— Помечтай о моих губах, которые дразнят тебя. — Распрямляя один из моих пальцев, он целует его кончик. Голос Кэша как бархат, а слова как афродизиак. — Помечтай о моем языке, который пробует тебя на вкус. — Он быстро облизывает кончик другого пальца. Меня сотрясает волна желания. — А я буду грезить о тебе. О том, каково это — быть внутри твоего теплого, влажного тела. — Как будто для того, чтобы показать мне, что он чувствует, Кэш засасывает мой палец, выпускает наружу и снова всасывает, водит вперед-назад по языку. Я едва могу дышать.

Вот Кэш вынимает палец изо рта и, прежде чем отпустить, тихонько прикусывает его. Чувствую, как у меня в животе все закипает — капля лавы в бурлящем вулкане.

— Спокойной ночи, Оливия, — тихо говорит Кэш, разворачивается и уходит.

Нетвердо держась на ногах — они внезапно превратились в желе, — я поворачиваюсь лицом к двери. Всеми силами стараюсь забыть о Кэше, иначе могу сделать какую-нибудь глупость. Например, попрошу его остаться. Открываю дверь, шарю рукой в потемках, чтобы включить свет в прихожей, а потом помахать Кэшу на прощание.

Но то, что я вижу, останавливает и мысли, и способность двигаться.

Узкий столик рядом с дверью опрокинут, а стоявшая на нем лампа разбита. Подставка с цветком в углу гостиной перевернута, весь пол усыпан землей и листьями. Несколько подушек с дивана валяются на полу, а две оказались у входной двери.

Марисса пробыла дома минут пятнадцать, не больше. Что могло случиться за такой короткий срок?

По спине пробегает холодок. Я начинаю догадываться. И вдруг чьи-то пальцы хватают меня за плечи и дергают назад. Я открываю рот, хочу закричать, но его накрывает широкая ладонь, и звук не успевает вырваться.

Сердце бешено колотится под ребрами, а мозг пытается собрать нечто цельное из обрывков воспоминаний об известных мне способах самозащиты. Однако все, что мне удается вспомнить, это: «Целься в яйца! Целься в яйца!»

— Ш-ш, — шипит мне в ухо знакомый голос.

Я немедленно успокаиваюсь. Это Кэш — это он держит меня.

Кэш отпускает меня и встает впереди, загораживая спиной.

— Держись рядом, — шепчет он через плечо.

«Им придется отдирать меня от вашей задницы, мистер!»

От страха все чувства обострены до предела. Глухое урчание мотоцикла Кэша, доносящееся с улицы, становится зловещим фоном для царящей в доме абсолютной тишины. Нет никаких звуков. Не слышно даже Мариссы.

Мы медленно идем к входу в гостиную. В полной боевой готовности я оглядываюсь и впитываю в себя мельчайшие детали. Замечаю новые следы борьбы — дорогие настенные часы висят криво, недалеко от них видна маленькая дырка в штукатурке.

Мне едва удается сдержать рефлекторный визг, когда вдруг звонит телефон Кэша. Слышу, как он недовольно ворчит, роясь в кармане, чтобы достать его. Кэш смотрит на экран и начинает пятиться, подталкивая меня к входной двери.

Он показывает мне экран, и я вижу на дисплее имя звонящего. Сердце совершает маленький нервный скачок.

Написано: «Марисса».

— Алло, — тихо отвечает Кэш.

Ничего не говоря, несколько секунд слушает, потом опускает телефон и убирает его в карман.

— Что? Почему ты отключился? Что она сказала?

— Это была не Марисса. Пошли, нам надо убираться отсюда.

— А кто это был? Кэш, что происходит?

— Я объясню, когда найду для тебя безопасное место.

С этими словами он буквально силком тащит меня к мотоциклу и сует мне в руки шлем. Я прикусываю язык, послушно надеваю шлем на голову и сажусь позади Кэша.

Но перед тем как мы трогаемся, меняю решение.

«Нет, он не будет держать меня в неведении. Или мы все делим поровну, или эта история заканчивается. Немедленно».

— Нет, — говорю я и начинаю слезать с байка. Кэш вытягивает руку, чтобы остановить меня. — Скажи мне прямо сейчас, что происходит, или я никуда не еду.

Света сбоку падает достаточно, и я вижу профиль Кэша — раздраженно поджатые губы, но меня этим не запугаешь. Моя решимость тверда, как толстая ледяная оболочка.

Я откидываюсь назад и складываю руки на груди.

— Ладно, — рявкает Кэш. — Они взяли Мариссу в заложницы.

Я ахаю.

— Кто они? И заложницей ради чего?

— Ради книг.

— Книг? Я думала, никто не знает, что они у тебя.

— Они не знали.

— Откуда же они узнали?

— Единственное, что приходит мне в голову: у них в тюрьме есть свой человек, может быть, этот кто-то подслушивал мои разговоры с отцом. Мы были осторожны, но… если нас слушали долго, то можно было сложить воедино обрывки разговоров. А в последний раз, когда был у отца, я упомянул, что рассказал кое-кому.

— О боже мой! Но почему они тогда захватили Мариссу?

Молчание Кэша заставляет меня нервничать еще сильнее.

— Я не думаю, что они хотели забрать Мариссу.

Когда я осознаю истинный смысл его слов, меня едва не выворачивает наизнанку.

— Что? — выдыхаю я.

— Если они подслушивали и следили за мной достаточно долго, то, скорее всего, знают, кто я. Они позвонили мне на телефон Кэша, чтобы сказать о Мариссе. Если бы они не знали, что я тот же самый парень, то позвонили бы на мобильный Нэша. Мы ведь братья, и в ее телефоне есть оба номера.

— Но в таком случае, если они знают, кто ты, зачем забирать Мариссу?

— Возможно, они знали, что Марисса уехала. И предполагали, что домой придешь только ты одна. Но в том, чтобы захватить ее, тоже есть смысл.

— Какой?

— Показать, что они могут добраться и до тебя, — тихо говорит Кэш. — И что они знают.

К горлу подступает тошнота. И страх. За нас обеих. За Мариссу и за себя.

Борюсь со слезами.

— Но зачем мы им понадобились? Мы ведь ничего не знаем.

— Это неважно, знаете вы что-нибудь или нет. По крайней мере, я думаю, не это главное. Главное — кто вы такие.

— Но это имеет смысл в отношении Мариссы. Она успешная, влиятельная. Вращается в денежной сфере. А я никто из ниоткуда.

Кэш разворачивается и встречается со мной глазами.

— Не для меня.

От его слов поверх страха, который теснится в груди, прокатывается мелкой рябью нежный трепет.

— Они…

— Детка, — перебивает Кэш, — я знаю, у тебя есть вопросы, но прямо сейчас я не смогу ответить на все. И нам нужно убраться отсюда. Запомни свою мысль. Давай я найду для нас надежное место, и потом мы поговорим.

Он не дожидается моего ответа. Запускает двигатель, и мотоцикл срывается с места. А мне остается только прижаться к его спине, чтобы не расстаться с жизнью раньше времени.

Оливия крепче обхватывает меня за пояс, отчего я чувствую вину и облегчение одновременно. Я так рад, что остался и подождал, пока она войдет. Если бы я привез ее на несколько минут раньше и оставил или если бы она поехала домой одна…

Ветер освежает лоб, на котором выступили капли холодного пота.

Отпускаю руль и дотрагиваюсь пальцами до рук Оливии. Хочу, чтобы она знала, что я все понимаю и что я с ней. Это из-за меня она оказалась в опасности, вот откуда чувство вины.

Если бы я не проявлял к ней такого интереса, если бы просто пофлиртовал с ней, как со всеми прочими, никто не подумал бы угрожать ей, чтобы добраться до меня. А я влюбился — и вот результат. Теперь они преследуют и меня, и Оливию.

Я не желаю зла Мариссе. Конечно, она бездушная стерва, но смерти за это не заслуживает. А я уверен, именно это ей уготовано. Так они собирались поступить с Оливией.

От этой мысли у меня скручивает живот.

Я набираю скорость. Теперь у меня только одна забота — спрятать Оливию в безопасном месте. А потом я смогу разобраться со всем прочим. Плана действий на такой непредвиденный случай у меня нет. Прошло уже столько времени. Я вообще не предполагал, что кто-то может прознать о хранящихся у меня книгах. Пока не станет слишком поздно что-либо предпринимать.

Но я парень умный. И у моего отца богатый опыт в общении с этими людьми. Мы что-нибудь придумаем. Мы должны. И все тут.