— Неужели ты вправду считаешь, что переполох на турнире спас твою задницу? — спросила она, с наигранным равнодушием разглядывая корешки книг.

Самое время закрыть проблему раз и навсегда. Я подошла к Леанне и растянула губы в ядовитой улыбке:

— Знаешь, я тут подумала…

Принцесса выжидающе изогнула бровь.

— Это неплохая идея — выдать тебя за Велиаса, — продолжила я. — Ты переберешься жить к нему: и тебе хорошо, и нам дышать станет легче.

Леанна недовольно заерзала на ступеньке. Похоже, она была раздосадована тем, что теряет возможность рассказать Гридиану про нас с… тьфу, про Альмейду с хранителем. Я не понимала эту девицу — неужели обнародование грязных сенсационных подробностей для нее важнее личной жизни?

— В общем, я поговорю с братом, — продолжила я добивать Леанну. — Уверена, он закроет глаза на твою гнилую натуру, лишь бы укрепить связи с Нэлдиморами.

Принцесса скрипнула зубами, но, как ни странно, промолчала. А я пожалела, что не поступила так с самого начала. Надо было сразу брать инициативу в свои руки, чтобы Леанна стала ведомой, а не наоборот. С другой стороны, мне простительно — тогда я еще толком не освоилась во дворце. Да и про хранителя ведать не ведала.

— Хорошо, хорошо, — криво заулыбалась Леанна. — Слушай, Альмейда, — она перешла на заговорщицкий шепот, — раз уж мы тут с тобой разговорились… скажи, зачем ты прикидывалась больной?

— Мы разговорились? — нахмурилась я. — Я что-то даже зачатков беседы не наблюдаю. Пришла, высказалась, можешь дальше гулять.

— Злая ты, — буркнула Леанна, поднимаясь со ступеньки. — Надеюсь, с братом поговоришь в самое ближайшее время.

Она тряхнула рыжими кудрями и зашагала вдоль стеллажа в сторону выхода.

Я почти сразу забыла о ней. Мысли сосредоточились на том, что хранитель увел у меня из-под носа книгу. Несколько минут терпела его отвратительные прикосновения, а в итоге не только не узнала ничего путного, но и проворонила книгу. Теперь ее нужно возвращать любой ценой… Нет, не любой, разумеется. Просто пойду к мерзавцу и потребую, чтобы он вернул книгу. Думаю, он прихватил ее только из желания продемонстрировать Леанне свою жажду знаний, а меня здесь вроде как встретил по чистой случайности.

Возвращаясь, я прокручивала в голове ту скудную информацию, что услышала от хранителя. Выходит, Альмейда очень боялась какого-то события, произошедшего давным-давно. Вернее, боялась его повторения. Хранитель считает, будто все это чепуха, но, не исключена вероятность, что он так говорит из стремления успокоить королеву.

Альмейда зачем-то вырывает из старинной книги нужную ей страницу. А дальше либо она сбегает, либо ее прячут, либо похищают, либо… убивают. Все, на этом мое расследование зашло в тупик. Если сумею вернуть книгу, возможно, что-то еще прояснится.

На лестнице столкнулась с Даннэром. Настроение у него было, надо сказать, гораздо лучше, чем вчера вечером. Наверное, Ирнель постаралась.

— Как прошла ночь? — первым делом поинтересовался он. — Во всех позах выспалась?

— Ага! У Гридиана действительно гигантская кровать.

— Моя кровать, кстати, еще больше, — ненавязчиво заметил Даннэр.

— В соответствии с потребностями, — усмехнулась я.

— Хочешь на нее посмотреть? — то ли в шутку, то ли всерьез поинтересовался принц.

— Приглашаешь в гости? Нет, я бы, конечно, не отказалась посмотреть на обитель дворцового холостяка, только говорила ж вам — не провоцируйте своих любовниц. Мне и так от их ненависти деваться некуда.

— Не бойся, — подбодрил меня принц. — Ни Эргины, ни Ирнель нет во дворце.

— Уши и глаза есть повсюду.

— Да наплюй!

Это было сказано настолько уверенно и одновременно с этим беззаботно, что дважды уговаривать меня не пришлось.

По пути поинтересовалась, как продвигается расследование покушения на короля, но Даннэр отмахнулся, мол, пока что дело не сдвинулось с мертвой точки.

Покои Даннэра по размерам были сравнимы с моими, но вот кровать, да… Это целый полигон. Правда, внимание мое больше привлекло кое-что другое. Картина на стене с до боли знакомой голубой лагуной.

— Какой пейзаж! — иронично улыбнулась я, подойдя к полотну. — Мне кажется, я там была однажды. Отлично помню вон ту, склонившуюся к морю пальму.

Принц довольно улыбнулся.

— Это хорошо, когда от воспоминаний тепло на душе, — сказал он, подыгрывая моей иронии.

— Не хотелось бы туда вернуться, — я отошла от картины, сделав вид, что потеряла к ней всякий интерес.

— Уверена? — задорно вскинул бровь Даннэр.

— Там слишком жарко, — пояснила я, подчеркнув последнее слово.

Принц рассмеялся. А я вдруг почувствовала, что мое дыхание едва заметно участилось. Не хватает воздуха? Посмотрела на окна — почти все распахнуты. Что же тогда?

Глянула на Даннэра, и мой взгляд залип на нем. Какой же он сильный и красивый! Прямо мечта!

От этих мыслей грудь сладко заныла. Я прикрыла глаза и шумно вдохнула. Увлажнила языком пересохшие губы.

Что со мной творится? Почему я вдруг так его захотела? Он ведь даже не касался меня!

А внизу живота уже все полыхало. Еще немного и я, кажется, начну умолять Даннэра сделать со мной все, что его душе угодно.

В мозгу запульсировало — магия! Неспроста на меня накатило такое дикое возбуждение. Как его преодолеть?! Как можно это сделать, если внутри сейчас все узлом завяжется! Я даже с места сдвинуться не могла — боялась растревожить вихрь, затаившийся в сокровенном месте.

Но я должна, просто обязана отсюда вырваться! Согнувшись чуть ли не пополам, бросилась к дверям и влетела прямо в грудь Даннэру. Откуда взялись силы не броситься ему на шею? Видимо, протест был настолько силен. Но зато в это мгновение я поняла, что вновь вышла победителем.

Понял это и принц. Усмехнувшись, он нагнулся к моему уху и прошептал:

— Наступит момент, когда цветок раскроется, и я губами соберу с него нектар.

В ту же секунду я вылетела из комнаты и, пошатываясь, побрела по коридору.

Нет, в таком виде идти к хранителю за книгой недопустимо, ибо он неправильно все поймет. Решит, что я, наконец, созрела для секса.

Пришлось минут сорок отсиживаться в покоях. И лишь когда возбуждение полностью выветрилось, отправилась к дармоеду.

Убедившись, что за мной никто не следит, зашла в комнату. Книгу сразу же увидела. Она лежала на столе. Уже посмотрел то, что нужно? Или же он и вправду прихватил ее, разыгрывая спектакль перед Леанной?

Сам он, кстати, сидел в кресле, и в его взгляде вновь бурлила безудержная похоть.

— Я знал, что ты придешь, — тоном собственника проговорил он. Взгляд его при этом жадно блуждал по моему платью и как будто просвечивал его рентгеном.

— Пришла за книгой, — пояснила я цель своего визита.

— Что? — раздраженно рыкнул хранитель и вскочил кресла. — За книгой?! — он навис надо мной скалой и зашептал, прожигая почти безумным взглядом: — Альмейда, за последние два дня мы видимся уже в третий раз, но я до сих пор не вижу в твоих глазах ни искорки желания! Что с тобой происходит? Ты несешь какую-то чушь то про Гридиана, то про свои ничем не обоснованные страхи.

Даже если бы я была величайшей актрисой всех времен и народов, я бы не смогла сейчас сыграть сгорающую от желания женщину.

Мерзавец вдруг опустился на колени, рывком задрал юбку и стал покрывать поцелуями мои бедра.

— Ты моя! Моя! — хрипло шептал он. — Расслабься и отдайся наконец страсти! Я хочу видеть, как ты истекаешь соками… — с этими словами он дернул завязки на панталонах.

Я дотянулась до стола и схватила книгу.

— Между нами все кончено! — решительно заявила я — Не могу больше вести двойную жизнь. Понимаешь, не могу!

Вырвалась из цепких рук и решительно направилась к двери, спиной чувствуя взгляд, полный злого отчаяния.

У порога я замерла на мгновение. Прекрасно помню, как плотно затворила за собой дверь. Почему же теперь она приоткрыта?