— Чудно, — Химера наконец улыбнулся. — Тогда завтра этим и займёмся.

Ладаим кивнул. Ему безумно хотелось отдохнуть до следующего задания, но и товарища он подвести не мог. В конце концов, Варион стал его первым настоящим другом после вынужденного переезда в Летару. Они вместе тренировались, чтобы стать настоящими Лисами, частью семьи, а семья всегда выручает друг друга.

— Уговорил, Химера, — произнёс Крысолов. — Очистим твоё недоброе имя.

«Я никогда не любил чародеев. С обычным человеком всегда знаешь, чего он хочет и как его приструнить. А чародеи странные. Лучше бы их вообще не было». Сагаддон Лучезарный, «Жизнеописание Сагаддона Лучезарного, величайшего царя святого града Анора»

Холодный дождь зарядил с самой ночи, превратив окраинные улицы Басселя в грязную кашу, и слегка ослаб только к утру. Лишь убедившись, что не промокнет насквозь, Варион выбежал из служившей ему укрытием конюшни и вскоре оказался перед массивной аркой главных городских ворот. Две острые башенки венчали вход в Бассель, а по парапету между ними важно расхаживали лучники. Химера давно заметил, что наиболее грозный вид местная стража принимала, лишь когда городу не грозила никакая напасть. В прошлом же году, когда что-то принялось потрошить матросов у речной пристани, солдаты резко потеряли интерес ко всему берегу Сальмены.

— Почему так долго? — воскликнула Ним при виде Химеры.

Девушка ждала его у самых ворот верхом на тощем гнедом коне. Её веснушчатое лицо всё блестело от дождя, и Варион заключил, что несколько опоздал на встречу.

— Там… Дела были.

— Дела у него, — фыркнула Ним безо всякой злобы. — Я смотрю, у коня твоего тоже дела.

— Он настолько занят, что у меня его вообще нет, — Химера развёл руками.

— И ты не мог взять у остальных… Друзей?

Варион мотнул головой. Приют не должен был знать о его планах.

— Ладно, прыгай сзади, а то я уже вся намокла, — Ним встряхнула рыжей шевелюрой.

— Не испытывай меня, женщина, — предупредил Химера, забравшись на костлявый круп её скакуна.

— И не собиралась.

Конь грустно побрёл сквозь распахнутые настежь городские ворота и устремился на юго-восток по разъезженной мокрой колее. Здесь начиналось Застенье — район для тех, кому не нашлось места в самом Басселе: земледельцев, скотоводов, бедняков. Где-то здесь обитал и Ладаим. Химера никогда не считал нужным молиться какому-либо богу, но этим утром на всякий случай обратился к своему неведомому покровителю. Он надеялся, что у них с Крысоловом всё получится.

С каждой сотней саженей дорога становилась всё хуже. Конь шагал вдоль беспокойной Астары под плеск волн и шелест дождя, а Варион завороженно глядел на далёкие столпы Астарильских гор, уткнувшихся в густые серые тучи. В тесном городе было непросто насладиться видом окрестных просторов. Редкие вылазки за городскую стену и по ту сторону Сальмены напоминали Химере, что он всё-таки жил в огромном мире, куда больше обители прорицателя Кваранга и её катакомб.

— Далеко ещё? — поинтересовался Варион.

После очередного привала они проследовали мимо межевого столба. Территория Басселя осталась позади: дальше дорога шла через земли барона Стурбе.

— Было бы быстрее, если бы ты взял свою лошадь, — без эмоций ответила Ним. — Мой совсем уж плох стал.

— Да и ты пополнела.

Конь встал колом, отчего Химера едва не съехал в мутную лужу меж его копыт.

— Ещё будут замечания? — Ним хмуро посмотрела на спутника.

— Виноват, — Варион покрепче ухватил полы её шерстяной накидки.

Дорога бежала меж руслом Астары и засеянными на зиму ржаными полями. Вскоре, когда дождь уже почти закончился и тучи слегка расступились над головой, Варион уловил запах костра и жареного мяса. Живот заурчал, заглушив даже хлюпающую под копытами коня грязь. Утром Химера ограничился скудным завтраком из пары ломтей хлеба с салом. Позволить себе большего он пока не мог.

— Почти на месте, — отрапортовала Ним, едва они приблизились к растянувшейся вдоль берега деревне. — Добро пожаловать в Серую Пристань.

Местные не обратили никакого внимания на двух пришлых на единственном коне. Каждый был занят своим нехитрым делом: кто-то таскал речную рыбу в тяжёлых вёдрах, кто-то колол дрова на зиму. Ним повела скакуна вдоль единственной улицы меж нехитрых деревянных домишек и крошечных садов. Лишь в самом центре деревушки Варион уловил чей-то взгляд: рыбак в обносках даже выронил сети при виде гостей.

— Городские! — пронзительно завопил он. — Чтоб вы сгнили там за своей стеной! Тьфу на вас!

— Какого Чёрта? — прошептал Варион.

— Не обращай внимания, — Ним повела плечами. — Нам дальше.

Больше не поймав незаслуженных оскорблений, путники вышли на холм на дальнем конце деревни. Дом чародея, как водится, стоял на отшибе, окружённый невысокими яблонями. Варион спешился и принялся отгонять от себя слетевшихся на сладковатый аромат ос. Чёрно-жёлтые изуверы так и норовили присесть на новую тёплую кожанку, и Химере пришлось даже обнажить старенький нож, чтобы отмахиваться лезвием.

— Убери! — возмутилась Ним. — Он подумает, что ты его грабить собрался.

Девушка собралась постучать в дверь, когда та распахнулась и на гостей вывалилось грузное тело в обносках. Едва успев увернуться, Варион присел над телом, но тут же подскочил от невыносимого запаха дешёвой браги.

— Это твой чародей? — прикрыв горящий нос, спросил Лис. В ответ пьянчуга лишь надул покрытые редкой бородой щёки и резко спустил воздух через губы.

— Вообще-то, нет, — Ним развела руки в стороны и проследовала в хижину мага. — Эй, Ингас!

Оставив пьяницу в его животном состоянии, Химера последовал за подругой и оказался в тёмном неприветливом помещении. Единственная комната была заставлена одинаковыми стеллажами, полными посуды разных форм и размеров, сушёных цветов, трав и фруктов. Содержимое одной из полок показалось Вариону особенно неприятным: слишком уж оно было похоже на чьи-то глаза в мутной колбе.

— Нималия! — донеслось из дальнего угла. — Проходи. Простите за это чудо на входе. Бедняга обещал жене не пить до конца Луны, а теперь думает, что я могу испарить брагу из него.

— А вы можете? — на всякий случай уточнил Варион.

— Могу, — последовал уверенный ответ. — Вместе с кровью, правда. Ему это незачем.

В свете единственного подсвечника, что горел на длинном столе у занавешенного окна, фигура мага казалась довольно зловещей. Химера смог разглядеть, что Ингасу едва ли было больше пятидесяти: его прилизанных волос уже коснулась седина, но массивное квадратное лицо ещё хранило очарование молодого человека. Впрочем, с колдунами нельзя было знать наверняка.

— Как твой отец? — чародей вышел к гостям и слегка приобнял Ним. Вариона он удостоил лишь короткого кивка. — Дело идёт?

— Отец не молодеет, но дело живёт, — подтвердила Ним.

— Милое у вас местечко, — вступил в разговор Химера. — Люди приветливые.

— Согласен, — маг зловеще подмигнул в полумраке. — Дыра та ещё. Вот только куда мне деваться?

— До Басселя полдня на хромой кобыле, — предложил Варион. — Как я только что выяснил.

— Кому я там нужен? — чародей фыркнул. — Далёкая Звезда там почти так же любима, как и толстые кошельки. Таких, как я, там терпеть не могут. И это взаимно.

— Чего так?

— Я не собираюсь перебиваться крошками с барского стола, пока у кого-то из толстосумов раз в год не заболеет чадо.

— А здесь деревенщины вас боготворят и о Звезде не думают, — заключил Химера. — Удобно.

— Весьма, — холодно произнёс Ингас. — Так чем могу быть полезен?

Варион поведал магу краткую историю своего проклятия, стараясь избежать всяких намёков на Приют и его род занятий. Ним всецело доверяла деревенскому ведуну, но жизнь наёмного убийцы обучила Химеру другому отношению к незнакомцам.

— То есть кто-то наложил проклятие, когда ты был на свидании? — изумлённо переспросил Ингас, усевшись на скрипучий табурет. — Кому это вообще надо?