«Она не просто умна, прекрасна и остроумна, но и чертовски настойчива», — решил Коул.

— А в медовый месяц всегда платит джентльмен, — не менее уверенно возразил он.

К сожалению, назвав тридцатиминутное пребывание в казино «медовым месяцем», он будто издевался над собой и над внезапным, прозаическим бракосочетанием, предшествовавшим этому «медовому месяцу». Коул заметил это сразу же, едва слова слетели у него с губ, и Диана тоже уловила иронию. Ее улыбка погасла, однако Коул почувствовал, что она не рассердилась и не оскорбилась. Она просто… вернулась к реальности.

— Напрасно ты разрешил мне звонить из самолета, — упрекнула она.

— Я не остановил тебя потому, что это пойдет на пользу не только тебе, но и твоей компании — люди должны как можно быстрее узнать, что ты вышла за меня замуж.

Но имелась еще одна причина: ночные звонки из самолета журналистам и комментаторам исключали малейший шанс, что утром Диана откажется от сделки. Однако эти мысли Коул мудро оставил при себе, а Диана невольно помогла ему, переключившись на более нейтральную тему.

— По крайней мере теперь я понимаю, почему мне снились игровые автоматы. Все они представлялись мне гигантскими — выше тебя и по меньшей мере в пять футов шириной.

— Это был не сон.

— В самом деле? — с вежливым интересом переспросила она, но это прозвучало скорее как учтивое утверждение. Она отгородилась стеной любезной сдержанности, а Коул по привычке принялся обдумывать детали сделки.

— Нам придется обсудить кое-какие подробности, но это можно сделать по пути к твоим родным.

Она кивнула, взглянула на часы и встала.

— Мы доберемся до них часам к пяти. Сегодня Кори предстоит сделать несколько фотографий для журнала, и потому вся компания будет в сборе.

Взявшись за ручку двери, ведущей в спальню, она остановилась:

— Вчера ночью я ушла с тобой, прихватив бабушкину сумку вместо своей. Как же мы поженились, если при мне не было никаких документов?

Коул налил себе кофе и, подняв голову, криво улыбнулся:

— Такая проблема и вправду возникла, но в часовне оказалась жена священника. Она узнала тебя, а с помощью нескольких сотен долларов ее муж признал, что этого доказательства достаточно.

Диана кивнула:

— Хорошо еще, прошлой ночью я оставила бумажник в машине, иначе не смогла бы даже попасть к себе в квартиру и переодеться.

За полчаса Диана успела облачиться в белые льняные слаксы, белые сандалии и сиреневую шелковую рубашку, завязанную узлом на талии, и теперь они направлялись к дому ее родных по Инвуд-драйв.

Поскольку у Дианы до сих пор кружилась голова, машину вел Коул, и, проезжая по знакомым бульварам, окаймленным величественными особняками, стоявшими среди парков, он испытывал острое ощущение дежа-вю на фоне полной нереальности происходящего. Изо всех причудливых, непредсказуемых поворотов и переходов, которыми удивляла его собственная жизнь, самым странным было возвращение в этот город с Дианой Фостер, ставшей его женой.

Не подозревая, о чем задумался Коул в данную минуту, Диана сосредоточенно размышляла, как лучше преподнести новость родственникам. Каким-то образом ей требовалось изобразить оптимизм и одновременно убедить слушателей, что брак, состоявшийся накануне, — не только разумный, но и идеальный поступок.

Она разрабатывала стратегию, репетировала вступительную речь и выбирала верный тон, время и место, когда Коул сунул руку во внутренний карман своего темно-синего пиджака и извлек свернутый лист бумаги с эмблемой отеля.

— Сегодня утром, пока ты спала, я набросал условия нашего устного соглашения. В основном они сводятся к тому, что наш брак продлится ровно год. По завершении этого периода мы тихо разведемся по обоюдному согласию, не предъявляя друг к другу никаких финансовых претензий. Естественно, любые подарки, которые мы сделаем друг другу, такие, как обручальные кольца или ожерелье, которое я купил тебе прошлой ночью, останутся собственностью того, кому были подарены.

— Обручальные кольца? — эхом повторила Диана. — Какие кольца?

Коул снова полез в карман, вытащил два простых широких золотых кольца и протянул их Диане на ладони:

— Вот эти.

— Когда ты успел их найти?

— Часовня «Серебряные колокола»— первоклассное заведение, оборудованное по всем стандартам. Я приобрел эти кольца у хозяина, и мы обменялись ими во время церемонии. — С притворным вздохом он добавил:

— Как быстро иные из нас забывают душещипательные и пикантные события жизни!

Диана взяла меньшее из двух колец и покрутила в руке, удивленная странным описанием вчерашней поспешной свадьбы.

— А момент и вправду был душещипательным? — спросила она, вглядываясь в его профиль. Губы Коула дрогнули в улыбке.

— Похоже, ты в этом не сомневалась. Ты проплакала всю церемонию.

— На свадьбах мне всегда хочется плакать, — грустно призналась Диана.

— На собственной свадьбе, — безжалостно напомнил он, — ты рыдала так, что дважды тебе пришлось останавливаться, чтобы высморкаться.

Первоначальный ужас Дианы сменился внезапной вспышкой веселья, едва она представила себе подвыпившую невесту в лиловом платье, одновременно изливающую душу и облегчающую нос. Запрокинув голову на спинку сиденья, она Затряслась от хохота.

— А ты до церемонии критиковал здание церкви, — сквозь смех заявила она.

Но несколько минут спустя резкие слова Коула заставили ее посерьезнеть и выпрямиться.

— Просмотри список условий и обдумай вопросы или замечания, — распорядился он.

Диана развернула листок бумаги и прочла записанное Коулом соглашение. Его размашистый и угловатый почерк был на редкость разборчивым.

— Здесь все изложено достаточно понятно.

— Чрезвычайно, — пробормотала Диана.

— Твой адвокат может воспользоваться этим наброском, чтобы составить официальный документ. Как только он будет готов, пришли его по факсу ко мне домой, в Даллас.

Не отнимая левой руки от руля, Коул вытащил из кармана бумажник, порылся в нем и нашел белую визитную карточку. Он протянул карточку Диане, и она с тревогой осознала, что и в самом деле вышла замуж за человека, ни адреса, ни номера телефона которого до сих пор не знала.

— У тебя есть надежный и знающий адвокат?

Диана не могла обратиться в юридическую фирму, представлявшую компанию Фостеров. Юристы часто сплетничали между собой, и, даже если ей хватило бы смелости признаться кому-нибудь из них во всем, она сомневалась, что эта информация не станет достоянием общественности. Единственным адвокатом, которому она доверяла в личном и в профессиональном отношениях, был Дуг Хэйуорд. Дуг оставил карьеру юриста ради политики и с точки зрения компетентности уступал лучшим адвокатам, работающим на Коула, но речь шла всего-навсего о простом соглашении.

Насколько знала Диана, послебрачные соглашения были довольно распространенным явлением, однако она считала, что им обычно предшествуют добрачные договоренности. Судя по тому, что она слышала и читала, богатые люди среднего возраста, имевшие детей от первых браков или осуществлявшие опекунский контроль над наследством, часто пользовались такими соглашениями, вступая в брак вновь, — потому что в случае суда они имели большее значение, чем добрачные договоры.

Чарльз Хэйуорд, отец Дуга, вероятно, мог бы дать хороший совет Диане и Дугу., Его рекомендации очень помогли Диане после смерти ее отца.

— Да, есть, — ответила она на вопрос Коула после продолжительного молчания.

Коул свернул на длинную, обсаженную деревьями аллею, ведущую к дому, в котором Диана жила в детстве, и увидел несколько машин у крыльца.

— Похоже, у вас гости.

— На «эксплорере» приехала Кори, а на «БМВ»— Спенс. Спенс здесь потому, что по воскресеньям мы обычно ужинаем все вместе. Остальные машины принадлежат ассистентам Кори. Она решила переделать снимки, которые ей не понравились.

Дом Фостеров имел внушительные размеры и походил на множество других виденных Коулом домов, выстроенных в конце пятидесятых — начале шестидесятых годов, но в комнатах, которые он заметил, пока Диана вела его через вестибюль и по коридору к задней части жилища, царила совсем иная атмосфера Некоторые из них казались официальными и строгими, другие — уютными, но все вызывали желание задержаться здесь подольше.