Сегодня они узнали, что такое счастье.

Яркий солнечный свет залил просторный номер. Сильвия проснулась и протянула руку, но нащупала только прохладную простыню. Ее охватила паника: Хилтона в постели не было. Она опять осталась одна…

Он занимался с ней любовью, говорил лживые слова, а потом бросил ее. Он грубое, эгоистичное животное. Как она могла быть такой дурой, что поверила ему?

Сильвия села в кровати и увидела Хилтона. Он сидел в кресле в одних брюках и спал.

Встревоженная Сильвия вскочила с кровати и подбежала к нему.

— Хилтон? — позвала она, опускаясь перед ним на корточки. — Что с тобой?

Он медленно открыл глаза и посмотрел на нее.

— Доброе утро, дорогая.

— Что случилось? — спросила Сильвия, чувствуя, как сильно забилось ее сердце.

— Все нормально, любимая. Иногда я просыпаюсь весь в поту, и мне не хотелось беспокоить тебя.

— Хилтон, ты дрожишь. Ты болен, дорогой!

— У меня малярия. Время от времени она дает о себе знать. — Вид у Хилтона был смущенный.

— Мой дорогой, — прошептала она, обхватив его руками за талию. — Я люблю тебя, Хилтон Кортин, и постараюсь вылечить. А теперь слушайся меня. Ты мой пациент, и я сделаю все, чтобы тебе стало лучше.

— Согласен. Делай со мной что хочешь.

Обхватив Хилтона за плечи, Сильвия довела его до кровати, сняла с него брюки и уложила в постель.

— Я сейчас вернусь, — сказала она.

Надев на себя его рубашку, Сильвия исчезла и вскоре возвратилась с тазиком холодной воды. Намочив полотенце, она осторожно протерла его грудь, живот и ноги. Она обращалась с ним нежно и ласково, как с маленьким ребенком.

Через час лихорадка отступила, и Хилтон задремал.; Склонившись над ним, Сильвия поцеловала его шрам и прошептала:

— Спи, моя любовь. Я буду здесь. Я никогда не оставлю тебя. Никогда.

Хилтон проснулся через два часа и обнаружил, что Сильвии рядом нет. Его охватила паника.

— Сильвия! — позвал он, и она появилась в дверях в его белой рубашке.

— Тебе лучше, дорогой? — спросила она, подходя к кровати.

— Господи, я думал, ты ушла, и я снова потерял тебя.

— Ты никогда не потеряешь меня, Хилтон. Я люблю тебя, дорогой, и это навсегда.

— Это правда?

— Правда.

— Тогда сними эту рубашку.

Только в пять часов вечера им удалось, наконец, поесть. Столик был накрыт в гостиной номера. Они обедали полуодетыми: на нем были только брюки, на ней — его рубашка. Она жадно уплетала жареного утенка в винном соусе, он в секунду расправился с устрицами. Они пили шампанское, закусывая его черным шоколадом, пропитанным ромом.

Сильвия отломила кусочек шоколада, прожевала его и вдруг вскрикнула:

— Господи, Хилтон!

— В чем дело, любимая?

— Мои близкие! Они сходят с ума от волнения. — Она вскочила со стула.

— Сядь, дорогая. Я позаботился о них.

— Когда? — удивилась Сильвия.

— Вчера вечером, когда я расплачивался с кучером, я попросил его заехать к тебе домой и предупредить Наполеона.

— Что они подумают обо мне?

— Иди ко мне.

Обогнув стол, Сильвия подошла к нему, и Хилтон усадил ее к себе на колени.

— Ты моя. Ты принадлежишь мне. Тебя не должно волновать, что о тебе подумают или скажут. Поняла?

— Я понимаю, милый, но сестры Спенсер…

— Завтра мы поедем к тебе домой и скажем всем, что мы поженимся, как только я вернусь из Мексики.

— Хилтон, женись на мне сегодня.

— Нет, дорогая.

— Но почему?

— Я не хочу оставить тебя вдовой, если я вдруг не вернусь.

— Обещай мне, что ты вернешься! — испуганно вскрикнула она.

— Поцелуй меня, милая, — попросил Хилтон, прижимая к себе Сильвию.

На закате они вместе купались в мраморной ванне. С наступлением сумерек они занимались любовью на диване в гостиной. Всю ночь они провели в объятиях друг друга. С восходом солнца они снова занимались любовью. В полдень они ели икру и целовались. В два часа дня они, наконец, оделись и покинули отель.

— Я должен заехать к себе и попросить Джаса собрать вещи, — сказал Хилтон, помогая Сильвии сесть в карету.

— Джас? Твой слуга?

Хилтон кивнул.

— Ты берешь его с собой в Мексику?

— Да. Надеюсь, он хорошо перенесет дорогу. Он уже очень старый…

— Оставь его со мной.

— Не могу. Джас…

— Твой друг, я знаю. Он будет жить с нами, пока ты не вернешься. Наполеон и Делила собираются пожениться, и у нас освободится одна комната.

— Ты действительно хочешь оставить его у себя?

— Давай заедем за ним.

Глаза старого слуги засияли от счастья, когда Хилтон сказал ему, что он не поедет в Мексику.

— Я буду полезен вам, мисс Сильвия. Я могу управлять лошадьми, обслуживать вас, защищать. Старый Джаспер сделает для вас все, что захотите.

— Мне будет спокойнее с вами, пока капитан Кортин не вернется, — ответила, улыбаясь, Сильвия.

— Моя детка! — Делила поцеловала Сильвию, когда она и Хилтон объявили всем, что любят друг друга и по возвращении Хилтона с войны поженятся. Большой Наполеон улыбнулся ему поверх голов женщин и оттащил Делилу от Сильвии.

Наступила очередь сестер. Заливаясь слезами, они обняли Сильвию, затем застенчиво протянули руки к Хилтону. Он заключил сестер в объятия.

— Помогите Сильвии привести себя в порядок, — попросил он. — Я хочу, чтобы она проводила меня.

Попрощавшись со всеми, Хилтон обнял старого слугу, в глазах которого блестели слезы.

— Не знаю, что я буду делать без тебя, Джас, но ты нужен здесь, чтобы присматривать за Сильвией. Ты ведь меня понимаешь?

— Понимаю, — ответил старик, гордо распрямляя спину. Ради Хилтона он был готов на все.

— Дорогая, познакомься с полковником Джефферсоном Дэвисом. — Хилтон представил Сильвию высокому блондину, стоявшему на залитом солнцем причале.

— Счастлив познакомиться с вами, дорогая. — Полковник галантно склонился к руке Сильвии. — Хилл много рассказывал о вас. Надеюсь, вы не осуждаете меня за то, что я увожу его в Мексику?

— Полковник, я не осуждаю вас, но буду перед вами в вечном долгу, если он вернется живым и невредимым. Я люблю его.

Очарованный ее прямотой, полковник улыбнулся:

— Он вернется. А когда все закончится, вы приедете ко мне в гости. Моя Барина полюбит вас.

— Спасибо, полковник.

— До встречи, дорогая! — Он помахал ей рукой, поднимаясь по сходням «Алабамы».

Пароход дал два длинных гудка, и у Сильвии на глазах навернулись слезы.

— Поцелуй меня, — попросил Хилтон.

Сильвия крепко обняла его за шею. Не обращая внимания на толпу провожающих, на пронзительные крики и свист, издаваемые волонтерами, стоявшими на палубе «Алабамы», она обнимала и целовала своего возлюбленного, стараясь навсегда запечатлеть в памяти его образ. На ее пальце сверкал колумбийский изумруд.

Сильвия прижималась к Хилтону и не видела скромно одетого молодого человека, впившегося взглядом в ее кольцо. Не видела она, и как он подошел к мужчине с мордочкой хорька, стоявшему у ящиков с грузом. Она не слышала, как молодой человек сказал:

— Я хочу это кольцо, Хайд.

Она ничего не видела и не слышала. Для нее существовал только Хилтон Кортин. Наконец, он разжал ее руки и, поднявшись на палубу, послал ей воздушный поцелуй.

Она опять осталась одна. Вернется ли Хилтон к ней? Кто знает…