– Вы что, правда считаете меня виноватым? Вот это да! Вам мало было копаться в душе Фриц – вы и из меня норовите вытянуть всю подноготную! Да что с вами такое? Мы же едва знакомы!
– Я знаю, что вы честно пытаетесь выяснить, что мучает вашего ребенка, – отчеканила Кэтрин, глядя ему прямо в глаза. – Но это одна видимость. На самом деле вы не желаете знать правду. Вы обеспокоены и хотите, чтобы я уверила вас, будто все маленькие девочки только и делают, что зовут своих отцов по имени, чтобы те не умирали. Вам не нужна правда, мистер д’Амаро, вам любой ценой нужно сохранить спокойствие, потому что все остальное вас не устраивает!
– Дерьмо! – рявкнул Джо.
– Совершенно верно! Так и есть, потому что не устраивает вас. Представьте себе, мистер д’Амаро, что жизнь вообще сплошное неудобство. И Фриц, чтобы не причинять вам неприятностей, предпочла не говорить о том, что зовет вас по имени из страха, что вы умрете – так же, как умерла ее мать. Она предпочла поделиться этим страхом с чужим человеком! Ох, простите, я и забыла! Ведь вы почти не бываете дома, а Делла интересуется только вечеринками и нарядами, а Чарли вечно торчит у компьютера!
– Ну, хватит, у меня больше нет времени слушать эту чушь, – выпалил Джо, метнувшись к двери. – И не воображайте, мисс Холбен, будто я вам благодарен!
По дороге на журнальном столике в гостиной он краем глаза заметил гномов, и на душе у него стало еще хуже.
“Ради Бога, Лиза! Как ты могла вот так меня бросить?!”
Он с силой захлопнул за собой дверь, но успел одуматься прежде, чем добежал до конца лестницы. Внизу, возле почтовых ящиков, Джо постоял, стараясь обуздать бешеный гнев. В последние дни он только и делал, что бесился. Он понимал, что это просто глупо, и все равно ничего не мог с собой поделать.
ДАмаро уже повернулся, чтобы подняться обратно, но заметил следившую за ним старуху из квартиры на первом этаже и выскочил на улицу, оставив на дверном стекле отпечаток потной ладони.
Сверху, из окна гостиной, Кэтрин видела, как Джо пересек улицу и уселся в потрепанный пикап с изображением строительной тачки на задних дверцах.
“Да, Холбен, пора тебе на покой! ” Для профессионала, призванного помогать людям решать их проблемы, она совершила недопустимые промахи. Сначала отбрила Марию, теперь Джо д’Амаро, хотя понимала, что поступает неверно. Нельзя реагировать на их поведение, всегда надо учитывать причину, по которой они это делают.
– Я слишком устала, чтобы докапываться до причин, – промолвила она. – У меня слишком много своих проблем.
Джо д’Амаро оглянулся с подножки пикапа, и Кэтрин отодвинулась от окна. Несмотря на усталость, ей не давала покоя тревога за Фриц, а она так ничего и не сделала – разве что разозлила ее отца еще сильнее. Кэтрин тяжело вздохнула. Вот-вот, еще немного чувства вины – это как раз то, что надо…
Она вернулась в кухню, шлепая по полу босыми ногами. Может быть, Джо д’Амаро отнесся бы с большим уважением к ее мнению, останься она в туфлях? И Кэтрин еще раз прокрутила в уме их разговор, стоя перед раковиной.
Впрочем, сделанного не воротишь. Она упустила свой шанс. Конечно, сыграли свою роль ее усталость и грубость самого Джо, но расплачиваться-то предстоит маленькой Фриц.
Кэтрин раздраженно побросала в сумку грязное белье, чтобы постирать его в прачечной, устроенной в подвале. Она постаралась побыстрее проскочить мимо решетчатой двери в квартиру миссис Донован: ей не хотелось объясняться по поводу разъяренных мужчин, выскакивавших из ее квартиры второй вечер подряд.
К счастью, миссис Донован не было видно, зато по вестибюлю плыли волны знакомого аромата “Лаки страйк”.
Теперь Кэтрин казалось странным, что совсем недавно она готова была, подобно миссис Донован, искать способы подольше сохранить память об их совместной жизни с Джонатаном. В отличие от сей достойной дамы ее покинули хотя и неожиданно, но по собственной воле, и у Кэтрин все же нашлись силы вернуться к нормальной жизни. У нее просто не было иного выхода, ведь в противном случае пришлось бы остаться в унизительной зависимости от бывшего мужа и радоваться крохам его внимания. А значит, покорно принять приглашение на свадьбу и демонстрировать всему свету свое образцово-показательное отношение к его новой избраннице.
Подвал был скудно освещен, но Кэтрин не боялась этого полумрака. Она заложила в стиральную машину первую партию белья и уселась возле двери на задний двор, где находилась стоянка для машин. Площадка оставалась почти пустой, зато ее обильно покрывали масляные пятна. Большинство обитателей “Майского сада”, как и она сама, либо не могли позволить себе приобрести машину, либо ездили на развалюхах с протекающими масляными шлангами.
Лениво щурясь, Кэтрин следила за лучами света, проникавшими в подвальные сумерки. Убаюканная приятными запахами порошка, теплого пара и урчанием стиральной машины, она решилась достать из кармана конверт с приглашением на свадьбу.
Прежде всего Кэтрин внимательно изучила почерк. Скорее всего писала сама Эллен Джессап. Округлые, ровные буквы, как у ребенка. Интересно, сколько сил пришлось приложить Джонатану, чтобы заставить ее поверить в возможность их дружбы? Бедная Эллен. Ей, наверное, очень не хотелось отправлять это приглашение, но Джонатан всегда знал, как добиться своего.
Затем Кэтрин открыла конверт и перечитала приглашение, погладив пальцами вытисненные на толстой бумаге буквы. Ну что ж, Джонатан может позволить себе такую роскошь. Хотела бы она знать, как он объяснил своей невесте причину их развода. Его вчерашнее поведение явно говорило о том, что он сумел утаить правду. Ему всегда хотелось, чтобы поводом стало не бесплодие Кэтрин, а что-то вроде банального несходства характеров.
На самом деле, как это ни печально, их характеры были очень даже совместимы. Настолько, что ему до сих пор хотелось дружить с Кэтрин и навязать дружбу со своей будущей женой. Похоже, ей пока не удалось полностью оправиться от предательства Джонатана и она в гораздо худшем состоянии, чем…
От неожиданного стука в застекленную дверь Кэтрин даже подскочила на месте. Во дворе стоял Джо д’Амаро. Он успокоился, и все же Кэтрин впустила его очень неохотно, не сводя с него тревожного взгляда.
Глубоко вздохнув, она спрятала конверт в карман и мысленно собралась перед очередным раундом. Кэтрин беспокоилась за Фриц – иначе и не подумала бы открыть дверь.
– Это не из-за вас, – с ходу выпалил Джо, и Кэтрин ничего не оставалось, как довольствоваться этой пародией на вежливость. Лучшего извинения от этого типа вряд ли дождешься.
– Я тоже так не думаю, – подтвердила она. – В противном случае я бы просто не впустила вас сюда.
– Так, может, мы попробуем еще раз? Похоже, вам кое-что известно, и мне бы хотелось это узнать.
Столь неуклюжее признание ее профессиональных достоинств не могло не вызвать улыбку.
– Нет, вы меня неправильно поняли! Вы ведь давно работаете с неблагополучными детьми. И должны знать о них…
– Кое-что, – закончила Кэтрин, понимая, что д’Амаро совсем запутался.
– Ну, в общем, да.
Стиральная машина закончила прополаскивать первую порцию белья, и Кэтрин заложила в нее следующую.
– Это миссис Донован отправила вас в подвал?
– Та дама за решетчатой дверью? Ну да. Она велела мне пройти через гараж, чтобы вы могли сначала увидеть меня через стеклянную дверь и решить, отвечать на стук или послать меня куда подальше. Очень милая старуха, с понятием.
Кэтрин кинула на него любопытный взгляд. Нет, Джо не шутил и не издевался – он снова задрал голову и разглядывал потолок – а точнее, опоры, на которых стоял их дом.
– Вы не передумали?
– О чем?
– О нашем доме. Вы все еще считаете, что он построен на века?
– Да, у него очень крепкий костяк Единственное, что ему грозит, так это безмозглый застройщик с чугунной бабой. Я насчет Фриц. Вы, наверное, поняли, как мне претит ее болтливость. Она… она крепко меня обидела. Ведь вы с ней едва знакомы.
