— Конечно, есть, золотой мальчик! — рассмеялась она.

— А хорошее мороженое?

— Откуда мне знать? Для этого надо сравнить.

— Я тебя свожу в кафе, где подают лучшее мороженное в городе.

— На свидание зовёшь?

Внутри неё полыхнул такой запутанный клубок мыслей и чувств, что я растерялся. Соня хотела меня одновременно и послать, и не спугнуть, и себя показать, и ещё десяток пунктов.

— Как пойдёт, — ответил я не совсем верно, но понял это запоздало.

Соня полыхнула гаммой чувств, осмысливания мои слова. А я подумал, что, если выживу в следующие десять дней, обязательно свожу её куда-нибудь. Если умру, то так тому и быть, кто-нибудь другой накормит девушку мороженным. Или она сама это сделает, когда выберется из этой дыры.

— Ладно, — Соня и сама не знала, как справиться с теми чувствами, что её захватили. — Так что ты хочешь узнать?

— Плохие парни. Может, зайдем внутрь? — указал я на дыру в заборе.

Мне не хотелось, чтобы нас видели. Не потому что стеснялся, а потому что не хотел доставить Соне неприятности.

— Пойдем. Наш физрук тот ещё урод. Под видом упражнений лапает девчонок и любит случайно, — Соня пальцами показала кавычки, — заходить в раздевалку.

— Это такой угрюмый толстый мужик?

— Ага. Уже видел его?

— В автобусе вместе как-то ехали, — припомнил я. — Почему не пожалуетесь на него?

— Кому? — удивилась Соня.

— Директору.

— Смешной ты. У вас так проблемы решаются?

— Если бы кто-то посмел лапать учениц, разразился бы скандал.

— У нас всем насрать. Добро пожаловать в Низины. Чувствуй себя как дома, — насмехалась она в каждом слове.

— Физрук — извращенец. Директор — мудак. Кто ещё?

— Учительница литературы мне как-то двойку влепила. Сойдет?

— Нет, — улыбнулся я. — Нужны самые отъявленные мерзавцы.

— Так некоторых ты знаешь. Шон и его дружки.

— С ними понятно. Больше никого?

— Курт, ты всё время забываешь, где находишься! — снова засмеялась Соня. — Пойдем в школу. Я тебе покажу, что здесь почём. Ты удивишься, сколько человеческого мусора встречается на квадратный метр.

Соня настолько воодушевилась, что взяла меня за руку и повела в сторону школы. Шли мы мимо окон. Пара из них была заколочена досками.

— В школе совсем плохо с финансированием? — спросил я.

— Ты про это? — кивнула Соня на окна. — Никогда об этом не думала. Когда видишь это почти каждый день, то привыкаешь. Но у директора новая машина каждый год. Сам думай.

Под окнами стояли трое парней и курили. Старшеклассники, они совсем не скрывались и громко смеялись. У нас в школе от такого зрелища у директора сердечный приступ случился бы. Но почему-то сомневаюсь, что здесь угроза вызвать родителей в школу такая уж страшная.

Помимо громкого смеха и наглости троица выделялась пирсингом. У двоих торчало по кольцу в носе, у третьего проколото ухо. Этих ребят я уже видел. В первый день, когда прибыл в школу.

— Эй, Сонька! — крикнул тот, что стоял в центре. — Нового хахаля нашла?

— Отвали! — показала она средний палец.

— У-у-у какая горячая сучка! Эй, новенький, как тебя наша недотрога Сонька?

— Ты иди, — поймал я девушку за руку.

Не знаю, как так ей это в голову взбрело, но она всерьез решила врезать этому придурку.

— Я разберусь.

Соня смутилась. Она чувствовала стыд, за то, что её оскорбили у меня на глазах. Чувствовала злость и желание жестко ответить, чтобы отцепились. Также ей было приятно, что я вступился. Приятно и непривычно, что за неё в принципе кто-то готов бороться. Я придал ей уверенности и подтолкнул в сторону школы.

Троица идиотов, не подозревающих, что их ждёт, заулюлюкала.

— А ты у нас крутой, новичок? — заводила сделал затяжку и швырнул в меня бычком.

Тот пролетел, кувыркаясь, блеснул парой искр и врезался мне в грудь, после чего упал на землю. От него заструилась полоска вонючего дыма, раздражая ноздри.

— Как тебя зовут? — спросил я.

— Это чудо ещё и говорит, — рассмеялся парень.

Он специально себя раскачивал, собираясь повыпендриваться перед друзьями.

Я шагнул к нему и ударил в нос. Парень столь быстрой агрессии не ожидал и не успел среагировать. Отшатнулся от удара, схватился за лицо, выпучил на меня глаза. Его друзья моментально сбледнули, вся их решимость и желание позабавиться мгновенно улетучилось.

— Твоё имя, — подошёл я к парню и заглянул ему в глаза.

— Дерек… — растерянно ответил он, но спохватился и разозлился. — Ты мне нос разбил!

Озвучивать очевидное было лишним. Хочешь ударить — бей. Дерек замахнулся, но сделал это слишком показушно, будто мы в каком-то старом фильме. Я шагнул назад, пригнулся и пропустил его кулак над головой. Ударил левой в живот, а правую выбросил в сторону лица и попал по губам. Левая двигалась плохо и удар вышел смазанным. Зато правая не подвела.

Дерек снова отшатнулся, но друзья его поддержали, и он не упал.

— Скажи мне, Дерек… — медленно проговорил я. — Чего ты боишься?

Стоило повернуть кран, как он заурчал и выплюнул ржавую воду. Подождал, пока побежит чистая. Набрал воду в ладони, плеснул себе на лицо и умылся. Повторил несколько раз и пожалел, что в этом богом забытой школе, в проклятом туалете, нет мыла.

Руки хотелось оттереть до костей.

Рядом со мной, возле раковины, лежал заполненный оранжевый флакон. Я сделал то, что требовал Паук. Выполнил задачу раньше, чем срок подошёл к концу.

И не сказать, что мне это понравилось.

Когда составлял план, то думал, что провернуть всё в отношение плохих парней — хорошая идея. Так и было. Лучше разбираться с такими придурками, как те, что оскорбляли Соню, чем с безобидными толстяками, что не могут дать отпор.

Всё прошло как по маслу. Задание выполнил неожиданно легко. Если бы не одно но.

Когда наполнял флакон, то заметил, что забрал у парней что-то важное. Они побледнели, перестали понимать, где находятся и что происходит. Силы покинули их, и я всерьез испугался, что прикончу ребят. Они выжили. Я проследил, чтобы перестали думать о случившемся, запутал их мысли, но с каждой секундой убеждался, что забрал у них что-то ценное, без чего им плохо.

Сходил на один урок, а на перемене нашёл парней и убедился, что не ошибся. Они выглядели как бледные тени себя. Взгляды потухшие, затравленные. Стоят, молчат, сторонятся людей, вздрагивают от шума.

Получается, я сделал с ними почти то же самое, что неизвестный повелитель с моей сестрой. От одной этой мысли подкатывала тошнота.

Глянул, что показывает разум.

Целостность личности: 35%

Усиленная тенденция к распаду личности

До полного разрушения осталось семь дней

Эта работа меня прикончит.

Из школы я направился прямо к Пауку. Если хочу втереться в доверие, то надо проявить себя, показать, что я способен на нечто большее. А дальше посмотреть, как он будет реагировать.

Времени растягивать этот процесс нет. Придётся рисковать.

Я собирался поймать машину, чтобы добраться до бара. Такси здесь не вызовешь. Не рискуют нормальные таксисты появляться в этих районах. Да и нет здесь денег, чтобы позволить себе такую роскошь. На крайний случай дошёл бы пешком, но не хотелось топтать лужи.

Повезло. Или нет. Это как посмотреть. Машина рядом со мной остановилась почти сразу. Но до того, как она это сделала, я уже понял, кого увижу. Внутри оказался знакомый старик. В кепке, натянутой чуть ли не на глаза, и дешевой кофте. Типичный работяга, которых я много повидать успел, пока бродил по здешним улицам.

— Тебя долго ждать, парень? — услышал голос.

Хотел сесть на заднее сидение, дернул за ручку, но дверь оказалась закрытой. Поняв намёк, сел на переднее.

— Куда же это ты так решительно собрался, малец?

— К Пауку.

— Зачем спешить?

— У меня мало времени.