Мерантос, Воин из клана Медведей

– Рад видеть тебя.

Я не стал говорить, что рад видеть вожака живым, что рад его возвращению. Зачем говорить такое? Тогда и другие узнают, что я уже не надеялся встретить его в мире живых. Хорошо, что он нашел нас так быстро. Мне оставалось уступить ему первое место в стае и молча радоваться его возвращению.

– Мы ждали тебя.

Я склонил голову, как и полагается перед вожаком, и тут же сел, чтобы ему не пришлось смотреть на меня снизу.

Всякой стае нужен вожак, тогда она будет стаей, а не стадом перепуганных беглецов. Нашей стае нужен этот вожак – Крисс-Танн. Игратос правильно понял: я не могу быть вожаком для такой стаи. Три Кугара, Кот, Ипша, два Медведя и... гладкокожий чужак. Еще в прошлом сезоне я бы не поверил, что из такого может получиться стая. Хотя бы на несколько дней. Тогда я во многое еще не верил, а вот теперь радуюсь, что рядом сидит гладкокожий и мне не надо притворяться главным в этой стае.

– Ты выбрал хорошее место, – сказал вожак, устраиваясь недалеко от меня.

Он сел спиной к стене, согнул ногу и осторожно положил руку на колено. Вторая рука лежала на вытянутой ноге. Ладони вожака перечеркивал узкий багровый след. А запах... Так же пахли мои ноги, когда я не смог перепрыгнуть костер. Вожак сидел с закрытыми глазами, и я едва слышал его дыхание, он казался спящим или очень уставшим.

– Зовущей тоже понравилось это место, – сказал я, вспомнив его похвалу.

– Как он? – спросил вожак.

«Он?» Не сразу, но я понял.

– Он хромает. Теперь его можно называть Трехлапым. А... как она?

Я знал, что не надо спрашивать, но язык оказался быстрее.

Вожак открыл глаза, посмотрел на меня и... ответил, хотя я и не ожидал ответа.

– Она... когда я видел ее в последний раз, она стояла на двух ногах. А как она теперь... – он пожал плечами и чему-то улыбнулся. – Знаешь, она очень красивая без... своей шкурки.

Я едва расслышал шепот вожака. Он опять закрыл глаза и, кажется, заснул. Его дыхание стало совсем тихим и спокойным. Сквозь разорванную одежду я увидел три укуса на его плече. Один был еще свежим, и от него пахло кровью.

На этот раз я не дал языку прогуляться за зубы: мне не надо рассказывать, откуда взялись эти укусы и что они значат. На моем теле Зовущие тоже оставляли укусы.

Когда в стае появляется Зовущая, то всем бывает трудно. Когда Зовущих двое – трудно бывает очень. А когда обе Зовущие выбирают одного самца – это очень утомительно для него и очень опасно для всех остальных.

Вожак спал недолго, а когда проснулся, то удивил меня вопросом:

– Ты хочешь есть?

Конечно, я хотел есть! Есть я хотел давно и сжевать мог бы очень много, но я не стал говорить этого.

– А ты? – спросил я вожака.

– А я уже не хочу, – ответил он и негромко фыркнул. – Не надо на меня так смотреть. И не надо искать глазами наших попутчиков – все живы, даже Ипша. – Вожак опять мечтательно улыбнулся. – Не такой уж я любитель человечины, как ты думаешь. Просто мне повезло с рыбалкой.

– С чем?!

Вожак повторил. Слово оказалось незнакомым и непонятным.

– В воде обычно водится живность, которую можно есть. Если очень приспичит. Ты этого не знал?

– Знал.

Конечно, я знал, что в воде живут всякие твари, иногда очень большие, но никогда не питался ими. Многое приходится делать впервые. Если вожак нашел пищу и готов поделиться со мной, то я не стану отказываться. Не в этот раз.

– У тебя есть с собой еда? – Я принюхался к едва заметному, незнакомому запаху. От вожака пахло разными запахами, но только один был мне незнакомым.

– Нет, – он покачал головой. – Но я знаю, где ее можно достать.

– Тогда пошли.

И я сразу же поднялся. Больше ждать я не мог. Нет, это не истина! Конечно, я мог ждать и терпеть еще долго, но не хотел.

– А как же они? – Вожак кивнул на спящих попутчиков.

– Когда я начну жевать, они придут.

И мы тихо ушли, никого не потревожив. Но я мог бы поспорить на свое ухо, что Игратос уже не спит и слышал если не все, то многое из того, о чем мы говорили. Но звать его за собой я не стал. Попробую, чем вожак меня хочет накормить, а потом и позову... если еда останется.

Они пришли еще раньше, чем я ожидал. Пришли все пятеро. Я не стал оборачиваться и говорить с ними, я был очень занят. Я добывал пищу! Я и вожак.

Вожак выбросил еще одну тварь на берег: длинную, мокрую, с белой гладкой кожей. Я едва смог удержать ее. Она извивалась и разевала узкую зубастую пасть. Я оторвал у твари голову, бросил тело подальше от берега, а голову швырнул в воду. Так велел вожак перед тем, как полез в реку. Потом была еще одна тварь, и еще... Я наловчился хватать их на лету. Безголовые твари извивались и ползли к воде, а я отпихивал их, стараясь не поскользнуться в крови.

Тело вожака виднелось среди тонких светлых тел, и мне не нравилось, что он оказался в самой гуще тварей.

– Вытаскивай! Быстро! – услышал я долгожданный приказ.

Твари, такие медлительные и спокойные в начале охоты, стали быстрее и опаснее, когда попробовали крови мертвых соплеменниц. Я успел заметить, как одна из тварей вцепилась в бок проплывающей соседки и вырвала большой кусок. Они быстро затерялись в клубке извивающихся тел. Вода забурлила и стала мутной.

– Хорошие рыбки, – сказал вожак, когда я вытащил его на берег. – Только очень любят свежую кровь.

Мы стояли в луже воды, смешанной с кровью тварей, и тоненький ручеек стекал в реку, а в воде творилось что-то... что-то знакомое. Я смотрел вниз и не мог вспомнить, где видел похожее безумие.

– Напоминает то, что творилось в Чаше Крови, помнишь? – спросил вожак, и я вздрогнул, когда понял, на что похожа грызня в воде. – Забирай добычу, и пойдем отсюда.

Я молча выполнил приказ вожака. Мне не хотелось оставаться на берегу. Не стану притворяться, что мне очень хотелось съесть добытых тварей, но сказать, что мне совсем не хотелось есть... голод все еще был со мной. И он не собирался уходить только потому, что мне не понравилась охота.

Я ел свою часть добычи и старался не думать, что я жую. Остальные тоже жевали и глотали, никто не стал отказываться. Игратос тронул мою Дверь Тишины, но я не открыл ее: не захотел, чтобы он узнал, о чем я думаю. Он обиделся и удивился, но продолжал рвать и глотать свою долю из добычи вожака.