.

Яромира вглядывалась в лицо этого человека, который ещё вчера был совершенно чужим, а теперь считался её законным мужем. Ощущала на плечах тяжесть его неожиданно сильной руки. Чувствовала тепло его неприлично близкого тела, от которого ещё и исходило, казалось, что-то наподобие статического электричества. Всеми фибрами души впитывала излучаемую этим человеком непоколебимую уверенность, спокойствие и весёлый боевой задор.

И не могла понять — как произошло то, что случилось.

Нынешняя ситуация показалась бы абсолютно невозможной какие-то месяцы, недели, даже дни назад. Ведь ещё совсем недавно самыми большими неприятностями в жизни казалось то, что строгие родители не дают сделать татуировку, запрещают курить и не отпускают в клуб с подружками, ведь «приличной барышне не пристало».

Теперь, после их гибели — все те проблемы казались далёкими, нереальными, детскими и смешными.

Как же это произошло? Когда её жизнь успела настолько измениться?

Началось всё около двух месяцев назад. Тогда, на большом семейном ужине, родители объявили: младшая дочь уже достаточно взрослая, настолько, что пришла пора выходить замуж.

Яромира испытала тогда смешанные, противоречивые, во многом полярные чувства.

С одной стороны, она страшилась неопределённости будущего и уже заранее — совсем немножко, правда — тосковала по отчему дому. А вот другой… С другой, где-то внутри колыхнулась надежда на изменения к лучшему. На то, что она вырвется наконец из своей шикарной золотой клетки, порвёт путы вечных ограничений и наставлений, сможет почувствовать вожделенный вкус свободы.

Ведь та «настоящая» жизнь, которую вечно опекаемая девочка из хорошей семьи могла наблюдать исключительно в голофильмах и на страницах книг, постоянно и почти нестерпимо будоражила воображение, влекла к себе и манила. Всё просто замирало внутри от мечты, что можно будет делать только то, что хочется, и только так, как хочется. Да хотя бы — одеваться не в официальные пафосные «приличные» костюмы, а во что-нибудь модное и красивое…

Всерьёз пугало, причём пугало на самом деле — до дрожи в коленях, до холодка по спине — только одно. Что тот, кого выберут женихом, может иметь своё, сильно отличное видение их совместного будущего. И окажется тираном не хуже родителей.

Она не могла представить тогда, насколько ошибалась. Причём, после того как поняла, что ошиблась — оказалось, что ошиблась дважды.

Тем не менее, поначалу всё выглядело вполне прилично…

Выходить предстояло за младшего Огнева. Когда Яромира это выяснила, поначалу никакого подвоха не заподозрила. Удивилась, но не более того.

В конце концов, хоть их семьи и враждовали долгое время, но старшим виднее, когда заключить союзы, а когда выкапывать томагавк войны. Раз решили, что пришла пора налаживать отношения — значит, пора, и основания для этого есть. И не ей о том судить, тем более, что в дела семьи девочку никогда особо не посвящали — зачем, если рано или поздно она всё равно упорхнёт из родового гнёздышка? Союзы союзами, но раздавать направо и налево информацию о том, как всё устроено у них внутри, да хотя бы о том, как думают члены семьи и кто за что отвечает, никто из Белых не собирался.

Первые сомнения возникли позже, когда Яра полезла искать информацию о своём женихе.

Сначала она нашла только скудные упоминания — рос в загородном имении, воспитывался отдельно от братьев, фактически вне семьи. Это, конечно, зародило некоторые подозрения, выходить замуж за деревенского увальня и невежду как-то совершенно не хотелось. Но тогда она подумала, что пусть это, видимо, не эталонный сказочный принц, но и ничего особенно страшного во всём этом нет…

Зато потом удалось добыть голоизображения с женихом. И вот тут впервые у Яромиры появилось ощущение того, что её цинично использовали и жестоко обманули.

Нет, этот молоденький мальчик с картинки был в чём-то даже симпатичен. Породистое лицо, ясные глаза, высокий рост, хорошо развитая мускулатура спортивного, подтянутого тела — его явно заставляли поддерживать форму не в меньшей степени, чем и её саму.

Вот только… Всё впечатление напрочь убивало наивно-испуганное выражение лица. И словосочетание «деревенский увалень» для этого трепетного юноши казалось ещё очень мягким и слишком лестным определением.

Опять же, ей могло просто не повезти с единственным неудачным кадром. Это легко могло быть даже происками врагов Огневых. Яромира не стала сразу рубить с плеча. Решила, что надо изучить вопрос более детально.

Возможность добыть какую-то информацию появилась на званом ужине, куда приехали некоторые члены семей будущих «родственничков», что характерно — самого жениха среди них отчего-то не было.

Тогда Яра аккуратно подстерегла его брата, одного из младших Огневых, отвела в укромный уголок, применила всё своё обаяние и попробовала аккуратно расспросить, что за человек такой, этот Темнозар Храбрович.

Тот смех, которым залился братец жениха, до сих пор казался одним из самых неприятных переживаний всей жизни и заставлял вздрагивать от омерзения. Это был звук, с которым рушились последние надежды на нормальное будущее. Уже только этой реакции, без каких-либо комментариев, хватило бы, чтобы однозначно ответить на все вопросы и подтвердить худшие подозрения.

Но брат Темнозара не остановился на этом и начал с нескрываемым удовольствием расписывать во всех подробностях ущербность и убогость своего родственника.

Последнему, оказалось, очень сильно не повезло — он не унаследовал, как должно было по идее произойти, способности отца, а вместе с ними — возможность нормально развиваться, используя знания и возможности рода. Вместо этого, неудачник получил источник от матери, а с ним — совершенно бесполезную и даже опасную для людей их сословия способность. Которая, в сочетании с врождённой нерешительностью и даже трусостью, делала Темнозара вечной мишенью для чужих насмешек.