- Я вся горю, — вякнула я, скидывая одеяло, которым меня так целомудренно прикрыл Макс.

— Нет, — шарахнулся от меня варвар, как черт от ладана.

— Мать твою, я не соблазняю тебя, — слабо простонала, чувствуя что сейчас просто сдохну. — Я все же замужняя дама.

— Интересно, ты помнила об этом, когда трахалась со мной на полу идиотской избушки на курьих ножках? — скривился это мерзавец. — Стонала, как дикая кошка. Нет, я больше не поведусь на твои провокации.

Он вдруг запнулся на полуслове и уставился мне в глаза. И ему видно не понравилось то, что он увидел. Макс нехотя подошел к кровати и прижался губами к моему лбу, и дрожь отступила. Я всхлипнула, вспомнив, как мой папа так проверял нет ли у меня температуры А потом брал на руки и укладывал на диван в гостиной, а сам стелил матрас на полу и так спал, пока я не выздоравливала. Слезы заструились по щекам, когда Буйнов завернул меня в одеяло, словно младенца, и заскрежетал своими шикарными молярами. Так захотелось, чтобы он просто прижал меня к себе, и вот так сидел покачивая и сопя в мою макушку. И пить какао вместе с ним захотелось. А еще… Стоп. Дальше не надо. Опасно. Опасно сойти с ума.

— Ты исчадье, мать твою, — прошептал он, куда — то мне в за ухо. От чего по телу прошла волна иной дрожи. Не болезненной, а обжигающе — приятной- Отпусти меня. Ведь почти получилось.

— Уезжай, — прошептала я, борясь с нечеловеческой слабостью, налившей тело словно свинцом. — Ты мне не нужен.

Я лгала. Вдруг поняла, что остаюсь совсем одна. Что этот, похожий на медведя — шатуна мужик вдруг стал мне очень дорог, а это никак не входило в мои планы на жизнь. В разламывающейся болью голове забилась испуганная мысль — я влюбилась. Это не могло быть истиной. В таких, как Макс Буйнов влюбляться нельзя. Это катастрофа, способная убить, вырвать с корнем из груди сердце. Да нет, я просто привязалась к варвару сильнее, чем требовалось. Вот и все.

— Вот конкретно сейчас я тебе нужен, — пробухтел гризли, — Видно твои полеты во сне и наяву, с голой жопой на ветру не прошли даром. Ты реально сейчас пышешь жаром. Не дай бог отдуплишься от пневмонии.

— Тебе — то что?

Он не ответил. Просто ушел, и я дала волю слезам. Чертова моя бестолковая жизнь. Я то считала себя успешной, состоявшейся, счастливой. А теперь вдруг поняла — что все, чего я добилась — просто пшик. Мыльный пузырь. Бежала по кругу, как белка в колесе. И я не хочу туда возвращаться. Это осознание словно ушат ледяной воды, свалилось на мою больную головушку.

Надо бежать. Вот выздоровею и уйду. Мне не нужен несносный варвар, я не люлю его. Отберу у Федьки то, что он у меня украл и начну жизнь заново. Одна. Уж тогда я буду уверена, что сама себя предать я не смогу.

Хотя. Лгать себе я уже начала.

Макс Буйнов

— Я не вернусь, черт тебя раздери, — прошептал я словно мантру обещание, глядя на спящее исчадье. Она сладко причмокнула своими грешными губками, не дающими мне покоя последние пару недель. Я хотел уехать еще три дня назад, но не смог. Фекла металась в бреду, и даже всезнающий Ктулху не мог установить причины ее состояния.

Жаль, она пропустила все самое интересное. Федора задержали на следующий день. Вытащили тепленьким из объятий любовницы. Фотографий, найденных в сейфе Быковских хватило для предъявления обвинений и взятия под стражу Федюни, в качестве основного подозреваемого. Кроме того, под порогом дома нашли кофту пропавшей Феклы, пропитанную кровью, да и мать банкира Бубликова не подкачала. Она рассказала, что видела, как поганец сосед выносил тело завернутое в простыню. Конечно тут Алька руку приложила, предварительно наорав на меня и Бобка, стоящих перед ней с опущенными головами, как два нашкодивших мальчишки. В искусстве диверсий моей помощнице нет равных. Не знаю, как она стуканула полицейским, не спрашивайте, это тайна покрытая мраком. Фене повезло, рассерженная фурия не решилась казнить главную зачинщицу, пока та находилась в полубессознательном состоянии.

— Шеф. Такси у входа, — гаркнула Алька. Я посмотрел на собранную, одетую в деловой костюм помощницу, и кивнул. Дела не могут ждать. Контракт должен был быть подписан еще два дня назад. Партнеры уже неоднократно выразили свое недовольство задержками и переносами сроков. — Ничего с вашей мадамой не случится за два дня. Борюся глаз с нее не спустит.

— Я не собираюсь возвращаться, — хмыкнул спокойно, окатив Бинку ледяным взглядом. — Проблемы чужой бабы более меня не занимают. Игры в придурков закончились. Мне не нужна больная на всю голову идиотка, от которой одни проблемы, еще и лгунья к тому же. Проблемы мне, кстати тоже не нужны.

Ну да, я просто хотел малодушно смыться, пока Феня спит. Потому что если бы она посмотрела на меня своими невозможными глазищами, я бы болт забил на ждущих меня бизнес — партнеров. И эта дылда Бинка все понимала. И сейчас насмешливо прищурилась, поганка, словно сканируя мои мысли.

— Значит я лгунья и дура?

Слабый голос за моей спиной прозвучал словно раскат грома на ясном небосводе. Я вздрогнул, и медленно обернулся. Она совсем стала прозрачной, худенькая как былиночка. Только чертовы титьки не изменились, так и манили мой взгляд.

— А ты просто эталон порядочности, чертов извращенец. — На лице Фени заиграл лихорадочный румянец. — Да и вали. Тоже мне пуп земли. Ты мне не нужен. Я и трахалась с тобой только чтобы ты мне помог с козлом — муженьком разобраться. Не обольщайся, что ты был очень на высоте. Изначально в моих планах ты был осликом. Я не собиралась помогать тебе вернуть завод и рожать тебе наследника. Ну, ты понял. Беги, что же ты?

— Ну вот и разобрались, — криво ухмыльнулся я. В душе бушевало адское пламя. Эта чертова кукла просто играла со мной А я как лопух велся на все ее ухищрения. — Ты не дура, ты обычная избалованная дрянь. Хочешь чтобы все было только так как ты решила. И Федора уничтожила. После отсидки мало кто доверит ему защищать себя в суде. Так ведь? Ты все просчитала. Даже если ты сейчас оживешь, а его выпустят, клеймо на мужике останется, как в том анекдоте. «То ли он украл, то ли у него, но была там какая — то неприятная история». Так ведь. Но самое главное, загрести жар чужими рукам. Да, ты не дура. Ты сука. Наглая, хладнокровная гадина. Браво. Я восхищен.

— Пошел вон, — просипела Фекла, сжав маленькие кулачки.

— Это, так — то мой дом, еще на две недели, — криво ухмыльнулся я, борясь с адским желанием остаться. Да и мой головастый «маленький генерал» рвался в бой, нацелившись на кипящую как чайник дрянь. Я наверное мазохист, плюс ко всем моим недостаткам, до одури хочу бабу, которая буквально втоптала меня в грязь маленькими ступнями тридцать четвертого размера.

— Прекрасно, тогда я уйду, — хмыкнуло исчадье, резко развернулось на месте, запнулось за половик, на котором мы с ней совсем недавно предавались разврату. Я подхватил ее на руки, не давая упасть. Она задергалась вырываясь. И я подумал. Что еще немного, и я просто не смогу уйти, по вполне даже физиологическим причинам.

— Пошла ты в жопу, Фекла Быковских, — выдохнул я, малодушно сбегая. Грохнул дверью так, что с близ растущей елки посыпались шишки и почти бегом ринулся к такси, в котором меня уже ждала Альбина.

— Ну, разобрались?

— Да, вычеркни этот гребаный город из списка всех моих поездок навсегда. И не задавай тупых вопросов. Я свободен от всех обязательств.

— Я хотела сказать, что после сделки я увольняюсь, — вбила последний гвоздь в крышку чудесного дня Бинка. — Так что этот приказ отдадите своей новой секретарше.

Все бабы предательницы. Все до единой. Это их бесовская сущность, щедро розданная при сотворении мира. Это не змей искуситель испортил Еву. Несчастный червяк просто пробудил заложенный в ней генетический код, живущий в прекрасных созданиях, словно бомба с часовым механизмом. И никто не знает, когда это смертоносное оружие рванет.

— Можешь валить прямо сейчас, — рыкнул я, приказывая водителю остановить машину — Заявление пришлешь по емейл. Срок месячный можешь не отрабатывать.