Булгаков его никак отравить не мог. Он ведь лекарь! Вряд ли лекари на такое способны.

Все эти два часа ему названивал Коршунов. Но ответить Рыбин смог только сейчас.

— Владимир Алексеевич, у вас что-то срочное? — простонал командир.

— Да я места себе не нахожу! — воскликнул Коршунов. — Вы же сами сказали, что сцапаете Булгакова этим вечером. А потом сразу же исчезли с радаров. Я уж начал подозревать, что Павел Андреевич вас убил!

— Нет… Меня, кажется, убило кое-что другое, — сглотнув сухой ком, ответил Ростислав. — Не беспокойтесь, возникла небольшая неудача. Я своё слово сдержу. Булгаков будет в наших… — живот Рыбина заурчал, — руках! Проклятье, мне придётся снова отключиться, Владимир Алексеевич.

— Стойте, господин Рыбин, объясн…

Но Ростислав уже бросил трубку и рванул назад — в кабинку.

Ну ничего… Сейчас кишечник придёт в порядок, и он навестит Булгакова ещё раз!

Главное, чёрт подери, пережить эту кошмарную ночь…

Следующий рабочий день прошёл без происшествий. Онколекарь с пациентом Дробышевым так и не появился, Фёдор Вознюков тоже не смог прийти на приём. Тамара Сергеевна предупредила, что он явится чуть позже на этой неделе. Его отправили сопровождать какого-то важного дворянина.

Ситуация с Преображенским тоже разрешилась. Главный лекарь явно был на меня в обиде, но всё же прислал мне короткое сообщение, в котором уточнил, что предложенный Захарьиным план отменён, и я снова буду дежурить по старому графику.

Что ж, осталось самое интересное! Ведь этим вечером у меня назначено свидание с Дарьей Зориной. Правда, свиданием эту встречу можно назвать с натяжкой, ведь главная задача этого похода — позволить Валерию Николаевичу изучить образовавшуюся между нами связь.

— Ничего себе! А тут красиво! — восхищённо протянула Зорина, когда мы добрались до острова Елагина. — Уже несколько лет живу в Санкт-Петербурге, а здесь оказалась впервые.

— Так ты не из этих мест? — поинтересовался я.

— Нет, Павел, — улыбнулась Зорина. — Мой отец — барон из Новгородской области. Можно сказать, что я из провинции. Смогла пробиться в местную академию, получила специализацию, а затем уже попала в императорскую клинику. Там как раз не хватало оптилекарей, поэтому занять эту должность было нетрудно, — она резко прервала нашу беседу и посмотрела в сторону набережной. — О! Смотри! Как красиво!

Дарья сорвалась с места и побежала к перилам, за которыми открывался вид на Финский залив. Я уже собрался нагнать её, но услышал шорох в кустах. Почувствовал знакомую жизненную энергию.

Бражников.

Старик скрылся между деревьями. Я видел лишь его ухмыляющуюся физиономию. Он показал мне большой палец и вновь исчез в дебрях.

Пока что всё идёт по плану. Старик собирает информацию. Возможно, уже сегодня он сможет понять, что это за дурацкий поток энергии образовался между мной и Зориной.

Дарья ждала меня на самом краю острова.

— Не стану врать, Павел, — не отрывая взгляда от горизонта, произнесла она, — сначала я подумала, что это плохая идея. Обычно на свидание идут в ресторан. А ты решил посетить этот остров…

— Так у нас всё-таки свидание? — улыбнулся я. — Не припомню, чтобы я об этом упоминал.

— Ой, да прекрати! — махнула рукой она. — Даже не думай меня обламывать. Зря, что ли, я это платье так долго искала!

Это я уже успел отметить. Зорина после работы успела заскочить в свои покои и переодеться в вечернее кружевное платье. Вроде одежда современная, но влияние старой моды Российской Империи всё равно чувствовалось. Такое в моём мире никто не носил.

— Так ты хотела пойти в ресторан? — спросил я.

— Хм… Нет, это слишком банально! — улыбнулась она. — Твой вариант в самый раз. Я ещё никогда не чувствовала такого прилива энергии. Кажется, жизненная сила здесь отовсюду сочится!

Я вновь услышал шорох в кустах. Отвёл взгляд, заметил, как в сотне метров от нас Бражников занял позицию. Проклятье… Да он ведь там не один. Вокруг него ещё и целая толпа белок мельтешит. Должно быть, он каким-то образом притащил их с собой, чтобы те отвлекали внимание.

Никогда бы не подумал, что пойду на свидание, за которым будет следить стодвадцатилетний старик, помешанный на эротический литературе. Хорошо ещё, что Зорина об этом не знает.

Бум.

Я почувствовал, как Дарья положила ладонь на мою руку. Моё тело пронзил болезненный поток энергии, однако я сдержался. Не подал виду.

— Я тебя так и не поблагодарила за то, что ты освободил меня от назойливого внимания Коршунова, — произнесла она.

Зорина приблизилась. Напряжение магической связи возросло до предела.

— И вообще мы в тот вечер здорово провели время… И… Ой, да к чёрту, — выругалась она, а затем резко выпрямилась, встала на носочки и прильнула к моим губам.

Я ответил на её поцелуй, но знал, что ещё пожалею об этом. Прямо сейчас загадочный жизненный поток творит такое, что я и словами не могу описать.

Хотя нет… Жалеть об этом я не собираюсь.

Стоило мне об этом подумать — и моё зрение тут же угасло.

Поначалу показалось, что моё свидание с Зориной закончилось тем, что я просто потерял сознание у неё на глазах. Или вовсе погиб? Чёрт его знает, как на меня повлиял столь близкий контакт!

Однако вскоре в моей голове вспыли слова французского философа Рене Декарта.

«Я мыслю, следовательно, я существую».

Иными словами, я не умер. Не потерял сознание и даже не заснул. Обычно люди во сне не могут адекватно мыслить. Лишь иногда в особом состоянии, когда развивается осознанное сновидение — только там такое возможно.

Я проморгался, тьма вокруг меня никуда не рассеялась. Тогда я понял, что чувствую себя. Чувствую своё тело. Просто нахожусь где-то в другом месте. В кромешной темноте.

Лишь через пару секунд впереди, в нескольких метрах от меня загорелся синий огонёк, затем ещё один и ещё. Больше всего это походило на галлюцинации от какого-нибудь препарата, который используется в качестве наркоза.

Вот забавно выйдет, если сейчас я снова проснусь в своём мире и выяснится, что на самом деле я не умер во время операции, а просто наблюдал за «волшебным кино» в коматозном сне!

Такие мысли часто посещали меня первое время, когда я только переместился в этот мир. Но теперь у меня сомнений нет. Я уверен, что всё это реально.

Пока я размышлял, множество синих огоньков слились в единое целое, создали пути, по которым можно было пройти сквозь непроглядную тьму. И я направился вперёд. Никакой информации о происходящем у меня не было, однако разум и моё магическое чутьё чётко ощущали, где я нахожусь.

Синие тропы, сходящиеся к одному центру — это и есть магические каналы.

Не знаю, что конкретно сделал со мной поцелуй Зориной, но одно для меня очевидно — моё сознание провалилось куда-то вглубь. В те части нервной системы, где и творится магия.

Я предпринял несколько попыток выбраться из этого места, пытался заставить себя проснуться, но ничего хорошего из этого не вышло. Однако я чувствовал, как меня тянуло вперёд. Мой разум сам желал идти дальше по этой тропе.

И вскоре я достиг небольшой площадки, перед которой возвышался ряд массивных дверей. Две из них были открыты. На остальных висели громадные амбарные замки.

Я быстро понял, что именно так моё подсознание представляет недоступные мне ответвления лекарской магии.

Первая дверь — «органный анализ». Открыта.

Вторая дверь — «гистологический анализ». Тоже открыта.

Третья и четвёртая двери — «клеточный» и «молекулярный анализ» соответственно были заперты.

И где-то позади этих дверей особняком стояла ещё одна. Едва-едва приоткрытая. За ней скрывалась возможность лечить магические заболевания.

Правда… Третья дверь тоже начала меняться. По всему окружающему меня пространству сновали потоки жизненной энергии. Похожие на тот, что связывал нас с Зориной.