Извини, малыш, не хотел тебя пугать. И калечить тебя не хотел. Так получилось. А тебе здорово повезло, что ты не совсем человек: даже половинный удар – это не подарок ко дню рождения. А ты отделался легким испугом и небольшим растяжением. Может, горло немного поболит, и глотать будет трудно какое-то время, а так... Ничего опасного для жизни. Можно извиниться и забыть. Вот только извиняться не хочется. Кто знает, как это воспримут другие. Мне-то, по большому счету, плевать, а Симорли... Черт! Как же я мало знаю о них! Трудно играть в чужую игру, если правила не известны.

«Молодец. Хорошо, хоть это сообразил, – подал “голос” Хранитель. – Начни ты извиняться перед т'ангом, ему только утопиться останется».

«Ну и откуда мне все эти правила знать?! – мысленно заорал в ответ. – Ты же молчишь, как рыба, а потом критикуешь...»

«Может, мне тебе лекции читать? По этике и истории?»

«Хорошо бы!»

«Тогда слушай...»

«Но не сейчас же, старик! Ты что, с ума сошел? Мне с рыжим поговорить надо, а ты со своими лекциями!»

– Симорли, – начал я, не дожидаясь ответа Хранителя. – Ты понял, почему я тебя ударил?

– Я помешал тебе отдыхать? – предположил парень.

– Помешал, – подтвердил я с важным видом. Главное, первому назначить виноватого, тогда никто не назначит виноватым тебя. – Тебе повезло, что ты так легко отделался. Хорошо, что я узнал тебя и не стал убивать.

– Хорошо, – согласился Симорли.

– Надеюсь, в следующий раз ты будешь умнее?..

Спросил и чуть не засмеялся. Точно такой же вопрос богатый папа задал своему сыночку, когда тот попытался забраться в его сейф, на что сын ответил: «Конечно, буду. В следующий раз я получу все по наследству!»

– Я не буду тебя будить, – ответил мне Симорли.

«Даже если начнется пожар или потоп», – додумал я за него. Умный парень. Такого и похвалить не мешает. Если уж отругал ни за что, то похвалить можно за дело. Самую малость, чтобы не испортить.

– Молодец, Симорли. Молодец, что привел всех сюда. А наверх почему не вышли? Уже можно выходить...

– Я не хотел. А другие... – Парень не сразу поднял голову и ответил мне не сразу. – Другие не смогли.

«Другие?..» Это Мерантос с сыном, что ли? Да они сквозь бетонную стену пройдут и не заметят. Но Симорли смотрел не на них, а на темноволосого, что не сразу расстался с набережной.

Я вспомнил эту сценку и позволил себе легкую усмешку. И только потом до меня дошло.

– Как это «не смогли»?

– Там нет выхода. – И Симорли потрогал руку. Ту самую, что я чуть не сломал. Очень бережно и осторожно потрогал.

– Как это «нет»? А что там – завал?

В ответ тишина. Никто не спешит делиться информацией.

– Мерантос, ты ходил туда, смотрел?

Мужик поворачивается ко мне всем телом. Медленно и мощно. Даже дух захватывает от этой мощи.

– Ходил. Смотрел. Там камень. Не сдвинуть.

Отчитался за невыполненную работу. Коротко и не ясно. Мужику только военной формы не хватает, чтобы соответствовать. Помню, сержант наш так же отвечал:

– Ваш джип не починили. Запчастей нет.

– Почему сразу не доложили! – выскакивает из штанов проверяющий.

– Был приказ: «Чинить». Докладывать – приказа не было.

Надо быть очень умным мужиком, чтобы знать, когда нужно прикинуться дураком.

Не сразу, расспрашивая то одного, то другого, я выяснил, что произошло. Наша стая – почему «стая», а не команда? – выбралась из воды в этом коридоре. Я сказал, что здесь ближе всего к горам. Интересно, когда это я такое говорил? После того как все немного отдохнули, Охотнику захотелось наверх. Он устал от воды, голода, тесноты и темноты. Сразу же, после его слов о темноте, плиты пола начали светиться. Охотник бегом бросился к выходу. Остальные не пошли за ним, ждали, пока я проснусь. Охотник скоро вернулся и стал кричать, что выхода наверх нет.

Тут Симорли прервался, чтобы посмотреть на героя рассказа.

Охотник делал вид, что спит. Но спал он сидя и с открытыми глазами.

А я почему-то подумал, что одним только сообщением о непроходимости коридора дело не закончилось. Вряд ли обошлось без крика о моем коварстве и предательстве. А может, и еще какие-то обвинения были, пострашнее. Интересно, чего больше всего боятся и ненавидят в этом мире? Думаю, заснуть так внезапно и надолго было не очень хорошей идеей. И вряд ли я проснулся бы живым, если бы кто-то не позаботился о моей безопасности.

– А дальше? – прерываю я свои догадки.

И Симорли опять смотрит на меня.

– А дальше... остальные пошли и убедились, что выхода нет.

– Ты тоже ходил?

– Нет. Я остался.

Парень вдруг заинтересовался плитой, на которой сидит.

Будешь еще спрашивать, Тангер? Может, тебе любопытно, почему рыжий остался, когда все ушли? Не будешь? Ладно. Сделай вид, что тебе не интересно, как до этого прикинулся нелюбопытным молодой кот, чтобы сохранить твою шкуру. Кстати, насчет шкуры... интересно бы узнать, почему она оказалась без одежды.

Узнал.

Ну и как, Тангер, полегчало тебе от этого знания?

Вряд ли одним спасибо можно отделаться за такое. И двумя не отделаешься. Но благодарность все равно не будет лишней.

– Спасибо...

Симорли поднял голову. В глазах удивление и настороженность. И я неожиданно для себя добавил:

– За рассказ.

И удивление исчезло. А настороженность стала медленно таять. Но очень медленно. Не торопилась она исчезать, эта настороженность. И не только в глазах рыжего она была. Было еще ожидание. Это место буквально пропиталось ожиданием.

Я поднялся. И все взгляды тут же обратились ко мне. Ждали, когда я пойду к выходу? Пойду. Но не сразу. Перед дальней дорогой поесть и попить надо, а у меня команда проголодалась. А что ждет нас наверху? Лучше сытого оборотня может быть только сытый и спящий. А с выходом мы справимся. Потом. После охоты.

Идею подкормиться встретили с энтузиазмом. Даже помощь предложили. Но когда узнали, что охотиться придется под водой, помощников поубавилось. Только два экстремала – Симорли и Мерантос – остались. Предложили добычу на берег переносить, чтобы я не перетрудился и добыл побольше.

Поохотился. Если можно назвать охотой сбор ракушек среди водорослей. Исследовать подводный тоннель меня не потянуло. Ну чего я там не видел? Такой же коридор, как наверху, только затопленный. И решеткой перегороженный. А за решеткой... может быть, никого нет. Может быть.