— Насколько мне известно, никто, в том числе и я, не в состоянии убедить, принудить или заставить Кэлвина сделать то, чего он не хочет, или запретить ему поступить по-своему.

Когда на лице поверенного отразилось сомнение, Коул привел первый пришедший ему в голову пример:

— Целых пять лет я убеждал его перебраться в Даллас, но он так и не согласился. Еще пять лет я потратил, уговаривая его перестроить дом, однако он уверял, что новое жилище ему не нужно и что это пустая трата денег. К тому времени капитал дяди составлял по меньшей мере пятьдесят миллионов долларов, однако он по-прежнему жил в том же ветхом домишке с двумя спальнями, где родился. Наконец два года назад он решил впервые в жизни как следует отдохнуть. За шесть недель, которые он провел в отъезде, я нанял подрядчика, подрядчик привез целую армию плотников, и те выстроили чудесный дом в западной части ранчо. — Коул закрыл кейс и встал. — Знаешь, где дядя живет теперь?

Джон уловил ироническую нотку в голосе Коула и безошибочно догадался:

— В том же старом доме?

— Вот именно.

— Чем же он там занимается в полном одиночестве?

— Ну, он не так уж одинок. С ним живет пожилая экономка, несколько работников помогают ему справляться с делами на ранчо. Дядя проводит время, либо препираясь с ними, либо читая — последнее всегда было его излюбленным занятием.

Эти сведения плохо вязались с представлениями Джона о престарелом фермере из Техаса, — И что он читает?

— Все, что попадется — в зависимости от того, что интересует его в тот или иной период. Эти «периоды» обычно длятся три-четыре года, и за это время он проглатывает десятки томов. Например, когда-то он читал только биографии героев войн, затем переключился на мифологию. Позднее началось увлечение психологией, философией, историей и, наконец, вестернами и детективами. — Коул помедлил, делая запись в настольном календаре, и добавил:

— Год назад у него пробудился острый интерес к популярным журналам, и теперь он читает все подряд — от «Плейбоя» до «Женского журнала»и «Космополитена», утверждая, что подобные издания лучше всего отражают менталитет современного общества.

— Вот как? — переспросил Джон, старательно скрывая свое беспокойство, вызванное причудами и маниями упрямого престарелого миллионера, который мог при желании создать хаос в сложной структуре филиалов, подразделений, совместных предприятий и партнеров. — И чтение помогло ему прийти к каким-нибудь выводам?

— Разумеется. — Коул взглянул на часы и встал. — Если верить Кэлу, наше поколение вопиющим образом нарушает нормы нравственности, приличий, этики. К тому же на нас лежит вина за воспитание нового поколения, которому неизвестны даже эти слова. Короче, читая, Кэл пришел к убеждению, что Америка катится в пропасть — так же, как Древняя Греция и Рим, и по тем же причинам, которые привели к упадку и исчезновению этих государств в то время, когда они представляли собой «мировую силу». Кстати, это немыслимое выражение принадлежит Кэлу, а не мне.

Джон поднялся и направился к двери вместе с Коулом, но, взявшись за дверную ручку, Коул приостановился и произнес:

— Ты прав: Кэл должен передать мне свои акции. Этот слабый узел мне следовало укрепить еще несколько лет назад, но я все время медлил. Я поговорю с Кэлом на этой же неделе.

— Поговоришь? — встревоженно повторил Джон. — Значит, могут возникнуть проблемы?

— Нет, — скрыл правду Коул. У него не было ни малейшего желания втолковывать чужому человеку, какую роль сыграл в его жизни Кэл или какую благодарность он испытывает к дяде… и как любит его. И даже если бы Коул попытался это сделать, ему ни за что не удалось бы объяснить или оправдать перед поверенным собственную сентиментальность, помешавшую ему попросить у дяди акции, полученные четырнадцать лет назад.

В то время «Объединенные предприятия» были еще лишь смутной, отдаленной мечтой Коула, но Кэл внимательно выслушивал его планы. Безоговорочно веря в способность племянника превращать свои грандиозные замыслы в реальность, Кэл одолжил ему полмиллиона долларов в качестве начального капитала — вклад, который включал всю прибыль от добычи нефти и газа на своих землях, а также дополнительные двести тысяч долларов, взятые в банке. Затем Коул обратился к далласскому банкиру за ссудой в семьсот пятьдесят тысяч долларов, предлагая в залог будущий доход от скважин Кэла. Вооруженный миллионом долларов, сметкой и знаниями, Коул повел свою первую игру в мире бизнеса и финансов. Прежде всего он поставил на одно из самых рискованных, но наиболее прибыльных дел — добычу нефти и газа.

Помня, как крупная буровая компания дважды потерпела неудачу на территории ранчо Кэла, он решил приобрести акции второй фирмы, поменьше, которая неизменно преуспевала. «Южная исследовательская компания» принадлежала Алану Сауту, напыщенному тридцатитрехлетнему «изыскателю в третьем поколении», как он себя называл. Он обожал находить нефть и газ там, где терпели фиаско крупные предприятия.

Вызов побуждал Алана к действию; пьянящий запах успеха, а не прибыли был его целью. В результате вскоре он начал испытывать нехватку средств и стремился обзавестись партнером — тут-то и подоспел Коул. Алан вовсе не желал полностью передавать финансовый контроль над операциями компании Коула, но Коул держался твердо, а у Алана не было выбора.

Кэл убеждал племянника, что тот получил от него ссуду, но Коул, настаивая, что дядя должен быть его полноправным партнером, вернул ссуду с процентами и оформил у юриста документы, подтверждавшие это. В последующие три года Алан наносил Коулу удар за ударом, то и дело ссорился с ним, но Коул твердо отказывался следовать его советам, какими бы многообещающими ни казались различные участки. По прошествии трех лет Коул позволил Алану откупиться от него пятью миллионами долларов, и они расстались друзьями.

С согласия Кэла Коул воспользовался своей долей прибыли, полученной в буровой компании, чтобы купить три тщательно отобранных производственных предприятия. Он нанял новый управляющий персонал, приобрел современное оборудование, усовершенствовал службу работы с клиентами и укрепил отдел сбыта. Как только в балансе каждой фирмы был наведен порядок, он продал их. В свободное время Коул изучал рынок акций и анализировал стратегию преуспевающих брокеров и финансистов. Это привело его к выводу: удача и своевременность значат не меньше, чем опыт и знания, а может, и больше. Поскольку до сих пор фортуна была на его стороне, он попробовал себя в крупных инвестициях.

За три года Коул превратил свои пять миллионов в шестьдесят пять. За все это время Кэл поставил перед Коулом единственное условие — обеспечить еще одному племяннику Кэла, Тревису Джеррольду, участие в очередном начинании Коула. Тревис был на пять лет старше Коула, жил в небольшом городке на границе Техаса и работал на постепенно разоряющегося фабриканта садовых инструментов. Тревис имел диплом колледжа, хорошенькую жену Илейн, которая очень нравилась Коулу, и двух избалованных детей — Донну-Джин и Теда. Коул рассчитывал, что Тревис, как родственник, будет ему верным партнером, и потому с готовностью выполнил просьбу дядюшки.

Коул стал подыскивать прибыльную компанию, где смог бы основать корпоративную династию, создать предприятие, выпускающее продукцию или предоставляющее услуги, потребность в которых со временем могла только расти. Предсказать такое значило обрести ключ к успеху, и именно тогда Коул открыл в себе подлинный дар. Несмотря на всеобщее убеждение, что компании «Ай-Би-Эм»и «Эппл» вскоре целиком захватят компьютерный рынок, Коул твердо знал: недорогой, но высококачественной марке может достаться изрядная доля продаж персональных компьютеров.

Не слушая советов и уговоров, он приобрел небольшое предприятие под названием «Хенкок»и вложил деньги в разработку новой модели. Он утроил численность сотрудников отдела сбыта компании, повысил контроль качества и не стал жалеть средств на рекламную кампанию. Не прошло и двух лет, как компьютеры «Хенкок» стали пользоваться популярностью на розничных рынках всей страны и заслужили отличную репутацию благодаря своей надежности и гибкости конфигурации. Добившись такого успеха, Коул назначил Тревиса новым президентом компании «Хенкок», что вызвало у взволнованной жены Тревиса потоки благодарных слез, а самого Тревиса повергло в нервную дрожь.