— Верю, — пробормотал Лигран и добавил задумчиво: — Ещё бы ремонт они сделали, совсем бы было хорошо.

С этими словами он переступил порог кабинета и выругался на диалекте нагов, не особо следя за правильностью произношения. Да и было отчего. Если в прихожей долго и упорно дрались, то здесь устраивали обыск. Не крушили всё и вся в слепой ярости, не выворачивали от бессилия полки и не драли от злобы обшивку мебели. Здесь с доктской обстоятельностью и адорнийским хитроумием что-то планомерно искали, и искали не один раз. Лигран бы не удивился, если это были разные люди.

Видимо, он сказал это вслух, потому как Марик сказал:

— В казармах говорят, что убийцы искали в кабинете какие-то сокровища и вроде бы ничего не нашли. А вслед за ними и с тем же результатом сюда заглядывали слуги управляющего…

— Оно и видно. Что только можно, порушили, что нельзя — хорошенько обгадили, — сказал Лигран с досадой. Сокровища на данный момент его интересовали мало, а вот любой намёк на прежнюю жизнь отца, наоборот, вызывал жгучий интерес. По рабочему месту человека можно сказать многое, особенно по его кабинету, с которым Лигран связывал определённые надежды.

И что здесь можно было разыскивать, да ещё так упорно?! Железный Песок огляделся. Под ногами стоптанный пол с разломанными паркетинами, вдоль стен остатки разгромленных шкафов — не иначе вандалы искали скрытые ниши, по всей комнате разбросаны осколки небольших статуй. На фоне всей этой вакханалии разрушения этакими монолитами смотрелись массивный письменный стол с мраморной столешницей и настоящие доктские часы в дальнем углу комнаты. Они единственные почти не пострадали — с «мясом» выломанные ящики и разбитый циферблат не в счёт. И если в первом случае в этом была заслуга наложенных на рабочее место лорда чар крепости, то во втором — открытость механизма. Две разновеликие гирьки, цепь, набор шестерёнок, керамическая тарелка с нарисованными делениями и две стрелки — вот и всё устройство. Имелся бы пусть даже стеклянный корпус, и их постигла бы участь статуй, а так относительно целы.

— Как думаешь, что все искали? Какую такую ценность, ради которой стоило убивать людей и переворачивать вверх дном чужой замок? — неожиданно для себя спросил Лигран.

Марик, скучавший у порога, пожал плечами.

— Да чудь их знает… мой лорд. Какие-нибудь артефакты, оружие, может, даже кристаллы прайма.

— Ценным артефактам и прайму место не в рабочем кабинете, а в замковом хранилище, куда вот так, с наскока не попасть. Поэтому тут что-то другое, что-то, что должно постоянно находиться под рукой у лорда, — Лигран поставил перед столом поваленный стул, смахнул грязь, после чего с удовольствием уселся верхом, для удобства отстегнув меч и положив перед собой на столешницу. — Чем там у нас занимался Лучань? Раскрывал секреты воинского мастерства, пытался проникнуть в самую суть боевого искусства. А это плавно подводит нас к мысли о существовании рабочих записей или даже дневника. Штуки ценной и явно полезной, особенно если вспомнить, сколько народу он покрошил на пару со своим Душеловом. Вряд ли это случайность. Плюс не стоит забывать о пяти пропавших каталистах, которые тоже представляют немалую ценность… Похоже на правду, а?

Марик вежливо поддакнул, не рискнув вмешиваться в размышления юного лорда.

— Итак, если бы я оказался в положении… отца, когда никому не доверяешь и всю душу вкладываешь в любимое дело, где бы спрятал ценности? — пробормотал Лигран, ещё раз окинув взглядом комнату. — Какое место было бы достаточно надёжно укрыто как от человека с холодными мозгами «железячника»-докта, так и от мага-адорнийца, а?

Железный Песок порывисто встал и принялся мерить кабинет шагами. Несколько раз обойдя комнату по кругу, он вдруг замер и уставился на часы. Подошёл ближе, пощупал перед собой воздух раскрытой ладонью. Рука постоянно норовила вильнуть в сторону. Чтобы удерживать её на одном месте, приходилось прилагать осознанное усилие.

— Древо! — воскликнул он и ошеломлённо уставился на ничего не понимающего Марика. — От адорнийца я бы прятал в зоне с пониженным содержанием прайма. Там, где нам некомфортно, откуда хочется уйти как можно быстрее… То есть здесь. — Лигран описал кистью небольшой полукруг перед стеной, в который попали и часы. — Даже удивительно, что в замке адорнийского лорда вообще есть такое место.

— А от докта? — вдруг оживился Марик, покосившись на несчастные ходики.

— А от докта, который будет искать сложные решения и упирать на логику, нужную мне вещь я бы не прятал, а положил где-нибудь на виду. Ну или почти на виду, — сказал Лигран и, протянув руку, перевернул плоскую металлическую коробку, игравшую в часах роль гири. Пару секунд её изучал, после чего надавил ногтем в небольшую выемку и сдвинул всю заднюю панель.

Внутри обнаружилась толстая тетрадь в чёрной кожаной обложке. В которой, чудь побери, просто обязаны были находиться ответы на мучающие Лиграна вопросы. Ну или хотя бы на часть из них, что тоже неплохо. День, начавшийся не самым лучшим образом, под конец преподнёс приятный сюрприз. И теперь осталось лишь убедить Марика держать язык за зубами, но это была уже решаемая проблема.

В палатке было жарко, душно и омерзительно воняло кровью. Что самое обидное — кровью Бистарка. Сам командир особого отряда лежал на спине и тупо пялился в грязно-серый полотняный потолок, в то время как дипломированный праймолог и знаток медицины доктор Пулье ковырялся в его ране жуткими на вид железяками. Периодически док ругался сквозь зубы, затем что-то переключал в оптическом приборе, закреплённом на лице, и с удвоенной энергией принимался шуровать всякими щипцами, ножами и крючками. И тогда Бистарку оставалось лишь скрипеть зубами от боли, вновь и вновь возвращаясь к одной и той же мысли.

Он проиграл. Великая Шестерёнка, он проиграл!

Покушение на адорнийского лордёныша завершилось полным провалом. Погибли Герой и один из бойцов, оказался ранен сам Бистарк. Он уже садился на лошадь, мысленно оставив позади ставший ловушкой овраг, когда какой-то ушлый мутант-адорниец загнал ему в плечо стрелу с заговорённым наконечником. И если в горячке боя показалось, что это всего лишь царапина, то через пару дней, когда вместе с выжившим солдатом капитан добрался до лагеря, он уже походил на живой труп. Рана воспалилась и сочилась гноем, плечо разнесло, точно тыкву, и от него во все стороны расходились волны боли. Он даже не помнил, как его снимали с коня и тащили к сведущему в медицине праймологу. Очнулся только в этой палатке с затуманенной от обезболивающих микстур головой и мыслями о проваленной операции.

И ведь он единственный, кого стоило винить в неудаче. Больше некого. Возомнил о себе невесть что, поторопился, решил взять нахрапом и… проиграл. Заодно серьёзно уменьшив шансы на успех основной операции.

Теперь, после гибели Рамиса Сота, в его подчинении осталось двое Героев: юная Тень по имени Юлира Крыло Ночи и Егерь Гржак. Всего двое из шести! Чистильщик, Мастер клинков и Человек-гора погибли ещё во время штурма Одинокой Башни в бою с проклятым Душеловом и его чокнутым хозяином, а теперь и Соту подстрелила Амазонка лордёныша. Как с такими силами противостоять адорнийцам — непонятно!

— Ну вот, пожалуй, и всё. Рану я вычистил и зашил, воспаление снял. Теперь, пока не заживёт, советую не нагружать руку. Чревато, знаете ли, проблемами, — сообщил наконец доктор Пулье. Правда, прозвучало это настолько невнятно, что Бистарк почти ничего не разобрал.

— Что? — переспросил он на всякий случай, проклиная поселившийся в голове туман.

Док, видимо, понял его затруднения и моментально сунул под нос какую-то склянку. Бистарк машинально вздохнул и едва не заорал от неожиданности. Пахнуло такой едкой вонью, что пробрало аж до самых костей. Из глаз брызнули слёзы, перехватило дыхание. Когда он всё же отдышался, то вдруг понял, что в голове и вправду посветлело, в мыслях появилась необходимая ясность и чёткость.