Но она даже не засомневалась… он видел это по ее ауре, и к Ташу испытывала только легкое чувство вины… а вот к нему, Васту, даже на миг не испытывала того возмущения, о котором говорила… он знал. И в этом он тоже должен признаться ей… и как можно скорее, потому что никак не может пока предугадать, какие его поступки ей не понравятся, а какие Слава даже не заметит. Он ведь сам себе не поверил, там, в танцевальном зале, когда вместо вспышки негодования или хотя бы малейшего проблеска ревности или обиды заметил в ее ауре только обычный интерес постороннего зрителя.

Да она была самой спокойной в многоцветье доступных ему эмоций, обрушившихся на анлезийца со всех сторон, а уж что почувствовал Стан, он даже представить не может. И не хочет, если совсем честно… хватило впечатлений, когда пришлось работать с эмоциями, переданными Чудиком. Кстати…

— Славочка… — напоследок нежно коснувшись ее губ, предложил Васт, — завтрак можно приказать принести сюда… если ты хочешь.

— Извини… — в ее голосе и ауре скользнуло чувство вины, и Васт не сдержался, крепче стиснул руками талию жены, потерся щекой о ее волосы.

— Не нужно извиняться… я понимаю, ты хочешь завтракать со всеми… Шарик, можешь нам сказать, когда все начнут собираться в столовой?

— Все не начнут, — помолчав, выдал унс, — Тина и Тарос не пойдут, командир велел за ними следить. Нестабильная психика.

— Не ходи к ней сейчас… — предупредил движение Ярославы муж, — я все объясню.

— Только сразу предупреждаю, объяснять нужно много, а времени мало… так что выбирай, про кого ты желаешь узнать сначала. Про меня, про Тину, про Ади или про Стана?

— Про Тину.

— Тут все просто, она… вернее, он, влюбился в Адистанну. Давно… еще когда мы только выехали из крепости. Сетилия дала ей портрет и пропуск на аудиенцию к королеве, хотела таким образом помочь, оказать протекцию. А Тин влюбился… вот и ревнует. К Таросу. Но Тар не виноват… ему эта Адистанна никаким боком не нужна… это мы с Зайлом виноваты. Просмотрели инициацию… и даже то, что в ту ночь там творился полнейший разгром, нас не оправдывает.

Васт виновато глянул на растерянную жену, тяжело вздохнул и, как прыгнув в воду с моста, объявил:

— Я должен признаться еще в одном обмане… вернее… не совсем это обман, скорее половина правды. Когда мы приносили Тине клятву на крови, то собирались охранять не только ее, но и Тароса. Он сын Яргеллии и один из нас… точнее, мы ждали того момента, когда он им станет. А в ту ночь он лежал без сознания… Тина тоже… людей не хватало, чтоб выставить посты. Вот и посадили возле него Адистанну… все равно ей больше делать нечего было, Геба мы усыпили… когда поймали. Вот когда Тар начал приходить в себя, способности и проснулись… и первый, спонтанный выброс обаяния пришелся на Ади… Тут тоже мы виноваты, нужно было сразу ее перевести на меня или Зайла, а мы просмотрели… да и держалась она очень замкнуто… даже виду не подавала. А эмоции у нее закрыты королевскими амулетами… Урдежис не поскупился ради своих планов. Сегодня принцесса совершенно случайно себя выдала… хотя Стан говорит, что еще вчера в обед заметил… он ведь тоже… к ней неравнодушен… но старался никому не показать, уступил девушку Тину. Жаль, я не знал… Стан умеет хорошо прикрывать свои чувства и Чудик ему помогает.

— Ох, господи, — расстроено прошептала Слава, беда подкралась, откуда не ждали, — а что… никак нельзя с нее снять… это ваше очарование?

— Можно только было перевести на того, кто сильнее… или старше циклом. И то, лишь в первый день. Вообще, чем быстрее, тем лучше. А теперь его образ укрепился в ее душе… дополнился подробностями, запахами, звуками голоса… это уже почти любовь… и назад повернуть невозможно. Я не говорил тебе, что мы пользуемся обаянием в основном как защитой от врагов? Так вот… именно из этих врагов потом и получаются самые преданные друзья… так что еще подумаешь, что лучше, клинки достать или зачаровать.

— Бедная девочка… — вздохнула Ярослава, но думала она в этот миг не об одной Адистанне.

Всех было жалко… ей всегда всех жалко, с того самого вечера. Любовь вообще лотерея… и очень жестокая. Сколько ей встречалось в жизни достойных людей, раз за разом вытаскивающих пустышки. А рядом с ними абсолютно никчемным и подлюшным субъектам неожиданно выпадал джек-пот. Но парням все-таки проще… нет, не в смысле потери, больно-то всем одинаково. Им проще потом подняться, вернуться на исходную и начать искать запасной путь к счастью. Женщинам это удается далеко не всегда.

— Так, а что там про тебя? Про Ади и Стана я уже поняла.

— Хорошо… — Васт отстранился, даже руки убрал, и как-то подозрительно напрягся, — тогда про меня. Когда Тина подружилась с морянами… они открыли ей свой секрет… мы конечно, догадывались, что могут быть дети… но никто ни разу ничего не сказал… никаких претензий. А тут принесли целый список… это Тина… она сказала, мы должны знать…

— Страна должна знать своих героев, — машинально пошутила Ярослава и призналась — но я ничего не поняла.

— У меня есть дети, — Васт произнес это так трагично, что смеяться землянке как-то расхотелось, — от морянок. У нас у всех они есть… у морян погибли все мужчины…

Слава вспомнила рассказы Линел о том, как они выживают рядом с людьми и постепенно начала понимать, что именно пытается объяснить ей муж.

— Стоп, а вот это я все знаю, — остановила она блондина, — они специально играют роль… путан, а сами восстанавливают свой род. Так значит, они вам ничего не говорили?

Васт только вздохнул.

— Васт… а от меня-то ты чего ждешь?

— Ничего. Я только хотел тебе сказать сам… первый. А то вдруг кто-то расскажет… а ты рассердишься.

— А вчера предупредить ты не мог?

Блондин вздохнул еще отчаяннее, стиснул руки в кулаки, и бросил косой виноватый взгляд на жену.

Ярослава посмотрела в несчастные зеленые глаза и тоже вздохнула. Это до чего же Тин зашугал парней, что они от самых обычных вещей дергаются?!

— Ладно, — покладисто согласилась Ярослава, решив, что про детей она выяснит у моряны, вряд ли с ними возникнут какие-то особые сложности, — на этом все?

— Нет, — не глядя жене в глаза, помотал он светловолосой головой, — есть еще одна вещь, которую я должен сказать тебе.

— Ты хочешь объяснить, почему так коротко пострижен? — пошутила Слава и сразу увидела, что попала в точку.

Глаза мужа вмиг стали огромными и круглыми как у унса. Ой, похоже, ей пора взять музыкальную паузу, а то от этих секретов скоро крыша поедет, определилась со своими желаниями землянка и решила свернуть беседу на более спокойную тему. Оказывается не так просто из привычных бытовых проблем матери-одиночки влезать в бушующую страстями жизнь хозяйки большого семейства.

— Это тоже… — ошеломленно пробормотал Васт, — но как ты догадалась?

— Дедуктивный метод, — фыркнула Слава, и, заметив, как из-под подушечки выглянула глазастая голова унса, шутливо добавила, — а все, между прочим, уже идут в столовую.

— Стан велел спросить, вы идете завтракать? — подтвердил Шарик.

— Элементарно, Ватсон, — Слава с шутливой серьезностью кивнула унсу и обернулась к мужу, — ну, ты намерен подать мне руку, чтоб я встала с дивана?

— Конечно, — в следующий миг она оказалась на ногах и крепко прижата к его груди, — я все-таки скажу… возможно ты рассердишься, но вчера я не удержался… и провел ритуал… подробно объясню позже, но я теперь ощущаю все твои эмоции… понимаешь, все. И это еще не все… скоро и ты начнешь меня чувствовать… я так хочу. Но сейчас не об этом… я ощущаю, как тебе больно и тревожно… а ты улыбаешься и шутишь…

— А если не шутить… то станет совсем паршиво, — тихо призналась Ярослава, — мне это всегда помогало… так мы идем?

— Идем. Но не забывай… теперь с тобой рядом — я. Пусть пока и не знаю всех ваших законов… и делаю ошибки… но я обещаю, постепенно их будет все меньше.

— Заранее начинаю бояться… — смущенно проворчала Слава и решительно потянула блондина к двери, пока не начал выяснять, что именно она имела в виду.