— Я сейчас его убью, — выдохнула Бинка. — Ктулху, держи меня.

Ктулху нигде не было. Я завертел головой, выхватывая взглядом танцующие фигуры. Бобок просто испарился.

Бармен — идиот тоже заозирался по сторонам. Фамилия патологоанатома точно произвела на него впечатление, и несчастный явно ожидал увидеть выползающее из темных глубин чудовище, порожденное Лавкравтом в порыве приступа безумия.

— На «микрике» они уехали, — отмер служитель бутылки и стакана. — Белый, номер м387дак. На задней дверке нарисована баба голая.

— Понял, — коротко сказал я, и достал телефон.

— Ты чего ж сразу не сказал, сука? — зарычала Бинка, и бросилась на парня, сбивая со стойки стаканы. Я не стал досматривать бой. Развернулся и пошел к машине слушая долгие гудки в телефонной трубке. Если уехали недавно — значит время еще немного есть. Фене явно сделали какую — то инъекцию. Сердце сжалось от страха и щемящего предчувствия. Это не яд, точно. Убивать исчадье сейчас преступникам нет никакого резона. Но вот ребенок, которого носит под сердцем моя женщина может пострадать. И если это случиться, за жизни сволочей я не дам и гнутой копейки.

— Да, Максим, — наконец отозвалась трубка голосом Бубонского, который, кстати. Оказался не таким уж и лошарой.

— Они ее увезли, — простонал я, с трудом сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик. — Микроавтобус..

— Да знаю я. Вы нам с вашими самодеятельностями всю операцию порушите.

— Вы знаете, где сейчас Фекла? — спросил я, очень надеясь услышать положительный ответ.

— Пока нет. Ориентировки по всем постам разосланы. Мы работаем. И, кстати, вы бы заблокировали пока свои банковские счета. Сегодня с самого утра с них активно выводятся крупные суммы. И делается это невероятно нагло. А это означает только одно — никто не собирается оставлять вас в живых. Так что сидите ровно, и не лезьте, когда работают профессионалы.

— Да пошел ты, — прорычал в трубку, сжав ее пальцами до хруста, так, что по экрану пошла уродливая трещина, и почти бегом бросился к своей «коробчонке» даже примерно не предствавляя, что буду делать дальше. Бинка выскочила из клуба, как черт из преисподней. И я очень удивился, что в ее сжатой судорожно ручонке не болтается голова несчастного бармена. Взглядом годзиллы моя помощница окинула парковку, и наконец сфокусировалась на моей персоне.

— Шеф, Бобик звонил. Он знает, где Фекла. Этот придурок угнал какой — то тарантас, и выследил козлятину Федьку и его пассию. А все вы виноваты, велели моему любимому заткнуться. Вот он и молчал. Но сразу срисовал тачку сволочей. И знаете что, если с моим Ктулху что — то случится, я не посмотрю что вы…

Я сграбастал Бинку в объятия. Надо будет все таки купить ей кофемашину, и вообще, все что она пожелает.

— Заблокируй все мои счета, — приказал я, запихивая брыкающуюся помощницу в машину.

— Эти ваши телячьи нежности шеф, вот вообще не в жилу, — пропыхтела она, тыча пальцами в экран телефона. — И зарядки у меня совсем мало в шайтан машинке. Так что звоните ментам со своего. Я полез в карман, но мобильника там не оказалось.

— Упс, — вякнула Бинка, и я услышал сигнал, что и ее аппарат приказал долго жить.

— Придется самим, — спокойно сказал я, выруливая на дорогу. — Куда едем?

Спустя сорок минут мы залегли в вонючую траву у небольшого домика в дачном поселке, укрытого в зарослях кустарника, как елочная игрушка закутанная в вату. Пейзаж дышал умиротворением, и я даже подумал, что мы ошиблись. Слишком уж пасторально выглядела тропинка, протоптанная к дому, и тут же спускающаяся к маленькому пруду, в котором мирно плавали какие — то птички.

Машину пришлось оставить возле полуразвалившегося коровника при въезде в деревню.

Трава рядом со мной зашуршала, заставив поежиться. Только какой-нибудь ядовитой змеи сейчас не хватало для полного счастья. Бинка громко засопела мне в самое ухо.

Что-то розовое ввинтилось между мной и моей секретаршей, и завоняло какой — то гадостью, так, что заслезились глаза.

— Ктулху, говори уже, мать твою, — продышавшись и слегка попривыкнув к амбре, приказал я. — Что там? И почему ты воняешь дохлым енотом?

— Фекле ввели какой — то транквилизатор. Она жива, но с нее глаз не сводит господин Быковских. Дом охраняют два быка, нанятые вашей женой. Она, кстати, приехала совсем недавно, и сейчас обрывает телефоны. Где, кстати, ваш мобильник?

— Потерял.

— Фигово. Могли бы послушать, что предложат нам бабенки. Хотя как я думаю, в живых ни вас ни Феню оставлять не собираются, — хмыкнул доктор — смерть. — Действовать надо. Я никак не могу до Бубонского дозвониться. А токсин если не вывести из организма Феклы может вашему будущему наследнику навредить. Хотя, еще потом забеременеете. Как говорил маршал Жуков — «Бабы еще нарожают»

— Если ты сейчас не заткнешься, я тебя убью, — моему рыку позавидовал бы лев с заставки «Голден Майер», но Бобок только моргнул своими ящерячьими глазенками и бодро пополз в сторону дома, больше не сказав ни слова.

— Я сниму охрану. Ктулху, ты бежишь в участок сельский за помощью. Бинка, обрываешь телефон, пытаясь связаться с Бубонским.,- вякнул я в спину лазутчика

- Это западня, шеф. Вас там ждут, — всхлипнула Альбина.

— Я знаю. Но еще я знаю, что если с моим ребенком и моей женщиной случится непоправимое, то грош мне цена, как мужику. И еще, попробуйте только под огонь свои ослиные бошки сунуть. Я когда все закончится вам их поотрываю.

Скрываться не имело смысла. Выглядеть по-идиотски в глазах тварей, готовых за деньги даже на убийство, у меня желания не было. Я вышел к калитке и почувствовал движение сбоку. Тело среагировало мгновенно. Ушел от удара, краем глаза заметив приближение второго громилы.

— Вечер перестает быть томным, — хмыкнул я, отбивая удары, которые сыпались градом. Женушка не поскупилась, наняла профессионалов. Ударил одного из быков в солнечное сплетение. Здоровяк удивленно посмотрел на меня маленькими глазками и упал к моим ногам. Окрыленный удачей я отвлекся, зато второй охранник был крайне внимателен. Зубодробительный хук в челюсть взорвал в моем мозгу сверхновую.

— Самонадеянность еще никого до добра не доводила, — хмыкнул надо мной знакомый, гнусавый голосок.

— Ты права, дорогая, — растянул в улыбке окровавленные губы. — Тебя именно она всегда губила.

— Подмога не придет, дурачок, — бывшая жена склонилась к моему лицу так близко, что я почувствовал запах тяжелых духов. К горлу подскочила тошнота. — Неужели ты думал, что я не учту того, что твоя сумасшедшая помощница будет как всегда тереться рядом. Я ее тоже ненавижу, кстати. Сначала думала, что эта страшная лошадь твоя любовница, даже ревновала. Боялась, что она тебя у меня уведет, и заграбастает все, что по праву мне должно принадлежать. Это ведь Бинка тебя настраивала против меня. В уши пела…

— Ты сумасшедшая, — до меня наконец — то начало доходить, что я жил с обыкновенной чокнутой бабой.

— И я решила, что сама с тобой разведусь, обвиню в изменах, в домашнем насилии, отсужу у тебя львиную долю добра. Так сказать на опережение сыграю. Но. ты ведь, сука, и тут все предусмотрел. Только поганый завод мне оставил, подыхающий. А кому все достается в случае смерти богатея? Конечно же безутешной вдове. Так что не обижайся. Я буду плакать на твоих похоронах, даже невзирая на то, что сдохнешь ты подонком.

Рядом со мной что — то упало. Я повернул голову и увидел бесчувственную Альбину, похожую на сломанную куклу. Ктулху не было. Да уж, самонадеянность никого еще не доводила до добра. А уж в комбинации с глупостью…

— Не придет помощь, Буйнов. Я все же смогла тебя обыграть, — захохотала безумица. — Твою ненаглядную сейчас готовят к последнему акту нашего представления. Я даже великодушно позволю вам попрощаться. Яна, начинаем.

Фекла Быковских

В мозгу начало проясняться. Да и непослушное тело стало восстанавливать свои функции, но я не торопилась обнаруживать то, что лекарство перестало действовать. Хотя. Как мне удалось подслушать, оно должно было еще не менее пяти часов делать меня растением.