Ещё через день позвонил и Фролов Виктор Петрович из колхоза Свет Коммунизма. Сразу с наездом.

— Вот ты жук... колорадский, Сан Саныч! Чего мне не позвонил? Я новости о том, что в наших лесах происходит только от Емельянова узнал! А мои колхозники тоже, между прочим, поучаствовать хотят.

— Ну, не злись, Петрович. Сам знаешь, я только из больницы и санатория. Тут и без этих дел, забот немеряно.

— Ладно, забыли. В общем, поговори там с военными, вместе искать будем.

— Договорились.

Так шли дни, и общими усилиями военных и добровольцев, лес становился всё безопасней.

Яму для братской могилы уже тоже подготовили, а памятник привезут через неделю, или максимум через полторы.

Жаль, конечно, что не получится уже его открыть к двенадцатому июля, ведь в 43м году именно в этот день Ульяновский район освободили от фашистов. Но на дворе уже август. И не ждать же следующего года.

Впрочем, ничего страшного. Главное ведь не дата, а дело.

И с ним было всё в порядке. Ещё неделя, и большая часть леса в нашем районе была разминирована. Колхозники радовались, что вот, наконец-то можно будет без страха по грибы ходить.

А Ягодецкий, который тоже вызвался добровольцем, наконец-то использовал свой фотоаппарат с толком и, как всё закончилось, попросил разрешить ему организовать ещё одну выставку, но на этот раз заранее показал нам все фотографии. В основном, конечно, лесные. А самым ценным кадром несомненно был снимок зубра, которого случайно встретили в одной из самых дальних частей леса.

Количество мин, оружия и неразорвавшихся снарядов, которые вывезли военные поражало воображение. Да и останков набралось столько, что нам даже пришлось расширять и углублять яму больше, чем планировалось изначально.

Но, если вспомнить масштаб потерь во время ВОВ и количество пропавших без вести, то это уже не кажется чем-то удивительным.

В конце концов, всех найденных солдат захоронили, а площадь вокруг могилы заасфальтировали. Директор строительного треста — Кольцов, сам предложил сделать это бесплатно, когда узнал, что у нас происходит.

А заодно он же помог нам аккуратно транспортировать памятник из Калуги, который, к слову, получился очень красивым и даже, в каком-то смысле, умиротворённым.

Солдат, придерживая у груди ружьё, задумчиво смотрел вдаль. А рядом стояла памятная каменная доска с выбитыми на ней именами.

Женщины по собственной инициативе разбили вокруг могилы клумбы с цветами и высадили с целый десяток яблонь. А местные умельцы выстрогали несколько лавочек.

Само собой для этой площади родилось и название. Теперь в деревне его иначе, чем сквер памяти никто и не называл.

А к его открытию, конечно же, к нам снова приехали журналисты. Правда, в этот раз только из местных газет. Подозреваю, что именно поэтому к нам и районные начальники стянулись, надеясь попасть в статью.

Да и наши колхозники ходили гордые. Я видел, что они начали гордиться тем, что живут и работают в Новом Пути, после того, как колхоз стал преображаться.

Примерно то же самое мне сказала Полина Лихачёва. Она долго мялась, прежде чем подойти, видимо, всё ещё стеснялась той драки с Верой. Но всё-таки решилась и, покраснев, начала быстро тараторить:

— Спасибо вам, товарищ председатель. Знаете, раньше я, как и многие мои друзья, мечтала уехать куда-нибудь отсюда, хоть в Калугу, хоть в Красную Зарю, хоть в Ульяново. Но с тех пор, как вы появились, это место стало совсем другим. Конечно, ещё много проблем. Ой, не подумайте, это не обвинение. Просто теперь здесь не намного хуже чем везде, а в чём-то может и лучше. В Свете Коммунизма, например, нет спортивной площадки... И вы каждый раз придумываете что-то новое, чтобы нам тут проще и интересней жилось. Многие перестали думать об отъезде только из-за этого. Спасибо вам.

Я расплылся в улыбке и поблагодарил её за тёплые слова. Если всё так, как она говорит, то это просто прекрасно. Молодёжь удерживать в деревне сложнее всего. Но именно от неё зависит, будет ли процветать колхоз и дальше.

Что ж, главное продолжать в том же духе. На носу стрижка овец и сбор урожая. В том числе первый урожай из теплицы, редиска уже почти поспела.

А от этого сильно зависит сможем ли мы позволить себе школьный автобус и строительство детского сада. Да и здание правление было бы неплохо облагородить ещё сильнее. А то весь вид сквера портит.

Впереди ещё много работы.

Я занимался рутинной бумажной работой у себя в кабинете и мечтал о сытном обеде, когда услышал шум мотора. К правлению подъехал какой-то автомобиль. По звуку это явно не колхозные грузовики или, тем более, тракторы, а легковушка. Значит гости. Но меня никто не предупреждал о приезде, и это настораживало.

Я вышел на улицу узнать в чём дело, а мне навстречу уже, улыбаясь, шёл Григорий Николаевич Васнецов. Правда начал он не с самой приятной темы:

— Сан Саныч, ваша дорога к колхозу — это одно из самых серьёзных испытаний в моей жизни. Кажется будто у меня скелет во время тряски рассыпается, а потом заново собирается, как получится, — в подтверждение своих слов, он потёр поясницу.

— Это мы ещё часть ям щебнем засыпали, — невозмутимо ответил я, а затем спросил, — а вы к нам какими судьбами? Я рад вас видеть, Григорий Николаевич, но предупредили бы хоть.

— Хотел устроить сюрприз, — отозвался он, — к тому же я не один.

И правда из 21й волги, хлопнув дверью, выбрались ещё трое мужчин. Двоих я уже знал, это младшие научные работники из НИИ. И ещё один незнакомый мне мужчина. Высокий и хорошо одетый шатен, которому на вид было не больше тридцати.

— Знакомьтесь, это Иванов Сергей Валерьевич, — представил нас друг другу Васнецов.

Я пожал всем четверым руку и всё ещё ждал объяснений, которые последовали почти сразу от Иванова:

— Я корреспондент из журнала Наука и Жизнь.

— Опять? — не удержался я.

Но моя реплика ничуть не смутила собеседника.

— Ну, это обычное дело, — пожал он плечами, — прошлая статья получила хороший отклик от читателей, вот и решено было написать ещё одну, уже более подробно осветив личности изобретателей.

— Ну а мы здесь тоже, как команда, ответственная за проект, — дополнительно пояснил Васнецов.

Улыбнувшись я кивнул.

— Добро пожаловать тогда. А вы надолго?

— Ну на дня два-три, думаю.

— Значит, надо вас куда-то временно поселить. Секунду, я сейчас приду.

Я вернулся в правление, позвал Аллочку, и мы вышли к гостям уже вместе с ней.

— Сергей Валерьевич, это Алла Юрьевна, наш комсорг. Остальные с ней уже знакомы. Она вам сейчас покажет, где вы можете остановиться.

— Конечно, — подтвердила Алла.

И, не теряя времени они поехали прямиком к недавно достроенным баракам. Теперь хоть не болит голова кого из колхозников теснить, чтобы гостей принять. Места достаточно.

Иванов Сергей Валерьевич любил свою работу, но не любил скучные задания. И эта поездка в глушь энтузиазма у него не вызывала. Но отлынивать он не собирался, поэтому надеялся сам немного разукрасить своё пребывание в колхозе. Пообщаться с людьми, может быть даже нарыть на местного председателя что-то любопытное, чтобы не только тишь да гладь, да божья благодать. А может и колхозница какая-то симпатичная подвернётся, и ещё и с ней хорошо время провести получится. Деревенские девушки ведь падки на столичных парней.

С такими мыслями он улыбался Аллочке, которая расселяла их по комнатам в свежепостроенном деревянном бараке.

Правда она на его любезность реагировала вяло, хотя не больно ему и хотелось. Девушка, конечно, симпатичная, но он ещё не видел остальных.

Закончив с заселением, Сергей отправился гулять по колхозу, то и дело заговаривая с местными, но быстро разочаровался.

Все поголовно встреченные им колхозники председателя только хвалили и радовались, что он наконец вернулся с лечения. А среди местных девушек ему попадались пока только лишь милые, но никаких настоящих красоток на его вкус.