Саске, с самого начала не понимавший, с чего это мы стесняемся подойти к собственной секции, где копается какой-то хмырь, помаленьку начинал злиться. Хорошо, что мальчишка не имеет прямого доступа к моим мыслям, иначе уже взбесился бы.
Тут калека с раздражением отшвырнул раскрытый свиток, и схватил следующий. Капнул на него, а затем чуть сдвинул бинты. Я похолодел. Эта тварь не только кровь Учиха таскает в кармане, если он с таким напряжением вглядывается в свиток, это означает только одно — Шаринган! Пересаженное додзюцу, несомненно, работает у чужака гораздо хуже, имеет не самые приятные побочные эффекты, но, вполне возможно, позволяет расшифровать некоторые небрежно зашифрованные записи.
Тут по всему телу прошла дрожь, а в голову как будто ударили. Ярость, безумная, безрассудная ярость забивала дыхание, затмевала разум. Саске тоже разобрался в происходящем. Как не вовремя!
Привычное неприятное ощущение, когда у тебя перехватывают контроль над телом… Правда, в этот раз это ощущение испытали мы оба. Сказались ли те два года, что я провёл в этом теле, или сила эмоций, подхлёстнутых Саске, но мне впервые удалось помешать Саске сделать глупость. На некоторое время установилось напряжённое равновесие. Никому из нас не удавалось полностью взять контроль на себя. Тело, как марионетка с обрубленными ниточками, рухнуло на пол, и хорошо ещё, что мы специально заняли позицию, чтобы незаметно наблюдать за типом, пытающемся расшифровать записи Учиха.
Шум был незначительным, у нас есть немного времени, прежде чем библиотекарь или один из АНБУ пожелает узнать причину звука.
«Придурок! Что ты собираешься сделать?»
«Я убью его! Как он смеет! С краденой кровью, краденым Шаринганом он пытается добраться до моего наследия! Пачкает своими лапами мудрость Учиха!»
«Убьёшь? А АНБУ будут стоять в сторонке, и ставки делать? Болван, раз этого урода так охраняют, значит, он большая шишка! Высунешься — и, в лучшем случае, тебя пытками заставят расшифровывать мудрость твоих предков! А в худшем, этот козёл пополнит свой запас крови и глаз за твой счёт!»
«Не мешай мне, чужак! Это дело чести! Я смогу защитить сокровенные знания клана, или умру!»
«Ага, и там, на той стороне, расскажешь отцу, как ты тупо сдох! Не оставив наследников, ничего не достигнув…»
Я постепенно проигрывал эту схватку. И вопрос был не в силе воли, или продолжительности пользования этим телом. Просто в такие моменты, отчётливо ощущалось, что он главный, это его неразрывная связь души и тела, а я — так, дополнение, патч, который действует, пока ядро не против.
Саске тоже понимал, что выигрывает, и уже не собирался спорить. Зачем, если сейчас и так всё решится. У меня остался последний шанс, единственный, жестокий, но действенный аргумент. И если Саске сейчас его не примет… боюсь, на этом всё и закончится, для нас обоих.
«Значит, ты решил умереть. Вот так просто, не отомстив Итачи, не выяснив, кто ему помогал?»
«ЗАТКНИСЬ!»
«И не подумаю! Ты слабак, трус, решил закончить всё разом, лишь бы избежать ответственности, за почти уничтоженный клан, за полицию, за доброе имя Учиха!»
Я вновь получил контроль над телом настолько внезапно, что, пытаясь подняться, едва не обрушил на себя стеллаж. Свитки так и посыпались на голову.
Объявившемуся через пару мгновений библиотекарю пришлось объяснять, что пытался взять свиток на верхней полке, и чуть не уронил стеллаж, а затем раскладывать свитки, под назидательную лекцию старого ворчуна. Если ему верить, то в моём возрасте он и его напарники уже давно выли круче гор и зеленей травы, и у каждого на боевом счету было по два-три каге. Вот почему они теперь такая редкость! Браконьеры…
Параллельно приходилось успокаивать Саске, который просто потерялся в подсчётах, скольких врагов ему ещё надо убить. Нет, ну я всё понимаю, но вот так сходу рассчитывать на худшее, что с каждого соклановца, да по два глаза, и по одному пересадили пока ещё неизвестным негодяям… Это значит, ему полагалось найти и убить ровно в два раза больше людей, чем было в клане пользователей Шарингана!
С ума сойти! Где в этом диком мире найти психиатра для чокнутого мальчишки? Другие в его возрасте интересуются играми, собачками, сладостями, и только этот, прямо как в стишке«…Саске злой в Листа долине точит свой кунай».
Если честно, я искренне надеялся, что мой положительный пример хоть как-то успокоит эту бурную натуру. Зря надеялся? Нет, пожалуй, придётся читать ему внутренние лекции, по поводу вкусности холодной мести, и об обезьяне, побеждающей в драке льва и тигра.
Подобрав последний свиток, я тупо уставился на его оглавление. «Теневые клоны». Что-то до боли знакомое… Точно! Именно это орал Наруто в анимешке, и размножался делением, после чего буквально затаптывал своего врага! Но это же именно то, что нам нужно! Техника для Наруто, дружеский дар для предполагаемого союзника.
— Простите, я могу взять это на свой абонемент?
Библиотекарь тяжело вздохнул, как будто соглашаясь поделиться почкой, но всё же подтвердил, что, раз уж свиток в открытом доступе, то я имею такую возможность. Но если с ним случится хоть что-то… Да, такое убийственное намерение Анко и не снилось! Вот почему большинство читателей так бережливы со здешней литературой.
Мимо проковылял калека, поддерживаемый одним из АНБУ. Судя по перекошенной роже, если он что и расшифровал из библиотеки Учиха, то был награждён просто убийственной головной болью. Библиотекарь рванул вслед за уходящими — наверное, чтобы проверить, не спёрли чего?
Этот шанс упускать было нельзя! Я мгновенно переместился в секцию Учиха, пока барьер не закрылся, и цапнул свиток, который давно уже хотел выкрасть отсюда. Даже подумывал Узумаки привлечь — ему-то любые барьеры — семечки. А предсмертное обращение Фугаку к Итачи мало того, что очень нужно нам, так ещё и не должно попасться на глаза всяким подозрительным инвалидам.
К моменту возвращения библиотекаря я стоял с самым невинным видом перед его столом, а спертый (какой позор! Воровать свитки из собственной библиотеки!) компромат уже был прикреплён к штанам изнутри.
Я ещё для вида побурчал о том, что в секцию моего клана пускают неизвестно кого, но лишь нарвался на грубость. Библиотечный червь быстро внёс свиток клонов в мой абонемент, и приказал мне убираться. Так что единственное, что я узнал про подозрительного калеку — это имя. Шимура Данзо. Причём, произнёс это библиотекарь так, что я не был до конца уверен, что это именно имя, а не неизвестное мне ругательство.
В совершенно убитом настроении я прибыл в полицейский участок. Именно здесь можно было найти Наруто, который до сих пор собирает мусор, как по волшебству, объявляющийся на прежнем месте. Кое-кого из любителей выбрасывать отходы в неположенном месте патрульные уже выловили, всыпали, и заставили оплатить штраф, но, не смотря на новые контейнеры, установленные на месте взорванных, улицы ещё не приобрели прежней чистоты.
Я сидел, посматривая на прибывающие патрули — обеденный график был составлен так, чтобы полицейским не приходилось толпиться у Ичираку. Наруто заявится вместе с патрулём, это гарантировано, практически всегда кто-либо из полицейских жалел тяжело работающего пацана, и угощал его раменом. И, хотя с тех пор, как Узумаки работает и учится у Товаши, проблем с деньгами у него не бывает, привычка к халяве неистребима!
Даже не собираясь ничего подслушивать, я услышал жалобы одного из патрульных, описывающего неудачное свидание. Вокруг него собралась целая толпа товарищей, чтобы оборжа… в смысле, подбодрить бедолагу.
— И чё ей ещё надо? Цветы — подарил, в кино — сводил, в ресторан даже сводил! Ещё предлагал сходить на полигон, показать, как я тренируюсь. А она заявила, что я скучный, и ушла! Ни проводить не позволила, ни даже поцеловать! Ками неприкосновенная нашлась!
И тут душа поэта не вынесла.
— А ты бы ей ещё кунай согнуть предложил, болван!
