— Я не ребенок.

Его губы дрогнули, словно он хотел улыбнуться.

— Ты все еще ребенок.

Мои щеки запылали. Это значит я ребенок какого-то взрослого. Кому какое дело? Но когда это говорит супер горячий парень, не остается ничего теплого и доброго внутри.

— Я не ребенок, — повторила я.

— Да? Тогда ты, наверное, взрослая?

 — Верно.

Я выдала ему свою лучшую улыбку, ту, которая обычно выручает меня из беды.

Эйдена это не тронуло.

— Интересно. Взрослый должен знать, как избежать драки, Алекс. Особенно после того, как тебя предупредили, что любое подозрительное поведение может привести к удаления из Ковенанта.

Моя улыбка исчезла.

— Я понятия не имею, о чем ты говоришь, но я согласна.

Эйден склонил голову на бок.

— Нет?

— Нет.

Маленькая улыбка появилась на его губах. Это должно было послужить предупреждением, но я обнаружила, что пристально уделяю внимание его губам. Вдруг, он присел передо мной на уровне глаз.

— Тогда должно быть то, что я узнал час назад — ложь. Это не ты дернула девушку за волосы из кресла в общей гостиной.

Я открыла рот, чтобы отрицать это, но мой протест умер. Черт возьми. Там всегда был кто-то крысой среди людей.

— Ты понимаешь, в каком сложном положении находишься?

— Как глупо было позволить простым словам побудить тебя к насилию?

Вытаскивать Лею из кресла было глупо, но она бесила меня.

— Она говорила о моей матери.

— Не все ли равно? Подумай об этом. Это только слова, ничего незначащие слова. Только действия. Ты собираешься бороться с каждым человеком, который говорит что-то о тебе или о твоей матери? Если так, ты должна идти и упаковать свой багаж сейчас.

— Но…

— Есть слухи — нелепые слухи о том, почему твоя мать уехала. Почему вы не вернулись. Ты не можешь бороться с каждым человеком, который тебя расстроит.

Я склонила голову.

— Я могу попытаться.

— Алекс, ты должна сосредоточиться на том, чтобы попасть обратно в Ковенант. Ты должна быть сама любезность. Ты хочешь отомстить даймонам, верно?

— Да! Мой голос стал злобным, кулаки мои сжались.

— Ты хочешь иметь возможность выйти и сражаться с ними? Тогда тебе нужно обратить внимание на подготовку, а не то, что люди говорят о тебе.

— Но она сказала, что я причина маминой смерти.

Это была моя слабость. Смущение. Слабости и смущения не должно быть в лексиконе Стражей.

— Алекс, посмотри на меня.

Я заколебалась, прежде чем сделала. На мгновение твердость в выражение его лица смягчилась.

Когда он посмотрел на меня так, я действительно поверила, что он понимает меня. Может быть, он не согласен, но, по крайней мере, понимает, почему я это сделала.

— Знаешь, ты ничего не могла сделать, с тем, что произошло с твоей матерью. — Его глаза осматривали мое лицо. — И ты это знаешь, верно?

— Я должна была сделать что-то. За все это время, я должна была позвонить кому-нибудь. Может тогда... — Я провела рукой по моим волосам и глубоко вздохнула. — Может быть, ничего не случилось бы.

— Алекс, ты не могла знать, чем это закончиться.

— Но… — Я закрыла глаза, чувствуя скручивание в моем желудке. — Мы все сделаем. Вот что происходит, когда покидаешь безопасное общество. Я знала, что это произойдет, но я просто боялась, что ее не пустят обратно. Я не могла... оставить ее там.

Эйден молчал так долго, что я подумала, что он вышел из комнаты, но потом я почувствовала его руку на моем плече. Открыв глаза, я повернула голову, смотря на его руку. Пальцы у него были длинные и изящные. Смертельные, представляла я. Но сейчас они были нежными. Не владея собой, я посмотрела в его серебристые глаза. Я не могла не вспомнить, что произошло между нами на фабрике. Внезапно Эйден отпустил меня. Запустив руку в волосы, он посмотрел на меня, словно не понимал, что делает.

— Послушай. Отдохни. Восемь утра наступит быстро. — Он повернулся, чтобы уйти, но остановился. — И не покидай эту комнату сегодня вечером. Я не хочу узнать утром, когда ты сожгла деревню, пока я спал.

У меня были возражения, умные и напыщенные, но я подавила их и встала с кровати.

Эйден остановился у моей двери и оглядел пустой коридор.

— Алекс, в том, что случилось с твоей матерью, нет твоей вины. Копание в себе, будет только мешать тебе. Это ничего тебе не даст. Ты понимаешь?

 — Да, — соврала я.

Хотя мне хотелось поверить, что Эйден сказал, было правдой, я знала это не так. Если бы я связалась с Ковенантом, мама была бы жива. Так что да, в некотором смысле, Леа была права.

Я была ответственна за смерть моей матери.

Следующий день был для меня словно возвращение назад во времени: из-за столь раннего подъема, мне нужен был хороший пинок под зад, чтобы начать мыслить и одеваться.

Однако в то же время были несколько другие проблемы.

Глядя на Эйдена, например, было ясно, что он не будет таким Инструктором, какие были у меня прежде. Они были Стражами или Охраной, получившие травмы на работе, или те, кто хотел угомониться.

Раньше я занималась с Инструкторами, которые были стары как земля или абсолютно скучные. Эйден был не такой.

Он был в таких же тренировочных брюках, которые я украла из чулана, но я была одета в скромную белую рубашку. У него были руки, которые можно показывать. У него была не обвисшая кожа, он не зануда и он реально охотился на даймонов. Но у него есть нечто общее с моими старыми Инструкторами.

В тот момент, когда я вошла в зал, он был весь в делах. От того, как он тренировал меня нескольким разминочным упражнениям и приказал развернуть все коврики, я знала, что буду больной к концу дня.

— Насколько хорошо ты помнишь свои предыдущие тренировки?

Я посмотрела вокруг, глядя на вещи, которые не видела в течение трех лет — тренировочные коврики для облегчения падения, манекены с кожей, словно настоящей, и аптечка в каждом углу.

Люди иногда получали раны на тренировках. Но вот дальняя стена интересовала меня больше всего. Она была покрыта ужасного вида ножами, на которых я никогда не практиковалась.

— Нормальные вещи: материал учебников, наступательная подготовка, техника ударов ногами и руками.

Я устремилась к оружейной стене, это было похоже на помешательство.

— Немного.

Взяв один тонкий титановый кинжал, который обычно носили Стражи, я кивнула.

— Хорошо бы начать с простого, — Эйден достиг меня, выхватив кинжал из моих пальцев и, поставил его обратно на стену. Его пальцы задержались на лезвие. — Ты не заслужила прикасаться к оружию, тем более к этому.

Сначала я подумала, что он дразнит меня, но одного взгляда на его лицо хватило понять, что нет.

— Почему? — Он не ответил. Мне хотелось коснуться его снова, но я оттащила руку и отошла от стены. — Я была лучшей во всем, что знала.

Я могла больно бить и пинать. Я бегала быстрее, чем кто-либо в моем классе.

Он вернулся в центр комнаты и положил руки на свои узкие бедра.

— Немного,— повторил он.

Мои глаза следили за ним.

— Допустим.

— Ты должна привыкнуть к этой комнате. Мы будем здесь по восемь часов в день.

— Ты шутишь, да?

Он посмотрел на меня так, что было понятно, он не шутит.

— Внизу тренажерный зал. Ты должна будешь посещать его... часто.

Мой рот приоткрылся. Эйден взглянул на меня.

—Ты слишком худая. Тебе нужно набрать вес и подкачать мышцы. — Он приблизился и похлопал мою тощую руку. — Скорость и сила у тебя от рождения. Но сейчас десятилетний может победить тебя.

Я закрыла рот. Он был прав. Этим утром мне пришлось завязывать мои шнурки в узел дважды.

— Ну, просто никто не кормил меня три раза в день. — Кстати говоря, я немного проголодалась. — Я не завтракала.

 Жесткий взгляд его глаз немного смягчился, и на мгновение он стал выглядеть так, как тогда в моей комнате прошлой ночью.