— Рита, я серьезно спрашиваю: какой ты заполучила дар?

— Никакой.

— Рит!

— А что такое?… — сощурилась я.

Его непробиваемая наглость выбешивала. Допрашивает, как подозреваемую или преступницу! Даже не поздоровавшись, спрашивает личные вещи. Я пришла к нему с самыми добрыми намерениями, а он!…

Сама не ожидала, что вместо нормального разговора встану и, закинув на плечо сумочку, скажу:

— Ты не позвонил мне, чтобы помочь. Не поинтересовался, как я справляюсь с даром и как отгоняю выхлопы смерти. Тебе плевать на мою жизнь, на меня саму. Ты не переживал за меня и не интересовался, как у меня дела. И теперь, когда остался без магии, вдруг заинтересовался? Да, я случайно подслушала ваш разговор. Мне жаль тебя, Эдгар, но ты не имеешь права вот так мне грубить.

Парня перекосило.

— Рита! — казалось, он задохнется от возмущения, — Ты не понимаешь, о чем говоришь. Но сейчас это неважно. Скажи, какой у тебя дар! Осталось мало времени… — он сжал кулаки вместе с покрывалом. Говорил с трудом, будто выдыхая буквы, — Они могут напасть в любой момент, и если это то, о чем я думаю, нам всем конец!…

— Они — это кто? — поинтересовалась я.

Пусть хоть что-нибудь мне расскажет, а не говорит намеками. Скоро у меня глаз будет дергаться от всяческих намеков!

— Дар, Рит! Какой у тебя дар? — допытывался он, — Ясновидение?

— Нет.

— А какой?

— Не скажу. Ты же мне ничего не рассказываешь. Вот и я не буду. Попробуй отгадать, — я встала и направилась к двери. Настроение испортилось и дурно попахивало. Теперь мне больше всего на свете хотелось убежать отсюда, сверкая пятками. Надо же, как непредсказуема жизнь: так долго мечтала о встрече с ним, а когда встретилась — бегу без оглядки, — Выздоравливай, Эдгар.

Распахнув дверь, я нос к носу столкнулась с девицей. Она стояла очень близко, видимо, собиралась коснуться ручки, а я ее опередила.

Длинные каштановые волосы, сощуренный взгляд. Неприятная, хоть и симпатичная, девица. И мне кажется, я ее где-то видела.

Не больница, а проходной двор! Все, кому ни попадя, тащатся к Эдгару.

От встречи со мной незнакомка тоже не испытывала радости. Поморщилась и пошла напролом, больно толкнув меня плечом.

«Ну и ладно! Пусть с ней и обсуждает дары и прочие вещи» — в сердцах подумала я и вышла в коридор.

Эдгар

Я ожидал чего угодно, но только не визита Марго. Откуда пронюхала обо мне? Грешил на Марка Анатольевича. Небось рассказал ее отцу, Всеволоду Ивановичу. Поделился, так сказать, новостью, что я снова «опростоволосился». Упал ниже плинтуса, уничтожил себя собственной невнимательностью.

Как бы меня и незачем больше «казнить», раз я сам дурак.

Хороший ход, ничего не скажешь. Умеет Марк Анатольевич угождать и вашим, и нашим. Политик он, как ни посмотри.

… А ведь сила все не возвращается. Два дня прошло, а я не чувствую поток. Врач сказал, истощение полное. Повезло, что я не умер.

Не умер, как отец.

Странно, что мне никто не рассказывал об этом раньше. А вот здешний врач совершенно случайно пролил свет на ту давнишнюю историю: оказывается, мой отец Николай погиб не во время защиты даровитой, как рассказывала мать, а после — сердце не выдержало иных вибраций. Буквально через несколько часов после выкачки силы.

До сих пор неясно, кому это понадобилось и зачем.

Вот и со мной похожая ситуация — сколько ни думал о том, кто же так невзлюбил, а никто, кроме этой семейки, на ум не приходит. Ну нет у меня врагов и ярых недоброжелателей!

Наследством в миллионы я не обладаю — все записано на мать. Личные мои вещи — машина и однокомнатная квартира, не такие большие ценности, чтобы рисковать всем.

С силой игры опасны — никогда не знаешь, как она себя поведет.

И все-таки, кто-то два раза подряд провоцировал меня на откачку. И во второй раз их чудовищный план сработал.

До сих пор не могу выбросить из головы ту девушку. Она стала пешкой в чужой игре и расходным материалом. Как и Алена…

Темные игры без правил. Страшные игры…

Я не стал звонить Акифу в том числе и потому, что на него первого пало подозрение. Мотив неясен — зависть или указ высшего руководства, но я лишком доверял ему.

Зря. Низших всегда нужно подозревать, как говорит Игорь. Это я в последнее время расслабился и поплатился за доверие.

— Злорадствовать пришла?

Марго фыркнула и без спроса села у меня в ногах. Демонстративно расстегнула клатч из кожи змеи, достала телефон с зеркальной крышкой, губную помаду и принялась красить губы.

Провоцирует, пьявка. Вот, кого можно принимать в низшие без конкурсного отбора. Самого дьявола переиграет.

Не то, что моя Рита. Глупышка, гордостью свою показывает. Взрослость. Еще бы, стала даровитой, сама себе хозяйка.

А вот меня не оставляют мысли, что ее дар замешан. Уж как-то все свалилось в кучу — и ее обретение дара, и два моих провала, и то, что она — моя истинная пара.

Пусть она этого не чувствует, я-то знаю.

Разговор с ней не заладился с самого начала. А все потому, что я чертовски злился из-за собственного бессилия. Марк Анатольевич дал понять, что Ритой займутся Игорь с Насташей — обучат всему, приведут в отдел. Моего мнения никто не спрашивал — обычные люди не могут судить о работе распределителей.

А я ведь стал обычным. Ни тебе силы, ни перспектив ее получить.

Черт, как же я так вляпался?!

— Знаешь, Эд, — лениво протянула сидящая на моей кровати девушка, — Мое предложение остается в силе.

— Предложение? — вздернул бровь я, — Не помню такого.

— А ты подумай, — она плавно наклонилась вперед, так, что стала видна ложбинка между грудей, — Вспомни, о чем мы говорили тогда, в твоей машине… Помнишь?

Я честно пытался вспомнить, но кроме посягательств на мою коленку ничего на ум не приходило. Да, соблазнительная поза Марго и ее намеки как бы вели в горизонтальную плоскость, вот только я точно знал: кошечка задумывает нечто глобальное. Зная ее отца и амбиции семейки, ничего другого и быть не может.

— Тогда ты сказал, что не помнишь девицу, которой передал мой дар, — конфетным голосом произнесла она, — И камеры подтерли, какая досада. Мы не смогли обнаружить ее и отнять мой дар.

— Ах, это предложение… — пробормотал я.

Марго пододвинулась еще ближе. Теперь нас разделяло меньше метра, и я чувствовал резкий запах ее духов.

Гладкие каштановые волосы, подведенные карандашом брови. Губы, достаточно припухлые, чтобы манить и обещать незабываемый поцелуй. Незаметный макияж, легкий румянец, персиковые тени, которые слегка поблескивают. Мечта, а не девушка.

А еще высокопоставленный и обеспеченный папаша, положение в обществе. И тянется ко мне, что не маловажно.

Всё один к одному, хоть женись.

Вот только в моем сердце живет совсем другая Маргарита, и сейчас, когда Марго подползла еще ближе, намекая на страстный и долгий поцелуй, я особенно четко это почувствовал.

Не тянет меня к этой ухоженной красоте. Мне бы дотронуться до растрепанных волос, прижать к себе это упирающееся тело и вцепиться в губы отчаянным поцелуем. Чтобы она перестала выпендриваться. Прекращала сопротивляться нашему притяжению.

А вдруг, действие идет только в одну сторону, и тянет только меня? Я не успел додумать эту мысль, незваная посетительница пододвинулась совсем близко:

— Отдай нам девчонку, не мешай, — прошептала она мне в губы, — Это ведь была она, верно? Не мешай, отойди в сторону. Ты поможешь нам, мы поможем тебе.

— Ты не знаешь, что обещаешь, — я отодвинулся на пару сантиметров. Алчущие глаза начинали напрягать, — Моя сила уже не вернется, и инициировать тебя я не смогу.

— У нас есть помощник, — проворковала она, все еще глядя мне на губы.

Значит, купили все-таки Марка Анатольевича. Нечто подобное я ожидал. Не хотел верить в то, что это возможно, но жизнь — такая штука… Предать может любой, даже друг.